Schiaparelli
Коллекции Дэниела Роузберри для Schiaparelli возвращают кутюру историческую мощь и ценность. Каждая вещь сделана с вниманием к мельчайшим деталям, использованием сложнейших техник, обращением к драгоценным материалам и с уважением к богатым архивам модного дома, которому в 2022 году исполняется 95 лет. Так, дизайнер переосмыслил вышивку накидки «Аполлон Версальский», созданной Эльзой Скиапарелли в 1938 году, сделав изображение лошадей более четким при помощи бисера, золотых бусин и страз Swarovski. Однако это далеко не самый сложный и трудоемкий образ прошедшего показа (в целом создавалось ощущение, что Роузберри пытается перещеголять самого себя). В какой-то момент на подиуме парижского Пти-Пале появилось платье-медуза: согласно описанию на сайте, которое звучит так же эффектно, как выглядит коллекция, при его создании команда Schiaparelli натягивала мокрую кожу с сусальным золотом на глиняные скульптуры с символами дома (та же техника была применена к перчаткам). В завитках, украшенных разноцветными кабошонами 30-х, угадывались очертания лобстера, некогда нарисованного Сальвадором Дали, и голубя, который уже при Роузберри брошью сел на лацкан Леди Гаги во время инаугурации Джо Байдена.
К слову, в руках дизайнера аксессуары становятся не вспомогательными элементами, а полноценными арт-объектами. Чего только стоят широкополая шляпа с имитацией мозга, сумка в форме человеческой головы и серьги-сатурны (планетарные кольца также охватывали корсеты). Коллекцию начали готовить в апреле, на фоне широкого распространения вакцин от коронавируса. Поэтому в мудборде обнадеживающе были путешествия — не только между странами, но и космические.
Ulyana Sergeenko
Российский бренд Ulyana Sergeenko продолжает искать вдохновение в ретро, вплетая в высокую моду довольно неожиданные референсы. Например, спорт: на онлайн-показ гостей собирал тренерский свисток, который в самой коллекции стал подвеской, обрамленной бриллиантами, в то время как сумки обрели форму теннисных ракеток, головные уборы — купальных шапочек, а ботинки — фигурных коньков. Отсылки к теме также были в расшитых комбинезонах, облегавших настолько, будто это гимнастическая форма, и брюках на широкой резинке, апеллировавших к боксерским шортам. Эстетика советского спорта в коллекции переплелась с авангардом: в пресс-релизе сказано, что схемы вышивок, как и конструктивистские силуэты, основаны на работах художницы Любови Поповой. Из тех же времен пришла еще одна фигура, Остап Бендер: его авантюризм отразился в расслабленных мужских образах, которые, к слову, появились у Ulyana Sergeenko впервые.
Неизменно и то, что дизайнер реализовала все задумки в сотрудничестве с мастерами народных промыслов. К примеру, за детали из хрусталя, украсившие бюстье, корсеты и застежки головных уборов, отвечал Гусевской Хрустальный завод им. Мальцова, а за кружевные элементы и полностью кружевное белое платье, на создание которого ушло 2450 часов ручного труда, — ателье «Кружевной рай». Кроме того, команда Сергеенко использовала авторские техники вязания и вышивки: например, любимый аксессуар модного дома — боа — собирали вручную из разноцветных помпонов, состоящих из перьев, стразов и шифоновых лент. В таком виде они одновременно напоминали теннисные мячи и соцветия гортензии.
Christian Dior
На фоне растущего влияния метавселенных креативный директор Dior Мария Грация Кьюри решила напомнить о ценности реальных вещей — прикосновений и ручной работы. Это отразилось главным образом в сет-дизайне показа, по традиции прошедшем в Музее Родена: стены украсили разноцветные гобелены от Chanakya School Of Craft, которая обучает различным ремеслам индийских женщин. Создание полотен заняло 280 тыс. часов ручного труда 380 мастериц, которые использовали разные техники и отсылки к местной культуре.
Учитывая настолько самодостаточный и эффектный фон, сама коллекция была лишена цвета, но не акцентов, также достигнутых сложным кутюрным мастерством. При создании прозрачного платья, закрывшего показ, сотрудники ателье Lesage, к которому помимо Dior обращаются Chanel и Schiaparelli, скрепили воедино серебряные шнурки без какой-либо основы, а затем декорировали получившуюся сетку камнями в виде цветов. В этот раз Кьюри поручила расшить даже колготки: в таком уплотненном виде они отлично подходят для русской зимы.
Chanel
Самое эффектное открытие показа на прошедшей неделе высокой моды было у Chanel: в Гран-Пале верхом на коне въехала Шарлота Казираги, профессиональная конкуристка, внучка Грейс Келли, одиннадцатая в очереди на трон Монако и амбассадор модного дома, снимавшаяся в частности в рекламе коллекции сезона весна-лето 2021. Идея задействовать ее в показе принадлежала французскому художнику Ксавье Вейлану, с которым, в свою очередь, давно хотела поработать Виржини Виар («Его отсылки к конструктивизму напоминают мне работы Карла Лагерфельда»). Художник водрузил на подиум и подвесил над ним гигантские декорации в духе авангарда 20–30-х, и к тому же времени обращалась коллекция. На это намекали геометричные принты, подчеркнутые линии, мальчишеский силуэт с заниженной талией и такие детали, как туфли для фокстрота и макияж flapper girls с темными кругами под глазами.
