Любимица Карла Лагерфельда, приятельница Фриды Джаннини, конкуристка
Этой весной в одних и тех же местах в центре Москвы можно увидеть брюнетку, отдыхающую у бассейна вне зависимости от погоды. Рядовой прохожий вряд ли узнает в ней члена европейской монаршей семьи, ведь в отличие от Кейт Миддлтон, Меган Маркл и принцессы Евгении пресса не пишет о том, что она ест на обед и почему выбрала колготки именно такого оттенка. Тем не менее за рубежом это лицо знакомо многим, если не всем: брюнетка у бассейна — Шарлотта Казираги, внучка актрисы Грейс Келли и князя Монако Ренье III, одиннадцатая в очереди на трон средиземноморского государства.
Теплые кадры, развешенные по столице и дразнящие своей безупречностью, — часть рекламной кампании Chanel, снятой голландским фотодуэтом Инес ван Ламсвеерде и Винудом Матадином на вилле La Vigie в Монако. В этом месте история Казираги пересекается с историей Chanel: в 2019 году Шарлотта праздновала на вилле свадьбу с кинопродюсером Дмитрием Рассамом, а раньше здесь часто отдыхал Карл Лагерфельд. Он для девушки не просто великий дизайнер и автор нескольких нарядов в ее гардеробе. Карл дружил с матерью Шарлотты, принцессой Каролиной, и одними лишь приглашениями на показы эта дружба не ограничивалась. Дизайнер проводил много времени с семьей Казираги и, как говорят, привил Шарлотте любовь к поэзии и литературе. Благодарность за это аристократка выразила публично: помимо съемок в кампании Chanel, она объединилась с преемницей Карла Лагерфельда, нынешним креативным директором французского бренда Виржини Виар для организации литературного клуба. В нем писательницы, актрисы и друзья модного дома читают друг другу произведения любимых авторов и обмениваются взглядами на собственные работы.
Для Казираги тесная связь с дизайнером не впервые приводит к сотрудничеству с брендом, который он возглавляет. В 2010 году Шарлотта стала амбассадором Gucci, которым руководила ее приятельница Фрида Джаннини, время от времени рекламируя то исторические модели дома, то косметическую линию. Казираги продолжила работу с брендом, даже когда место креативного директора занял Алессандро Микеле. Ведь с Gucci ее роднила не только Фрида Джаннини, но и итальянское происхождение (отец Шарлотты — Стефано Казираги, сын крупного итальянского промышленника и чемпион мира в морских гонках на скоростных катерах, погибший во время состязания в 1990 году) и любовь к лошадям. Наследница монакского престола профессионально занимается конкуром: в юности она участвовала в соревнованиях в составе команды легендарного французского наездника, олимпийского чемпиона Марселя Розье (Шарлотту тренировали сыновья Марселя, Филипп и Тьерри), а в последние годы ее можно было увидеть на турнирах в Париже, в том числе, спонсируемых Gucci (они же предоставляли экипировку конкуристке).
Между Gucci и Chanel (читайте: цветочными платьями и твидовыми костюмами) у Казираги был период черных смоки, унисекс-костюмов и виниловых сапог Saint Laurent. В элегантные нежные наряды аристократка не переоделась даже во время второй беременности в 2018 году (в 2013-м Шарлотта родила сына от французского актера Гада Эльмалеха, с которым так и не обвенчалась). Благо, протокол княжества к соблюдению строгого дресс-кода не обязывает. Зато сотрудничать с брендами, которые любила Грейс Келли, среди ее потомков — священное дело. Насмотревшись на фотографии с княгиней Монако в платье «Мондриан», Казираги захотела не только одеваться в Saint Laurent, но и участвовать в проектах бренда. Энтони Ваккарелло был только за, попросив фотографа Дэвида Симса снять Шарлотту в рекламной кампании сезона осень-зима 2018/19. Венцом сотрудничества Казираги с Saint Laurent стало платье на церемонии бракосочетания с Дмитрием Рассамом. За наряды для свадебного ужина и венчания отвечали Chanel и Giambattista Valli.
