Стиль
Герои Роман Прыгунов: «Русские боятся над собой шутить. Это раздражает»
Стиль
Герои Роман Прыгунов: «Русские боятся над собой шутить. Это раздражает»
Герои

Роман Прыгунов: «Русские боятся над собой шутить. Это раздражает»

Фото: пресс-служба
Режиссер Роман Прыгунов — о Евгении Цыганове, компромиссах с самим собой и недостатках индустрии.

Этой весной Роман Прыгунов представил сразу два масштабных проекта. Зрители «ТНТ-Premier» замерли в ожидании финальных серий мистического детектива «Мертвое озеро», а поклонники Владимира Машкова считают часы до выхода в прокат «Миллиарда» (на экранах с 18 апреля). По сюжету, скряга в исполнении Машкова, оказавшись на грани разорения, призывает своих незаконнорожденных детей вместе вынести собственный банк в Монте-Карло. «РБК Стиль» расспросил режиссера и о сериале, и о фильме, и о российской киноиндустрии в целом.

Начнем с «Мертвого озера». Сколько вы писали сценарий и какую экспертизу провели — насколько погружались в изучение тонкостей быта, мифологию северных народов? И как удалось не переборщить с мистикой, не превратить все в типичный для ТВ-3 гиперболизированный проект в духе «Гадалок»?

Не знаю, есть ли у ТВ-3 определенная мистическая формула. Есть дневной контент, который, как я понимаю, обеспечивает высокие рейтинги. А так — есть крепкие работы: «Гоголь», «Чернобыль. Зона отчуждения», но они совершенно разные. «Мертвое озеро» писалось не для канала и могло бы выйти с таким же успехом где угодно.

Надо отдать продюсерам ТВ-3 должное: они предоставили нам полную свободу и не особо вмешивались в работу. «Мертвое озеро» в целом снято на голом энтузиазме простых русских кинематографистов — нам захотелось сделать что-то более-менее приличное. Получилась, на мой взгляд, ровная со всех сторон работа. И многие в восторге уже от этого.

Сценарий писали очень долго — года три. В жанре детективного нуара, как мне казалось, есть определенные законы, и аллюзии на «Твин Пикс» и Лору Палмер сделаны нарочно, чтобы было от чего отталкиваться. Прямого плагиата уж точно нет. Как режиссер я отвечал за событийный ряд, а вот сценарист Роман Кантор действительно погрузился в мифы северных народов с головой, много и усердно копал. Изобрел местный язык из смеси чукотского и казахского.

Во многих современных российских сериалах главные герои — преимущественно богатые люди, живущие в богатых интерьерах и пользующиеся всеми благами мегаполиса. Что нужно учесть при их создании, чтобы они были близки зрителю? Давайте на примере персонажа Андрея Смолякова разберем.

Вы задаете очень сложные вопросы: я наверняка не знаю, как показывать таких персонажей, чтобы им сопереживали. Конечно, с приходом Смолякова в сериал роль «выпуклилась». Он привлек массу внимания — очень харизматичный мужик. Надо отдать Андрею должное: он не первый раз играет страдающего отца, но всегда изобретает что-то новое. Его персонаж — народный, узнаваемый, неплохой дядька, немного запутавшийся и погрязший в амбициях. Мы попытались развязать его арку и под конец вывести героя на новый путь. Надеюсь, получилось.

Персонаж Смолякова и представляет собой в своем роде сатиру на олигархический класс?

Ирония в «Мертвом озере» касается всех: и ментов, и журналистов, и олигархов. Мы пытались шутить легко, еле заметно. Персонаж Андрея — не особо смешной человек. Да, он — провинциальный олигарх, который держится за свое место. Не переехал в Лондон, рискует своими деньгами — олдскульный такой. Наверное, подобных героев уже не существует, но образ достаточно расхожий. В сериалах должны быть стереотипы — это подпорки, помогающие зрителю досмотреть работу до конца.

