Недавно в стене галереи в Пьяченце любопытный садовник отыскал картину Густава Климта, пропавшую в 1997 году. Рабочий, вооруженный секатором, преуспел там, где не справился целый Отряд охраны культурного наследия итальянских карабинеров с его многолетним опытом, агентурой и внушительной базой данных. Впрочем, на счету арт-карабинеров достаточно спасенных и возвращенных в Италию реликвий, найденных на серых аукционах, в коллекциях мафиози и даже известных музеев. Корреспондент «РБК Стиль» побывала в штаб-квартире Отряда в Риме и узнала, как работают итальянские охотники за крадеными сокровищами.
Элитный отряд
Главный штаб арт-отряда карабинеров располагается недалеко от Пантеона — на площади Сант-Иньяцио напротив одноименной церкви. Эта небольшая площадь была спроектирована в начале XVIII века Филлипо Рагуццини. Архитектор, желая поэкпериментировать со стилем рококо, нарочито изогнул фасады зданий и изменил их традиционную форму. Так, дворец, в котором с 1969 года и заседают карабинеры, причудливо изогнулся и стал треугольным. За это римляне на диалекте шутливо называют его «бюро».
На входе меня встречает вице-командир Отряда полковник Альберто Дереджибус, крепкий итальянец невысокого роста, сдержанный, но любезный, с мягким приятным голосом. На первом этаже несколько стеклянных витрин. За стеклом — античные вазы, посуда, этрусские амфоры. Очевидно, конфискат.
Полковник, любезно предложив перед началом интервью выпить кофе (как же без этого в Италии), приглашает подняться наверх. Стены в коридорах полицейского участка украшены картинами. Все это — изображения из традиционного календаря карабинеров. Ежегодный альманах, который рота выпускает с 1928 года, — особая гордость итальянских полицейских, к его созданию привлекают ведущих художников. Над выпуском 2019 года работал один из главных современных трансавангардистов Миммо Паладино.
В этом году арт-подразделение карабинеров отметило 50-летие. Отряд охраны культурного наследия — белая кость итальянской полиции. Сюда поступают после прохождения специального курса в Министерстве культуры, многие получают дополнительное образование в области архитектуры и истории искусств. Карабинеры работают в тесном сотрудничестве с археологами, историками, искусствоведами, нумизматами, а также с Интерполом и таможенными службами. Увы, работа сыщиков на международном уровне осложняется тем, что во многих странах зачастую нет ни специального законодательства, ни опыта в расследовании арт-преступлений.
Однако карабинеры ежегодно находят тысячи украденных ценностей. По статистике, воры активнее охотятся за предметами сакрального искусства, археологическими находками и картинами. «В первую очередь кражи совершаются в церквях, — поясняет Дереджибус, — на втором месте — квартиры и дома, частные и муниципальные музеи». В 2018 году карабинерам удалось отыскать более 55 тыс. объектов на общую сумму более €118 млн. Несмотря на такие, казалось бы, внушительные цифры, десятки тысяч произведений продолжают числиться в розыске. «Реальная статистика по украденным произведениям искусства отсутствует, потому что во многих государствах в принципе не ведут подобный учет, — говорит полицейский. — Что мы реально знаем о кражах в Камбодже, Мали, Сирии и других зонах конфликтов?»
Кто стоит за арт-преступлениями
Основной доход от незаконной торговли арт-объектами идет на финансирование организованной преступности и террористических группировок: «Именно поэтому защита культурного наследия — это не только сохранение истории человечества, но и защита мира от террористической угрозы», — убежден полковник.
В Италии громкие кражи нередко связывают с мафиози. В 1969 году из церкви Сан-Лоренцо в Палермо была украдена картина Караваджо «Рождение со Святым Франциском и Святым Лаврентием». Шедевр по сей день числится в списке главных предметов розыска карабинеров. «Невозможно представить, что за этой кражей, особенно в те годы, не стояла мафия», — делится Альберто Дереджибус.
