Кадр из фильма «Архитектон»
Эль Гуна — шикарный курорт на Красном море, простирающийся на противоположном берегу от любимого российскими туристами Шарм-эль-Шейха. Основанный здесь семь лет назад кинофестиваль, быстро ставший главным в регионе, финансирует египетский миллиардер Нагиб Саварис при участии нескольких знаменитостей и брата Самиха — магната в секторе недвижимости, которому, собственно, и «принадлежит» Эль Гуна — город, которому всего 34 года. Призовой фонд — неслабые $225 тыс. (а вместе с питчингами, проходящими на платформе CineGouna — все $350 тыс.), они уйдут конкурсантам, соревнующимся в трех «весовых категориях» — игровое, документальное и короткометражное кино. Арабские фильмы конкурируют с европейскими и азиатскими на равных условиях, но для них предусмотрены специальные призы.
В 2023 году кинофестиваль перенесли на несколько месяцев из-за войны в близлежащем секторе Газа. В 2024-м все идет по плану, но программа «Окно в Палестину» (Window on Palestine), дебютировавшая в прошлом году, на фестивале осталась и включает сейчас несколько новых короткометражек и палестинскую киноклассику. Плюс, разумеется, новые картины, снятые в Палестине и окрестностях, отвечающие простому слогану фестиваля Cinema for Humanity («кино за гуманизм»).
Роскошь, в которой утопает Эль Гуна, удачно контрастирует с крайней степенью бедности, разрухи и беспросветности, которые часто рисуют фильмы, посвященные жизни стран Ближнего Востока и Северной Африки, — региона, за который «отвечает» этот фестиваль. Участник документального конкурса, картина под названием «Моя память полна призраками» (My Memory Is Full of Ghosts) сирийца Анаса Завахри — визуальная элегия, посвященная основанному в 2000 году до нашей эры сирийскому городу Хомсу, — точнее, тому, что от него осталось в результате текущих войн. Жизнь будто бы продолжается на рынках и площадях, но воспоминания выживших — девушки, чью мать убили малолетние мародеры, или слепого горожанина, отказавшегося покидать свою родину, — несут в себе боль, которая нескоро выветрится из воздуха.
Кадр из фильма «Моя память полна призраками»
Участник игрового конкурса, ранее показанный на Берлинале фильм из Туниса «Кому я принадлежу» (Who Do I Belong To) Мерьям Джообер, тоже напоминает ночной кошмар. Это киноповесть в трех главах из жизни североафриканской сельской семьи. Старшие сыновья от беспросветности записались в запрещенную террористическую организацию. Вернулся только один сын, вместе с женщиной в парандже — как потом выяснится, тоже призраком. Когда девушка была жива, сын участвовал в побивании ее камнями.
Кадр из фильма «Кому я принадлежу»
Из каннской «Недели критики» в конкурс Эль Гуны пришла «Призрачная тропа» (Ghost Trail / Les fantômes). Основанный на реальных событиях фильм француза Джонатана Милле имеет главным героем сирийского беженца Хамида (каннский лауреат Адам Бесса), чудом выжившего после пыток в тюрьме и ставшего членом подпольной организации, выслеживающей в странах Европы бежавших туда сирийских же палачей. Потерявшему семью и превратившемуся в усталого призрака Хамиду удается напасть на след своего мучителя — но тот оказывается таким же уставшим и призрачным. В результате Хамид голосует против кровавой мести, но за справедливый судебный процесс, который, конечно, никого не воскресит и не сделает намного счастливее.
Кадр из фильма «Призрачная тропа»
Из внеконкурсной каннской программы в конкурс Эль Гуны залетело несколько более оптимистическое произведение под названием «Все любят Туду» (Everybody Loves Touda) марокканца Набиля Аюша — повествование о непростой жизни молодой Туды, провинциальной певицы (шейхи на здешнем наречии), которую местная супертоксичная аудитория больше воспринимает в качестве проститутки, несмотря на ее песни, пронизанные духом борьбы и эмансипации. Фильм начинается с изнасилования Туды в лесу сразу после успешного выступления. Это, впрочем, не отвращает Туду от желания сделать карьеру в Касабланке, куда она и отправляется, оставив малолетнего немого сына на попечение деревенских родителей. Но и тусклые огни большого города не приносят желанного освобождения этой мятущейся и свободолюбивой натуре, способной схватить особо назойливых поклонников за причиняющие ей столько проблем места и разбить бутылку о голову хозяина ночного клуба. Судьба Туды представляется весьма печальной, хотя фильм настаивает на том, что яркие и независимые женщины в репрессивных районах в ближайшее время не переведутся, и освобождение их все же не за горами.
