Свое 20-летие Московский музей современного искусства отмечает с помпой — выставкой «99/19», которую курируют 20 профессионалов из разных областей: от шеф-повара Владимира Мухина до артистки балета Дианы Вишневой, в том числе Илья Лагутенко, Кирилл Серебренников и Владимир Сорокин. За парфюмерную часть отвечает Фредерик Маль, основатель бренда Editions de Parfums Frédéric Malle. Подобно тому как владельцы галерей коллекционируют картины, он собирает ароматы. Раньше Маль и сам был парфюмером, но в 90-х оставил дело. Занялся собственным брендом и создал условия, при которых талантливые «носы» смогли действовать так, как хочется им, а не как говорят маркетологи. Что особенно ценно: на каждом флаконе есть имя автора. Нетипично для ароматов, но в порядке вещей для произведений искусства.
— Кажется, у вас много общего с владельцами галерей. Собирая ароматы в коллекцию бренда, вы считаете, что занимаетесь искусством?
— Конечно. Я сотрудничаю с лучшими парфюмерами и четко понимаю, что они — художники. Не запрещаю никакие эксперименты. Напротив, поощряю смелые идеи. Только в таких условиях получаются парфюмы, достойные называться произведениями искусства. Хороший пример — аромат Portrait Of A Lady, над которым мы работали с моим приятелем, парфюмером Домиником Ропьоном. В результате композиция показалась нам слишком роскошной. Настолько, будто к реальной жизни она отношения не имеет. Поясню: в наше время не так много шика, поэтому мы опасались, что аудитория парфюм просто не поймет. Но намеренно упрощать его мы не стали. Решили, что даже если аромат не выстрелит в коммерческом плане, то хотя бы нам с Домиником будет чем гордиться. Но публике парфюм понравился. И сейчас я понимаю почему. Даже в повседневности есть атрибуты роскоши. Например, если дополнить скромное черное платье дорогим ювелирным украшением, оно будет смотреться совсем иначе — красиво, торжественно, элегантно. Portrait Of A Lady как драгоценный аксессуар. Кстати, здесь в Москве я познакомился с девушкой, которой он очень подходит, актрисой Ренатой Литвиновой. Будто для нее создан. А еще именно этот парфюм я выбрал, чтобы ароматизировать свой зал на выставке МMОМА. Там 11 работ современных художников. Из внушительного перечня вариантов, которые предложили организаторы, они понравились мне больше всего (в том числе произведения Жоана Миро и Франсиско Инфанте-Араны. — «РБК Стиль»).
— С чего начинается работа над парфюмом: сперва вы составляете формулу или ищите художественные образы, например на выставке?
— С искусства я никогда не начинаю. Первый шаг — формула. Зато уже готовый аромат я люблю ассоциировать с картиной или песней, а иногда с человеком. Когда у парфюма Music For A While еще не было названия, я ехал в машине и слушал один французский подкаст с классической музыкой. Заиграла композиция Генри Перселла «Music For A While» — и сомнений, какое имя дать новинке, не осталось: мелодия завладевала мной, и мысли унеслись куда-то далеко. Совсем как от парфюма с нотами лаванды. Но бывает, я связываю аромат с человеком: всегда представляю, что Carnal Flower носит стильная калифорнийская девушка.
— Люди, которые в искусстве не разбираются, часто ориентируются на цену и руководствуются принципом «чем предмет дороже, тем больше это искусство». Как вы думаете, они правы?
— Как раз поэтому некоторые считают, что любая ниша — это искусство. Но здесь не все так просто. Хороший аромат необязательно дорого стоит. Главное, чтобы он покорял, завораживал, вызывал привыкание. Разумеется, важно понимать, что на рынке коммерческой и нишевой парфюмерии разная ситуация. В первом случае ароматы выпускаются, чтобы нравиться всем, в том числе и ценой. В их рекламу вкладываются большие деньги. Поэтому люди о таких ароматах узнают быстро — и влюбляются в них сразу. И разумеется, здесь на первом месте не сама композиция, а имидж, который создают маркетологи. Хотя есть исключения. Например, аромат Terre D'Hermes, который сделал Жан-Клод Эллена для Hermès или Coco Mademoiselle Жака Польжа для Chanel. За последние 20 лет таких сложных, красивых, самодостаточных ароматов на рынке люкса было мало. На мой взгляд, их можно сосчитать по пальцам одной руки.