Караваджо, «Рождество со Святым Франциском и Святым Лаврентием», 1609
В криминальном мире преступления в сфере искусства считаются высокодоходными и сопряженными с минимальным риском, ведь суровые наказания за них не предусмотрены. «К сожалению, украсть пишущую ручку или статую XV века — формально почти одно и то же», — вздыхает Дереджибус.
Казалось бы, такой сценарий заработка должен быть заманчивым не только для мафии, но и для обычных воровских банд. Однако в случае со знаменитыми картинами у среднестатистического грабителя возникает проблема с последующей продажей. «В сбыте краденого искусства существует несколько уровней, — поясняет Дереджибус. — Первый — когда вор продает предмет небольшой ценности скупщику, скажем, на блошином рынке. Риск здесь невелик, как и заработок. На следующем уровне стоят торговцы, которые оперируют более ценными произведениями, у них есть свои контакты и каналы продаж. Такие произведения сразу отправляются за границу, где нет ни серьезных баз данных, ни специального контроля». Самый простой способ вывезти произведение искусства — грузовые суда. Их контролируют выборочно, и если наркотики собаки-поисковики находят по запаху, то со спрятанными картинами такие ищейки помочь не могут. К тому же каждый обыск грузового транспортировщика связан с крупными затратами, и такая операция должна быть подкреплена весомыми причинами. «Ценные предметы искусства могут быть ничтожно малы, — говорит полковник. — Например, античная монета, которая будет стоить столько же, сколько наши с вами зарплаты за всю жизнь. Вор может провести ее в кошельке с мелочью. Какова вероятность, что монету обнаружат?»
Преступники редко идут на кражу произведения искусства в одиночку. Впрочем, история знает и такие случаи. В 1911 году некий Винченцо Перуджа украл из Лувра «Джоконду» Леонардо Да Винчи, руководствуясь, как считается, патриотическими соображениями. Перуджа трудился в крупнейшем музее Франции разнорабочим и похитил экспонат, желая вернуть шедевр Леонардо на родину, откуда картина была в свое время вывезена Наполеоном. Вора приговорили к 1 году и 15 дням заключения, однако отсидел он менее половины срока.
Или совсем недавний случай. В 2018 году полицейские задержали 55-летнего жителя итальянского города Имолы, который в течение года беспрепятственно совершил три кражи в музеях Болоньи, Фаэнцы и Имолы, забрав картины XIV и XV веков на общую сумму более €600 тыс. Во всех случаях вор воспользовался отсутствием в музеях охраны и камер видеонаблюдения. По заключению полиции, злоумышленник не имел связей ни с криминальными, ни с террористическими организациями. Речь, скорее всего, идет о гражданине с некоторыми психическими расстройствами — заключили карабинеры и отпустили вора на свободу.
Аукционы, музеи и поиск утраченного
Разыскивая краденые ценности, сотрудники Отдела охраны культурного наследия регулярно мониторят каталоги музеев, галерей и антикварных лавок. Зачастую пропавшие предметы искусства полицейские находят в аукционных каталогах — при этом организаторы торгов не несут уголовной ответственности, так как они становятся лишь посредниками между продавцом и покупателем. Что же будет с приобретателем украденного произведения искусства, официально купленного на аукционе? «В ход идет культурная дипломатия», — объясняет Дереджибус. Формально покупатель, приобретающий арт-объект на торгах, не обязан его возвращать. Но в большинстве случаев коллекционеры предпочитают не хранить у себя сомнительные артефакты и возвращают такие предметы государству-владельцу.
Так, в 2019 году в Италию вернулась изображающая Мадонну с младенцем скульптура Андреа делла Роббиа XV века, которая была украдена из церкви в Скансано в 1971 году. «Три года назад скульптура была обнаружена нами на аукционных торгах в Англии», — рассказывает карабинер. Мадонна была продана в США, где в свою очередь — уже на аукционных торгах — ее приобрел уважаемый коллекционер из Канады. Увы, во время расследования пожилой человек умер, оставив скульптуру в наследство молодой жене, которая отказалась возвращать Мадонну Италии. В результате длительного процесса культурной дипломатии (и финансовой компенсации со стороны американского продавца, который возместил вдове коллекционера полную стоимость скульптуры), шедевр делла Роббиа наконец может вновь украсить родную церковь в Скансано.
