«Аллея кошмаров» — редкий фильм испанского сказочника и визионера Гильермо дель Торо, где нет фантастических тварей и мистики: монстры тут вполне приземленные. Возможно, одним из них является главный герой Стэн Карлайл (Брэдли Купер): в первых кадрах мы видим, как он волочет по полу чей-то завернутый в простыню труп, сталкивает его в подпол и поджигает дом. Теперь Стэн вынужден скрываться от закона. Он находит себе убежище, прибившись к бродячему цирку. Сведя тесную дружбу с гадалкой и прорицательницей Зиной (Тони Коллетт), которая «читает мысли» публики, Стэн ассистирует ей во время представлений, тем более что ее муж, пьянчуга Пит (Дэвид Стрэтэйрн), все чаще ее подводит.
Но главный интерес Стэна в бродячем цирке — нежная и невинная Молли (Руни Мара), выступающая под именем Электра. Ее номер демонстрирует ошарашенной публике, как сквозь тело девушки пропускают электрические разряды, а она остается невредимой. Но Стэн хочет для них с Молли другого будущего. Пит обучает его тайному вербальному коду, с помощью которого «читающий мысли» менталист дурачит почтенную публику, выступая с завязанными глазами, — правильные ответы с помощью кода подсказывает ему ассистент. Стэн и Молли овладевают этой практикой, покидают цирк и добиваются успеха, выступая в больших городах. Однажды их номер едва не срывает роковая блондинка Лилит Риттер (Кейт Бланшетт, причесанная под Лану Тернер), которая занимается психоанализом и записывает откровения своих пациентов на пленку. Но скоро они со Стэном находят общий язык и начинают сотрудничать: хитрый мошенник Стэн использует богатых пациентов Лилит, чтобы доить из них деньги.
Брэдли Купер в роли Стэна явно заимствует образ и пластику у Кларка Гейбла — кривая ухмылка, вечная сигарета в зубах, взгляд исподлобья и белая майка, из-под которой выпирают мускулы. «Аллея кошмаров» — это вторая экранизация романа Уильяма Линдси Гришема, где в качестве названий глав фигурировали обозначения 22 карт из колоды Таро — по ним гадала прорицательница Зина. В 1947 году роман экранизировал Эдмунд Гулдинг, а в главной роли блистал порочным обаянием Тайрон Пауэр, который наряду с Гейблом был одним из главных героев-любовников в Голливуде 1930–1940-х годов и очень хотел заполучить роль в «Аллее кошмаров», чтобы сменить имидж. Вот что писал об этой экранизации французский критик Жак Лурселль: «Главный герой фильма не обычный злодей. Он увлеченно наблюдает за всяким падением — в том числе своим собственным, которое, по его мнению, неизбежно. Неизвестно, верит ли он в бога, но точно верит в судьбу, провидение и рок, особенно в их разрушительную силу».
Дель Торо выжимает из этого сюжета максимум, снимая фильм об отсутствии в мире волшебства и присутствии рока: что бы ни делал Стэн, как бы ни изворачивался, но упавшая на пол при гадании карта Таро предсказывает, что если он не откажется от своих намерений, то погибнет.
На всем пути Стэна окружают безумные фантасмагорические картины, изумительно снятые датским оператором Даном Лаустсеном (номинированным на «Оскар» за «Форму воды» все того же дель Торо). Это, например, зловещая сцена погони за «человеком-зверем» в Комнате страха на цирковой ярмарке. В качестве чудища, пожирающего живых куриц, владелец цирка Клем (Уиллем Дефо) использует опустившегося пьянчужку, которого пичкает опиумом, и однажды тот сбегает из клетки. Гулдинг предпочел не показывать в кадре эпизоды, где «человек-зверь» откусывал головы цыплятам, но дель Торо включил такую сцену в свою фантасмагорию, равно как и изображение заспиртованных уродцев в банках, которых коллекционирует Клем, — в новом фильме цирк предстает зловещим зазеркальем, где собраны отталкивающие и гротескные явления. Но одна вещь остается табу для цирковых мошенников, творящих поддельные чудеса. «Духобесие запрещено, от него добра не жди!» — повторяют Стэну все как один циркачи.
Дурачить простаков не зазорно. Стэн утверждает: «Люди жаждут рассказать тебе, кто они, хотят быть увиденными». Виртуозно, как опытный детектив, он считывает информацию о них по внешности, одежде, речи. Его цель — обнаружить страхи людей, чтобы потом им же их и продать. Но «духобесие» на языке циркачей означает попытку не просто влезть в душу человеку, но вселить в него своими трюками веру в легкое спасение. Нельзя всерьез рассчитывать соприкоснуться с потусторонним всего лишь ради наживы, провидение такого не прощает. Чистая душа Молли уговаривает Стэна не манипулировать горем богатого клиента, подсунув ему фальшивый призрак жены «ради покаяния и спасения». Стэн отмахивается: «Священник в церкви проворачивает такое каждое воскресенье!»
На всем пути Стэна окружают безумные фантасмагорические картины, изумительно снятые датским оператором Даном Лаустсеном.
На этом он и погорит — изначально заданный мрачный и зловещий тон повествования, прямо наследующий лучшим нуарам в истории кино, не оставляет в этом никаких сомнений. Погубит Стэна, конечно же, роковая женщина Лилит — мошенница, которая, как и он, «знает, где можно замарать подол». «Никогда не ешьте в закусочной, которая называется "У мамы", не садитесь играть в покер с парнем по имени Док и не доверяйте женщинам по имени Лилит», — писал о сюжете фильма Гулдинга критик Джей Хоберман.
Но героя фильма дель Торо хочется предостеречь иначе: никогда не пытайтесь расковырять изнанку бытия, думая, что вы достаточно умны и хитры для этого. Ведь в конечном счете Стэна губит не Лилит, а его дерзкая богоборческая идея о том, что он может принести другим людям спасение и избавление от душевных мук простыми трюками и при этом избежать собственной судьбы.
Но почему при анализе новой «Аллеи кошмаров» так важен старый фильм? Потому что дель Торо очевидно с ним полемизирует. Сценарий он написал в соавторстве с канадской журналисткой Ким Морган, на которой женился в 2018 году. Морган — кинокритик и историк кино. До того, как сложился их тандем с дель Торо, она была замужем за другим режиссером-визионером Гаем Мэддином, одержимым эстетикой черно-белых немых фильмов. И в нынешнем поворотном для дель Торо выборе материала чувствуется ее влияние, ее очарованность старым Голливудом и нуарами 1940-х годов. Вместе они переосмыслили старый сюжет и «исправили» концовку «Аллеи кошмаров» 1947 года, которую продюсер Дэррил Занук из конъюнктурных соображений превратил в сопливый и неправдоподобный хэппи-энд. Дель Торо и Морган вернули зловещему нуару неотъемлемую жанровую безнадегу и идею всемогущего рока, который нельзя обмануть, будь ты самый ловкий мошенник в мире.