Андрей Смоляков, ​Кирилл Полухин
Андрей Смоляков, ​Кирилл Полухин

Режиссер Борис Хлебников говорит, что не верит в перевоплощение актеров и выбирает тех, кто психологически или физически похож на прописанного персонажа. И вот Евгений Цыганов в интервью «Кинопоиску» утверждает, что «Мертвое озеро» — третий подряд проект, где ему достается роль следователя. Вы что думаете об этом?

Борис Хлебников — очень достойный режиссер. Уверен, он знает, о чем говорит. Я пока не могу делать такие громкие и глубокомысленные заявления. Что касается Жени, он — невероятный профессионал. Да, играл трех следователей подряд. И да, пилоты всех трех проектов начинались с самоубийства его героев. Естественно, мы обсудили это при первой встрече. Естественно, посмеялись. Но это ничего не значит.

Он себе придумал единого персонажа — некого Капкова — как-то так его назвал. И у меня с этим не возникло никаких проблем. Сколько бы Женя ни объяснял свою манеру игры, для меня главное — польза, которую он приносит. Цыганов камертоном вошел в «Мертвое озеро» — не могу представить другого актера на его месте. Как он двигается, смотрит и молчит (в основном) — все это очень точно. Женя стал на площадке соавтором, дополнительным режиссером: работал с текстом, со сценами. Он прекрасный партнер, у него крепкие нервы, в отличие от меня. Никогда не кричит — в экспедиции это очень ценное свойство. Женька — молодец. Я у него очень многому научился.

Евгений Цыганов
Евгений Цыганов

А как в сериале оказался артист лейбла Black Star Скруджи? У вас нет ощущения, что он смотрится несколько инородно?

Он же не себя играет, а местного яркого рэпера. Не могу сказать, что Скруджи выбивается из общей картинки. Может, для тех, кто его знает, — да. Я же до сериала видел его один раз — на съемках клипа Black Star. Мне понравилось, как он выглядит, как шутит, да и протест в нем чувствуется. Нам по сюжету нужен был музыкальный номер — и я как-то удачно вспомнил о Скруджи.

Есть ощущение, что в России генетическая любовь к сериальным полицейским и следователям (начиная с «Улиц разбитых фонарей»). Вы понимаете почему?

Я с уважением отношусь к любой работе, но то, что вы назвали, смотреть не могу. У меня на подобные продукты аллергия: все сделано небрежно, впроброс — мыло какое-то. И зрителя нельзя вот так не глядя подгонять под одну гребенку. Отечественный зритель ходит в «Иллюзион», в «Пионер», смотрит Терренса Малика, как я. Или Marvel — опять же как я. Есть опытный зритель, есть не опытный. Впрочем, не представляю, кто сегодня по собственной воле смотрит «Глухаря». Любовь к тому или иному продукту зависит от образования: один зритель что-то понимает, другой — нет. Это уже разговор из области социологии.

К вопросу о телевизионном «мыле». У вас есть какое-то объяснение, почему до недавнего времени российские сериалы были, как вы в одном интервью выразились, одноногими?

Не знаю. Смотря какие. Был прекрасный сериал «Оттепель», очень четкая работа «Метод». Сериалы Александра Котта великолепные: «Обратная сторона Луны», например. Бусловский «Домашний арест» — вообще бомба. Они совершенно не «одноногие», а «полноприводные» — сделанные на совесть, с любовью. Появились недавно, потому что ну хватит уже. Пришли молодые люди, с правильным внутренним цензом, для которых важно делать что-то стоящее.

Я многому научился у Цыганова. Он — прекрасный актер с крепкими нервами, никогда не кричит на площадке, в отличие от меня.

То есть проблема не в нехватке толковых режиссеров и сценаристов?

Режиссеров — как собак нерезаных. Артистов тоже много. Проблема в том, что индустрия сама по себе маловата: не хватает, например, независимых стриминговых платформ, где можно ругаться матом, показывать сиськи. Где кумиры современной молодежи, которые собирают миллионы просмотров? Широкой аудитории они пока не доступны. Но совсем скоро они сметут стариков.

