Показанная в Локарно вне конкурсалента известного итальянского режиссера Марко Туллио Джорданы «Жизнь по соседству» (La vita accanto) — богато исполненная киноповесть о взрослении человека, чья непохожесть на других отчуждает его даже от своей семьи. Мелодрама с элементами готики разворачивается на протяжении 20 лет в потрясающей красоты городе Виченца, где в богатой семье родилась девочка с красным родимым пятном во всю щеку. Ее мать, сочтя рождение такого ребенка божьим наказанием, стала одеваться во все черное и постепенно отошла от жизни, оставив взрослеющей дочери дневник, где выразил ее к ней сложное отношение — в диапазоне от отвращения до всепоглощающей любви. С подобным анамнезом девочка легко могла пойти по стопам своей психически нестабильной матери, но ей повезло: тетя, известная пианистка, помогла ей в раннем возрасте обнаружить призвание к музыке. А когда девочка приняла себя такой, как есть, пятно… сошло с ее щеки за ночь неизвестным науке образом.
К сценарию фильма приложил руку классик итальянского кино Марко Беллоккьо, а самого Джордану в Локарно отметили почетным «Золотым леопардом» за творческий вклад.
Итальянский конкурсный фильм «На Земле в невесомости» (Sulla Terra Leggeri) дебютантки Сары Фгайер также повествует о чудесном исцелении — на сей раз от амнезии и маячащей где-то рядом деменции. Таким образом психика главного героя отреагировала на кончину горячо любимой жены. Чтобы справиться с этим несчастьем, дочь заставляет отца читать дневники, которые он вел в молодости и которые зафиксировали все стадии его романтических отношений с будущей женой, уроженкой Туниса.
Блуждания потерянного сознания в дебрях воспоминаний иллюстрируются режиссером то кадрами, стилизованными под хоум-видео 1980-х, то архивными съемками, демонстрирующими, например, различные опасные трюки в воздухе — все-таки темой этого упражнения стала, как указано в названии, невесомость. Но главный трюк здесь тоже не в обретении памяти, а в принятии неутешительной реальности, что подчас тоже невозможно.
Еще один конкурсный фильм, «Трансамазония» (Transamazonia) Пии Маре, рассказывает историю девочки, выжившей в авиакатастрофе и с тех пор при помощи приемного отца эксплуатирующей свою «близость» к Богу, который (а кто еще?) спас ее в непролазных амазонских лесах. Дочь и отец поставили чудесные исцеления на поток: Ребекка врачует страждущих и даже каким-то загадочным для нее самой образом умудряется вдохнуть жизнь в коматозную жену бизнесмена, незаконно вырубающего леса на территории проживания индейских племен и убивающего индейцев за саботаж его бизнеса. Негодяй обещает Ребекке, что прекратит вырубку лесов в обмен на исцеление жены, но… вспомним слова Маркса о том, что «нет такого преступления, на которое не пойдет капитал ради 300% прибыли».
Надо было забраться в глубь Трансамазонии, чтобы проиллюстрировать этот тезис и столь же актуальные вопросы веры и подлинного/мнимого родства в фильме, ощущаемом в качестве непреднамеренного дежавю других фильмов.
Картина под названием «Сто тысяч миллиардов» (Cent mille milliards) культового в самых истонченных кругах француза Виржиля Вернье — внешне непритязательный очерк жизни молодого эскортника, которому ужасно наскучила жизнь еще до того, как успела начаться. Его соратницы укатили праздновать Новый год в Дубай, где, как известно, на них сейчас большой спрос, и 18-летний арабский француз с «мифологическим» и редко встречающимся именем Афине остался один перед лицом кризиса собственной идентичности.
Он не знает самого себя, хотя регулярно смотрится в зеркало, делая, например, уколы ботокса в губы. Но кто он и зачем? Эти вопросы, кажется, впервые постучали в его голову, когда, обслужив несколько клиентов, он отправляется проводить новогодние праздники в шато в Монако, где его хорошая знакомая, столь же пустая девица из Сербии, работает няней 12-летней китаянки. Родители Джулии, не довольствуясь девелоперскими проектами в Монте-Карло, строят целый искусственный остров с бункерами, в которых сверхбогачи смогут пересидеть надвигающийся апокалипсис.
Интеллектуально не развитый эскортник узнает от поэтически настроенной девочки много нового, в том числе о скором конце света, после чего предложение €200 за встречу кажется ему глубоко оскорбительным. Лучше уж меланхолично мечтать о чем-то недостижимом — например, о цифре 100,000,000,000,000, вынесенной в название этого короткого, психологически точного, хотя и избегающего занудного психологизма фильма. Это редкий образчик современного кино, которое явно приветствует трактовки самого экзистенциального свойства, но само по себе не кажется излишне претенциозным.