Несмотря на сотрудничество с крупнейшими люксовыми брендами, модным инфлюэнсером Шарлотту Казираги назвать можно едва ли. Если бы не ее журналистская деятельность. После получения степени бакалавра философии в Сорбонне, стажировки в парижском издательстве Robert Laffont и сотрудничества с воскресным приложением к лондонской газете The Independent, она стала редактором Above Magazine, для которого в частности взяла интервью у дизайнера Стеллы Маккартни.
Разговор с главной пропагандисткой осознанного потребления побудил Казираги изучить тему подробно, ради чего ей даже пришлось оставить работу в журнале. В результате исследования она выпустила экоманифест, в котором рассказала о том, что, по ее мнению, пагубно влияет на окружающую среду, и объяснила, как поспособствовать устойчивости моды. 3000 экземпляров Ever Manifest бесплатно распространялись в бутиках Corso Como и концепт-сторе Colette во время недель мод, посеяв зерно осознанности в поле беззаботности и веселья. И хотя проект просуществовал недолго, в 2010-х, когда слово «устойчивость» ассоциировалось только с устойчивостью психологической, его вклад в популяризацию экологичной моды оказался значительным.
Племянница экс-президента Valentino, «монакская Меган Маркл», журналистка
Если Шарлотта Казираги связана с модными брендами дружескими узами, то жена ее младшего брата Пьера, Беатриче Борромео-Казираги, — семейными. Фамилия отца Беатриче, дона Карло Фердинандо Борромео, широко известна в Италии: ее носители — потомки кардиналов и архиепископов Милана Карло и Федерико Борромео и владельцы большой части островов в Лаго-Маджоре и поместий в Ломбардии и Пьемонте. Мать девушки тоже не из простых: донна Паола Марзотто — наследница текстильной империи Marzotto, которой некогда принадлежал бренд Valentino. Этим объясняются выход 21-летней Беатриче под руку с Валентино Гаравани на красную дорожку Венецианского кинофестиваля в 2006 году и многочисленные вечерние наряды авторства Марии Грации Кьюри и Пьерпаоло Пиччоли. Бывший творческий тандем работал и над свадебным образом мисс Борромео: за приставкой Казираги она шла в платье из нежно-розового кружева и шелка с вышивками в виде полевых цветов.
Оставив пост креативного директора Valentino и заняв аналогичную должность в Dior, Мария Грация Кьюри задумала прихватить с собой любимую клиентку, зная, что та обеспечит ей лояльность как итальянской и французской, так и британской публики. Аристократку с внешностью супермодели обожает пресса Соединенного Королевства: The Observer называет ее «монакским ответом Меган Маркл», а Tatler — «самой стильной представительницей европейской монархии». Правда, планы Марии Грации удалось реализовать только спустя пять лет: в январе Беатриче посетила виртуальный показ Dior Couture наряду с другими друзьями дома, а в феврале стала его официальным амбассадором.
В пресс-релизе, разосланном по этому случаю, команда бренда, продвигающая идеи феминизма, обозначила Борромео-Казираги не как дочь итальянского графа и жену наследника престола Монако, а как режиссера и журналиста. Это отнюдь не эвфемизмы: получив юридическое образование в миланском Университете Боккони и журналистское в Колумбийском университете, Беатриче в разное время работала репортером в газете Il Fatto Quotidiano, вела еженедельное шоу на Radio 105, писала для Above Magazine под руководством Шарлотты Казираги и брала интервью для нескольких телешоу, расспрашивая героев о социальных проблемах и политическом развитии Италии.
Кроме того, Борромео — автор нескольких документальных фильмов, по мотивам одного из которых, о женщинах-мафиози, Amazon Prive снимает сериал. Итальянская аристократка выступает в нем продюсером: у нее есть своя продюсерская компания Asteria Film, которая в данный момент также разрабатывает несколько долгосрочных секретных проектов.