Многие ваши коллеги уверены, что Машков и Козловский (а теперь еще и Петров) — это все, что есть у российского кино. И только эти актеры обеспечивают кассовые сборы. Насколько, на ваш взгляд, величина актера влияет на кассовый успех фильма? И влияет ли вообще?

Я не занимаюсь подсчетом коэффициента полезности того или иного актера. Наверное, кто-то приносит больше денег, кто-то — меньше. Чем больше актер зарабатывает, тем нужнее он продюсерам. И, наверное, это единственное мерило успешности сегодня. Ну и слава богу, что это Петров, Машков, Козловский, а не какие-нибудь упыри. Вот есть Том Хэнкс. Его имя в титрах — уже знак качества. Я иду на фильмы с ним автоматически. У него прекрасная репутация, он честно ее заработал и получает свои честные десятки миллионов долларов, потому что на него в кино придут сто миллионов человек.

Перейдем к «Миллиарду». Почему сценарий Андрея Золотарева показался вам актуальным и интересным?

Я работаю кинорежиссером. Сценарий не обязан меня чем-то цеплять. Тебе дают материал и спрашивают: «Будешь делать?» Я говорю: «Буду». И делаю, и нахожу радость в этой работе. «Миллиард» — это не боевик, а фильм — не поверите — о семейных ценностях. Надо понимать, что он — не про ограбление банка. Некая попытка легкой авантюрной комедии. Не знаю, с чем это можно сравнить. Самому интересно, что скажут о «Миллиарде».

По-моему, «Миллиард» вдохновлен в том числе «Двенадцатью друзьями Оушена». Это классическая, крепкая и ходовая история. Почему до сих пор никому не удавалось удачно поставить ее на рельсы отечественного кинематографа?

Не знаю. Я же тоже не сам решил взять и переставить «Двенадцать друзей Оушэна». Ребята — я имею в виду компанию RSS, которая снимает легкие классные картины типа «Пятницы» с Козловским, — позвонили: «Роман, вот сценарий». Сценарий оказался достаточно живой. Но какие-то вещи были предрешены — это же продюсерское кино. Например, мы изначально знали, что будет играть Владимир Машков — история писалась под него. Были определенные представления о кастинге. Это замечательно. Когда продюсеры знают, чего хотят, мне это только помогает.

Фильм выходит под эгидой Фонда кино. На какие компромиссы пришлось пойти вам как режиссеру, зная, что фильм спонсирует в том числе государство?

Я понял, что мне очень сложно работать с ограничением 12+. Пришлось забыть о многих своих привычках. Я люблю откровенные, брутальные съемки, с сексом, с кровью. Но тут фильм о семейных ценностях — из этого и вытекает его подача. Он не должен получиться особо глубокомысленным, потому что люди придут в кино ради удовольствия. Посмотрят — и в хорошем настроении пойдут дальше гулять по моллу, покупать одежду. Я просто старался не испортить сценарий.

Насколько технически сложно снимать такой блокбастер? И какая сцена далась сложнее всего?

В этом смысле повезло. Как говорится, бог кино был с нами. После экспедиции в Питер, во Францию, длинных тяжелых смен все уставали. Психологически было сложно. Все держались из последних сил, старались не срываться друг на друга и не гавкать. Если я и разошелся под конец, то прошу у всех прощения — меня действительно было тяжело терпеть. Вот в «Мертвом озере» была тяжелая сцена — перестрелка на лесопилке. Зима, Подмосковье, отопления нет, дикий мороз — тридцать с чем-то. Ну, классические проблемы кинематографа: отсутствие элементарных бытовых условий, плохо стреляет оружие, замерзают объективы.

Каких сценариев не хватает российскому кино и телевидению?

Не хватает человеческих историй, как у Уэса Андерсона. Фильмов типа «Семейки Тененбаум», «Поезда на Дарджилинг» — человеческих, про людей. Георгий Данелия для всех для нас — большая потеря, его фильмов очень не хватает. Где много говорится между строк, где есть место самоиронии. Русские же боятся над собой шутить. Это раздражает. Надо быть посмелее и посмешнее.