Кадр из фильма «Все любят Туду»
Как и в прошлом году, российское кино в Эль Гуне блистательно отсутствует (дело явно в европейских отборщиках, а не в осложнении отношений между Россией и Египтом), хотя в еще недалеком прошлом здесь с успехом показывали и «Аритмию», и «Тесноту», и «Капитан Волконогов бежал», и «Мама, я дома». Впрочем, в большой внеконкурсной программе фестиваля обнаружилось часовое русскоязычное мокьюментари французского производства под названием «Гидроэлектросчастье» (Hydroelectric Joy). Из архивных и любительских кадров, а также воспоминаний ленинградского инженера Вадима Радченко (переименованного в фильме в Руденко), принимавшего участие в возведении Асуанской ГЭС в Египте в 1960-е годы, режиссер Александр Марков складывает ироническое повествование о советском человеке, которому было не привыкать поворачивать реки вспять и перед которым не устоял даже покрытый ряской доисторических времен Нил. Вадима совсем не волнует, что «стройка века» обернулась катастрофой для 50 тысяч затопленных нубийских деревень и древних египетских храмов. Зато он заработал себе на машину «Волга», чем сильно порадовал свою невесту Веру, письма которой неизменно сопровождались призывной подписью «Вся твоя, Вера». Кто бы мог подумать, что само это словосочетание «советский человек» когда-нибудь станет призрачным?
Кадр из фильма «Гидроэлектросчастье»
Документалист Виктор Косаковский принимает участие во внеконкурсной секции со своим философским блокбастером «Архитектон» (Architecton), также подвергающим критике разрушительную человеческую деятельность на планете Земля. В отличие от Вадима Руденко, итальянскому архитектору Микеле Де Лукки стыдно за то, чем занимаются он и его коллеги, засоряя земную кору небоскребами, от которых (в отличие от Асуанской ГЭС) ничего не останется через 50 лет.
Фестиваль в Локарно отправил в Эль Гуну «Восемь открыток из утопии» (Eight Postcards from Utopia). Фильм одного из лучших румынских режиссеров Раду Жуде тоже исследует призрачную зону — это эссе, целиком состоящее из рекламных роликов, сделанных в период после падения коммунизма в Румынии в 1989 году. Судя по тому карнавалу безумия и дурновкусия, который радостно разворачивает Жуде, то, что творилось в его стране во время «звериного капитализма» и «первоначального накопления капитала», не слишком отличалось от известных нам не понаслышке процессов. Взгляд Жуде на это пиршество красок, однако, далек от покровительственного, тем более осуждающего — все идет в копилку антропологических знаний о времени и о себе.
Кадр из фильма «Восемь открыток из утопии»
В числе других внеконкурсных фильмов, региональными премьерами которых Эль Гуна справедливо гордится, — недавняя лауреатка Венеции «Комната рядом» (The Room Next Door) Педро Альмодовара, кинороман Маттиаса Гласнера, уже идущий в России под названием «Жизнь» (Sterben), новейшая венецианская сенсация «Апрель» (April) грузинки Деи Кулумбегашвили с запечатленными в реальном режиме сценами родов и другими не менее радикальными эпизодами и «Субстанция» Корали Фаржа с героической Деми Мур и Маргарет Куолли, редко предстающими в одетом виде. Демонстрация последних двух фильмов ставит под вопрос консерватизм египетской публики, во всяком случае фестивальной.
![Слева направо: выставка «Город [следы и тропы]», HSE ART GALLERY на «Винзаводе»; выставка Марии Сафроновой и Антона Кузнецова, галерея «Триумф»; выставка «Следуй за звездопадом», Serene gallery](https://s0.rbk.ru/v6_top_pics/resized/330x165_crop/media/img/4/36/347290903388364.jpeg)
