Самый центр Парижа. С одной стороны — музей Орсе, с другой — остров Сите с Нотр-Дам, через реку — Лувр. Набережная Конти, 11. Хотя на самом деле никакой это не дом, а настоящий дворец, образчик неоклассической архитектуры, и занимает он целый гектар дорогущей парижской земли. И ладно бы дворец, во Франции разве ими удивишь, но в этом находится последний действующий завод на территории Парижа — Монетный двор. Деньги к деньгам, так ведь говорят?
Во многом ради прибыли французские власти и задумали открыть Монетный двор для публики (пластиковые карты, а теперь и интернет-банкинг оставляют минцмейстерам все меньше работы), но сделать из него не заезженный туристический аттракцион вроде стекольных мастерских на острове Мурано, а современную городскую площадку, где и посмотреть — при этом любопытство удовлетворят как нумизматы, так и поклонники современного искусства; и погулять — через Монетный двор проходит прекрасный маршрут с левого берега на правый; и поесть — животу уготовлен артишоковый суп с черным трюфелем, глазам — вид на Сену. Дирижирует этим гурманским ансамблем Ги Савуа — обладатель трех звезд Michelin, один из тех поваров, которые вписали французскую кухню в национальное наследие, охраняемое ЮНЕСКО. Впервые он побывал здесь в 2009 году и, как говорит, потерял дар речи от красоты внутри и снаружи. Но чтобы перевести сюда свой ресторан, а ему отданы лучшие салоны на первом этаже, пришлось запастись терпением. Масштабная реконструкция Монетного двора заняла долгих семь лет. В сентябре открыли почти весь комплекс, к будущему году обещают доделать парк и открыть торговые ряды.
Парижский монетный двор — одно из старейших государственных французских учреждений. Он был основан в 864 году, на набережную Конти переехал в 1775-м и за всю свою 1153-летнюю историю ни разу не пускал к себе в мастерские любопытствующих. Сегодня же за производством можно следить через огромные стекла, разделяющие посетителей и сотрудников завода. Пером по монете, потом металлической скрепкой, монету в печь, где градусов 900, не меньше, очищение фтористоводородной кислотой или даже ультразвуком, чтобы ни пылинка не проникла, и так каждый слой. На Монетном дворе работает около 300 человек, и их мастерство — это уже тоже своего рода музейный экспонат, уникальное знание, которое передается из рук в руки. Недаром у Парижского монетного двора официальный статус «живого национального наследия» (Enterprise du Patrimoine Vivant), такой же есть и у Chanel, Hermès и Baccarat — послов великого французского savoir faire в мире.
Каждый год Монетный двор выпускает 1,5 млрд монет и медалей. Среди них — орден Почетного легиона, престижнейшая французская награда. Столичный завод занимается только коллекционными монетами, художественными и коммерческими заказами. Из последних — золотая монета «Тадж-Махал» с бриллиантами Cartier ценностью €100 тыс. Здесь же чеканятся, например, монеты для иностранных государств. Таиланд, Бангладеш, Оман, Катар, Мавритания выбирали между англичанами, канадцами и финнами — главными конкурентами французов, но выбрали Париж. На Монетном дворе рассказывают, что для каждой страны используют специальный металл с учетом климата и других географических особенностей. Например, для Бангладеш разработали специальную «антисептическую монету», чтобы снизить риск распространения тропических болезней. А вот французские евро с 1975 года чеканят на другом заводе, в Жиронде, в городке Пессак.
В ходе реконструкции удалось выкроить место и для музея — крупнейшего, более 170 тыс. предметов — жетоны, монеты, бумажные деньги, документы, оборудование — «денежного» собрания, и монеты здесь не только французского, но и иностранного происхождения. В том числе и из царской России. В коллекции есть платиновые рубли — три, шесть и 12 — времен Николая I.
Тысячи квадратных метров знатных салонов, блеск интерьеров которых не уступает версальским, отданы под временные экспозиции. Выставки проходили здесь еще во время реконструкции, и эта площадка стала обязательной к посещению для всех адептов современного искусства. На Монетном дворе уже отметились главные модные хулиганы мирового арт-рынка — Пол Маккарти, Дэвид Лашапель, Маурицио Каттелан.
Новая выставка Women House посвящена женщинам — главному выставочному тренду последних сезонов. Отправной точкой для кураторов стало эссе Вирджинии Вулф «Своя комната» (1929 год). В нем британская писательница много говорит о женщинах и литературе, но главное произносит с порога: «У каждой женщины, если она собирается писать, должны быть средства и своя комната». Вот об этой своей комнате, реальной — как мастерской для работы, которую до сих пор могут позволить себе единицы, так и метафорической — комната как изоляция — личная, общественная, гендерная, и рассказывает «Женский дом». Под одной крышей собрались Клод Каон, Луиза Буржуа, Ники де Сен-Фалль, Мона Хатум, Синди Шерман, Рейчел Уайтрид, Жуана Вашконселуш — всего 40 художниц XX и XXI веков. Такое сожительство дорогого стоит.