В прошлом покупателями ворованных произведений нередко становились музеи. Один из наиболее громких скандалов связан с Музеем Гетти в Лос-Анджелесе, где карабинеры обнаружили десятки экспонатов, незаконно вывезенных из Италии. Самый ценный — бронзовая статуя атлета из Фано работы скульптора Лисиппа, датируемая IV веком до н. э. Скульптура покинула страну в 1960-х годах. Кассационный суд Италии предписал Гетти вернуть статую, однако американский музей не торопился отдавать бронзового атлета, приобретенного им за $4 млн. Впрочем, благодаря все той же культурной дипломатии (и министру культуры Италии, который пригрозил музею полным отказом от предоставления на выставки любых итальянских произведений искусства), статую удалось вернуть.
Международное сотрудничество
Карабинеры возвращают похищенное искусство не только на родину. Особенно полицейские гордятся, когда им удается вернуть украденные произведения в другие страны. «Не так давно мы обнаружили в Ломбардии подозрительный аукцион, где на торги было выставлено большое количество произведений античного китайского искусства — целых 796 предметов. Нам это показалось странным. Было принято решение проконтролировать происхождение экспонатов. Разумеется, мы выяснили, что их документация была поддельной». Тогда карабинеры запросили информацию у посольства Китая в Италии, провели экспертизу у китайских искусствоведов и выяснили, что все предметы были вывезены из Китая нелегально. Торги остановили, и после гражданского процесса все лоты были возвращены правительству КНР. Теперь они будут выставлены в Национальном музее Китая в Пекине.
Подделки и контрафакт
Еще одно направление деятельности арт-карабинеров — борьба с фальсификацией и выявление подделок. Этим занимается специальный департамент Отряда охраны культурного наследия. «Сегодня, приобретая произведение искусства, покупатель не может быть абсолютно уверен в его подлинности», — говорит Альберто Дереджибус. Это в первую очередь касается произведений современного искусства: по данным полиции, 77% подделок в 2018 году пришлось именно на него.
Впрочем, достаточно и фальсификаций работ художников из более далекого прошлого. В 2018-м выставки Модильяни в музеях Генуи и Палермо были закрыты полицией, потому что большинство картин оказались не оригинальными. «Зачастую после смерти художника право оценки подлинности картин предоставляли вдове мастера, — объясняет полковник Дереджибус. — Можем ли мы быть абсолютно уверены в достоверности таких сертификатов, когда на кону стояли суммы с большим количеством нулей? Нам известны случаи, когда сами художники подтверждали подлинность картин, которые были написаны не ими», — добавляет карабинер. Например, художник взял на себя обязательство написать определенное количество картин к определенному сроку. И не успел. В таком случае он подписывал картины, созданные для него другими авторами.
Определение фальсификата всегда очень проблематично, ведь признать подделку означает поставить под сомнение мнения экспертов, которые заверили картину. «Иногда речь идет об очень уважаемых именах в мире искусства», — констатирует Дереджибус.
Расследования со смартфоном
Арт-отдел карабинеров располагает обширной базой украденных произведений искусства, которая теперь доступна и пользователям мобильного приложения iTPC Carabinieri. Оно позволяет по фотографии проверить, не числится ли предмет в розыске, а также сигнализировать правозащитникам о проблемных артефактах и подозрительных раскопках.
«Интернет и электронные платформы усложнили нам работу. Теперь купля-продажа произведений искусства может проходить онлайн в условиях анонимности. Но в то же время они и упростили контроль», — говорит Альберто Деребджибус. Сегодня все аукционные дома обзавелись онлайн-каталогами, а платформы вроде eBay и Facebook помогают выйти на торговцев краденого. «Конечно, на eBay вы не найдете картину Караваджо. Но через объявления на этих сайтах мы можем вычислить отправную точку для расследований и выйти на торговцев краденого искусства», — подытоживает вице-командир Отряда, произнося имя Караваджо с особым трепетом.