Принцесса, зумер, фигуристка
Помимо Беатриче Борромео-Казираги, Dior давно взял в оборот еще одну представительницу княжеской семьи Монако — Александру, сестру Шарлотты Казираги, дочь принцессы Каролины от третьего мужа Эрнста Августа V, принца Ганноверского, герцога Брауншвейгского и Люнебургского. 21-летняя Александра Ганноверская привлекла внимание модного дома не только потому, что в отличие от сестры носит титул Ее Королевского Высочества, но и потому, что она из поколения Z. Фэшн-индустрия делает на него особую ставку: в будущем зумеры будут главными потребителями люкса, тем не менее они не кидаются на каждую вещь, а подходят к моде избирательно и самобытно.
Это отражает стиль Александры, который она демонстрирует не в инстаграме (принцесса, как и многие другие члены семейства, его не ведет), а преимущественно на первых рядах модных показов. Их девушка посещает с 2016 года: сначала в сопровождении матери, а сегодня — охраны. Без какой-либо прически и макияжа, в базовом черном кардигане, ученической клетчатой юбке и олдскульных высоких сапогах, она не похожа ни на типичных гостей недели моды, ни на особу голубых кровей, подкупая искренностью больше, чем ее родственницы-аристократки. «Можете звать меня просто Алекс», — застенчиво сказала она журналистам на благотворительном Балу роз, который ежегодно устраивается в память о ее бабушке, Грейс Келли.
В случае более плотного сотрудничества с Алекс Dior, вероятно, предпочтет подписывать ее как фигуристку. На коньках принцесса Ганноверская катается с десяти лет: в списке ее достижений — второе место на чемпионате по фигурному катанию в Монако и выступление на Европейском юношеском олимпийском фестивале. Впрочем, коньки, как и футбол и лыжи, Александре пришлось оставить: год назад она поступила в Колумбийский университет.
Прыгунья в воду, акробатка, дизайнер одежды
Есть в монаршем семействе и та, кто не просто сотрудничает с модными брендами, а делает собственный. Это 26-летняя Полин Дюкрюэ, дочь принцессы Стефании Гримальди от телохранителя Даниеля Дюкрюэ. Стефания, в свою очередь, приходится родной сестрой князю Монако Альберу II и принцессе Каролине. Именно она находилась в автомобиле с Грейс Келли во время роковой катастрофы. Стефания получила многочисленные ушибы и сломала шею, однако уже спустя год после аварии отправилась на стажировку в Dior под руководством тогдашнего креативного директора Марка Боана. В 1985 году принцесса начала производство купальников и пляжной одежды под маркой Pool Position, но вскоре решила сосредоточиться на благотворительной деятельности.
Ее дело, но немного в другом направлении, продолжила Полин: окончив Институт Марангони в Париже по специальности «Дизайн одежды» и Школу дизайна Парсонс в Нью-Йорке и пройдя стажировки в Louis Vuitton и Rabih Kayrouz, она основала собственную марку Alter Designs. Под ней выходят пижамные костюмы, платья-рубашки и деконструированные вещи из денима, которые отражают главные постулаты современной моды: отсутствие гендера, натуральные материалы, отражение индивидуальности и предоставление свободы выбора.
У самой девушки такая свобода всегда была. После свадьбы ее матери с португальским цирковым акробатом Аданом Лопесом Пересом, семья Дюкрюэ путешествовала по Европе с цирком Франко Кни, и Полин, в детстве занимавшаяся гимнастикой, принимала участие в представлениях. Кроме того, внучка Грейс Келли — профессиональная прыгунья в воду. В 2010 году Дюкрюэ участвовала в Чемпионате мира среди юниоров в Германии и в Чемпионате Европы в Финляндии, а также представляла Монако на Летних юношеских Олимпийских играх в Сингапуре в составе сборной. Однако кажется, что творчество приносит ей больше удовольствия, чем спорт, о чем девушка рассказывает в блоге с 75 тыс. подписчиков. Да и добиться успехов в том, в чем семья уже поднаторела, проще. По крайней мере, для поддержки бренда с Шарлоттой Казираги, Беатриче Борромео и другими представительницами княжеской фамилии специально договариваться не нужно.