Valentino
Ровно год назад Пьерпаоло Пиччоли добавил в кутюрную коллекцию повседневные лишенные сложного декора вещи: платья-комбинации, шорты-бермуды и бланковые сорочки. Тогда он сказал, что хотел добиться простоты и представить альтернативный взгляд на высокую моду, за которым, по его мнению, будущее. Теперь этот альтернативный взгляд был обращен в сторону разных возрастов и типов фигуры: по камерным залам особняка на Вандомской площади прошлись модели, которые и не рассчитывали когда-нибудь добавить в свое портфолио показ от-кутюр. «Для меня современный кутюр не связан с текущими представлениями о красоте, потому что красота — она и есть красота», — прокомментировал Пиччоли.
Одежда вторила как замыслу, так и названию коллекции — «Anatomy Of Couture» («Анатомия кутюра»). Если многие дизайнеры работают с плюс-сайзом ради повышения лояльности, пряча нестандартный размер под несколькими слоями ткани, то здесь все было честно: прозрачные ткани, подчеркнутые силуэты и элементы, по определению источающие сексуальность, — например, выглядывающие чулки. При этом дизайнер не стал отказываться от вышивок, перьев и кринолина, свойственных традиционному кутюру, а также от ярких цветов: оранжевого, голубого и фуксии, замешанной с оливковым.
Jean Paul Gaultier by Glenn Martens
То, что креативный директор Y/Project и Diesel Гленн Мартенс сделал для Jean Paul Gaultier, было сюрпризом не только для гостей показа, но и для самого Жан-Поля Готье. С тех пор как два года назад маэстро объявил о завершении карьеры, над коллекциями для его модного дома работают приглашенные дизайнеры, которых выбирает он сам (среди критериев, вероятно, нестандартное мышление и чувство юмора). Первой была Читосе Абе, и уже тогда критики хвалили формат: участники коллаборации не перетягивают одеяло каждый на себя, не делятся на «главного» и «вспомогательного», а позволяют своим архивам взаимно проникать друг в друга.
Мартенс, например, взял у Готье шелковые платья из лент, корсетированную шнуровку, принты с оптическими иллюзиями и драпированный шифон, который облачной вуалью покрыл головы моделей. При этом в каждом образе оставил свой узнаваемый след: так, платья с пышными юбками, имитировавшими морскую пену, дополнили молнии, как у худи, а бандажные платья рифмовались с юбкой из светлого денима с верхом, как у брюк. Основателю модного дома, вероятно, такой культурный обмен понравился: самый трогательный момент показа — его объятия с Мартенсом под стоячие овации зала.
Fendi
В прошлой кутюрной коллекции креативный директор женского направления Fendi Ким Джонс смотрел на Рим сквозь призму фильмов Пьера Паоло Пазолини, а в этой — глазами иностранца (то есть своими). «Прогуливаясь по Риму, вы постоянно перемещаетесь во времени — то в прошлое, то в будущее. Место, где мы работаем, ощущается как очень современное, но на пути сюда вы неизбежно пройдете мимо памятников», — поделился он впечатлениями.
Отсюда в коллекции — изображение статуй, окружающих Дворец итальянской цивилизации, в котором расположен головной офис Fendi. Они декорировали платья и кейпы, причем если издалека все выглядит как фотопринт, то на деле оказывается, что это ручная роспись по бархату и стриженой норке. Сложнее, чем кажутся, получились и платья с рельефом коринфских колонн, который имитирует термоформованная кожа, расшитая микропайетками, норкой и жемчугом, а также миниатюрные сумки из вулканического камня и гематита и ювелирные украшения с жеодами хрусталя и аметистом. Использованные материалы стали символом долговечности римских достопримечательностей, в то время как величественная тень, которую они отбрасывают на тротуары, задала темную цветовую гамму коллекции. Вкрапления красного, появившиеся к концу шоу, в свою очередь, отсылали к доспехам римских легионеров.
Yanina Couture
Российский дизайнер Юлия Янина, одежду которой уже давно носят Пэрис Хилтон, Гвен Стефани, Кейт Хадсон, Джиджи Хадид и Леди Гага, впервые показала коллекцию в качестве официально приглашенного участника Недели высокой моды. Образы отражали радость как от нового статуса, так и от возвращения к формату офлайн-показа: радужные цвета, летящие ткани, изобилие вышивок, а также банты, рюши и объемные рукава, подражавшие крыльям. В мудборе были фото самых экстравагантных девушек 60-х: Верушки, Джейн Биркин, Брижит Бардо, Катрин Денев и Марисы Беренсон. Ведь, как сказала дизайнер в интервью, кутюр — это всегда о героине, а не о наряде.