С сегментом нишевой парфюмерии другая история. Здесь, конечно, больше стоящих парфюмов. Но, как правило, все эти ароматы делают одни и те же «носы». А есть псевдониша — это когда парфюмеры стараются устроить провокацию только ради провокации или хотят казаться высокохудожественными, но в итоге делают безвкусицу. Как правило, такие «специалисты» приходят из сегмента коммерческой парфюмерии. Просто потому, что были недостаточно талантливы и трудолюбивы, чтобы занять высокую должность в крупном бренде. А теперь вроде и пытаются делать нишу, но не могут избавиться от вредной привычки: копировать то, что уже видели.
— Как вы выбираете, с какими парфюмерами работать?
— Мы давно знакомы, дружим и часто видимся в Париже со многими из них. В эту пятницу, например, встречаемся с Домиником. Надо, кстати, не забыть купить билеты в кино… Так вот, мы любим свою работу. Поэтому обсуждать дела для нас — совершенно нескучно. А недавно я виделся с Жан-Клодом Эллена. Мы давали интервью корейским журналистам. И в перерывах обсуждали материалы для нового парфюма. Утром вопросов было много, но к концу дня мы нашли интересные решения.
— Каждый художник знает, что такое творческий кризис. У вас были ситуации, когда работа шла особенно тяжело?
— О, да. Когда мы с Домиником работали над парфюмом Collone Indelebille. Это правда далось нам нелегко: попыток 20, не меньше. Идея была в том, чтобы показать, как пахнет чистый мускус. Но поскольку этот ингредиент используют многие марки, мы хотели найти новое, нежное звучание. Долго выбирали, с чем его сочетать, а потом остановились на одной из первых версий с белыми цветами. К слову, я часто возвращаюсь к первым версиям. Иногда, если идея слишком хороша и я кропотливо пытаюсь ее воплотить, получается в плохом смысле слова идеальный аромат — слишком выхолощенный и неживой. С парфюмами так же, как с людьми. Девушки нечасто влюбляются в мужчин, совершенных на 100%. Неидеальные намного интереснее.
— Искусство вне времени и трендов. Но почему мы так часто говорим о том, какие парфюмерные ингредиенты сейчас в моде?
— Я считаю, что и парфюмерия должна быть вне трендов. Журналисты, конечно, любят спрашивать: какой сейчас самый модный ингредиент? Но ароматы — не про тренды. Все намного проще. Когда у одной марки выходит парфюм, который становится бестселлером, другие игроки рынка пытаются повторить ее успех. Простой пример: у Mugler появился Angel — пришел тренд на ароматы с гурманскими нотами. Эту моду на конкретные компоненты я сравниваю с музыкой, которая фоном играет в ресторане. Она не мешает нам говорить, но создает дополнительный шум. Так вот, зачастую 30% аромата — это не голос парфюмера, а фоновая музыка.
Ингредиентов, которыми сейчас пользуются все, всего 15–20, от древесных нот и мускуса до ванили и пралине. Марки добавляют такие ноты в парфюмы, чтобы подстраховаться и угодить большему количеству людей. Вот только практика показывает, что подлинные произведения парфюмерного искусства звучат без этой фоновой музыки. Они хороши сами по себе, как Shalimar, Guerlain или Chanel № 5. Ведь когда хочешь сделать что-то особенное, не нужно смотреть на тех, кто делал это до тебя. Лучше выключить фоновую музыку — и звучать самим. Вот такой у меня принцип.
