В апреле мировое художественное сообщество вновь собралось в Венеции, городе, который два раза в год трансформируется из туристической Мекки в мировую арт-столицу. На 60-й Венецианской биеннале художники из десятков стран в период 20 апреля — 24 ноября представляют свои работы в 87 национальных павильонах, а также в ряде параллельных событий, традиционно превращая биеннале в своего рода Олимпийские игры в мире современного искусства. В этом году главная тема выставки — «Чужестранцы повсюду» — иронично отражает не только широкую географию участников, но и их часто маргинализированное положение в обществе.
Основной проект биеннале впервые вверен куратору латиноамериканского происхождения. Адриано Педроса выбрал созвучную текущему моменту тему ‘Foreigners Everywhere’ — для осмысления феномена миграции, мировых кризисов и самого понятия «чужестранности». Этот выбор отсылает к художественной практике коллектива Claire Fontaine, чьи работы, огромные неоновые скульптуры с надписью ‘Foreigners Everywhere’ на разных языках, подсвечивают политическую беспомощность и кризис сингулярности в современном искусстве и обществе.
Венеция — город, основанный беженцами и исторически служащий символом пересечения культур — предоставляет идеальную арену для сложного разговора на тему о национальной представленности и культурном взаимодействии, поднимая вопросы деколонизации и социокультурной идентичности. Стремление Педросы создать более инклюзивную и глобальную платформу, чем прежде, отражает статистика — в этом году биеннале представила свою самую масштабную выставку за всю историю, включив в программу 331 художника. Это значительное увеличение по сравнению с 213 художниками в 2022 году и всего 83 в 2019 году.
Особенно примечательно расширение представительства художников из стран глобального Юга, включая Боливию, Гватемалу, Таджикистан и Камерун, которые были мало представлены или вовсе отсутствовали на предыдущих биеннале. Кроме того, нетрадиционным кураторским решением стала демонстрация работ уже ушедших художников, которые составили две трети от общего числа участников, что отражает стремление Педросы осветить заслуги недооцененных мастеров.
Адриано Педроса
Открытие Венецианской биеннале напоминает международное соревнование, в котором страны и художники борются за внимание зрителей. Журналисты и арт-энтузиасты из разных уголков мира делают ставки на тех, кто завоюет «Золотого льва», пиарщики крупнейших галерей делятся публикациями о своих художниках в ведущих мировых медиа, а галереи рассылают новости о выставках своих подопечных, которые проходят параллельно с основной программой. Ажиотаж растет, и с ним — цены на отели, порой в геометрической прогрессии. В мессенджерах появляются группы энтузиастов с приглашениями и активными обсуждениями. Издания по искусству тщательно анализируют и публикуют графики изменений гендерных и национальных пропорций среди художников. Раз в два года концентрация коллекционеров, меценатов и попечителей музеев достигает апогея. Местные власти, вероятно, жалеют, что не успели ввести туристический налог.
Современное искусство сегодня неразрывно связано с политикой и становится средством критики социальных, культурных и политических проблем. Сама концепция национальных павильонов — фундамент биеннале — уже носит политический характер. Разделение на павильоны подчеркивает идею национальной идентичности и культурной уникальности, но в современном мире, где границы становятся все более прозрачными, такой подход кажется устаревшим. Такое распределение акцентирует внимание на геополитических различиях и способствует конкуренции между странами, а не содействует культурному диалогу.
Одними из самых резонансных событий этого года стали закрытие павильона Израиля и отказ израильской художницы Рут Патир участвовать в биеннале до достижения соглашения о прекращении огня и освобождения заложников. Кроме того, во время первого дня превью прошел митинг в поддержку Палестины, что еще раз подчеркнуло политически насыщенный контекст.
Павильон Израиля
Также в этом году впервые биеннале посетит папа Римский. Павильон Ватикана расположен в женской тюрьме, на стене которой — большая работа Маурицио Каттелана, в прошлом потрясшего и возмутившего католиков своей скульптурой «Девятый час» — там папа Римский Иоанн Павел II лежит на полу, прибитый метеоритом.
Победа Австралии на Венецианской биеннале 2024 года с проектом художника Арчи Мура, возможно, стала одним из самых убедительных подтверждений неразрывной связи искусства с политикой. Проект Мура, представляющий собой масштабное генеалогическое древо с более чем 2400 поколениями, рисунки мелом на стенах и архивные документы с вычеркнутыми именами, освещает темные страницы истории коренных народов Австралии, пострадавших от колониального угнетения. Эта работа мощно резонирует с темой основного проекта биеннале ‘Foreigners Everywhere’, акцентируя внимание на болезненных последствиях миграционных и колониальных процессов.
Как любое мегасобытие, будь то Олимпийские игры или концерты популярных артистов, биеннале оказывает огромное влияние на экономику и инфраструктуру Венеции и Италии в целом. Туристический поток увеличивается кратно, что, безусловно, способствует росту местного бизнеса. Отели, рестораны, такси и сувенирные лавки работают в режиме аврала. Не говоря уже о том, что цены на жилье достигают небесных высот. Ежегодно биеннале привлекает сотни тысяч посетителей: в 2019 году биеннале посетило более 600 тыс. человек, а в этом — ожидается более 800 тыс.
Культурное и коммерческое измерения биеннале неразрывно переплетены. Это не только место для художественного высказывания, но и площадка для брендов, привлекающих обеспеченную аудиторию, которая охотно воспринимает новые коллекции и участвует в мероприятиях, организованных модными марками, такими как Prada, Dior, Louis Vuitton и Golden Goose. Это также создает условия для явления, известного как «эффект Биеннале-Базель» — участие в событии такого уровня автоматически увеличивает цены на работы художников. И через полтора месяца можно будет увидеть те же самые имена на ярмарке Art Basel, работы которых по законам арт-рынка будут стоить уже на порядок дороже.
Вся эта культурная экстраваганза финансируется не столько государствами, сколько галереями, частными коллекционерами и корпоративными спонсорами, каждый из которых, как благородный меценат в маске анонимности, спешит вложить свои деньги в стратегически выгодные арт-проекты. И, конечно, такое вмешательство не может не влиять на художественные решения.
Основной проект биеннале, курируемый Педросой, вызвал разнообразные реакции среди критиков и зрителей. Куратор стремился обратить внимание на актуальные проблемы миграции, идентичности и деколонизации, но многие, например, арт-критики Шон Бернс и Адриан Сирл, заметили, что сама выставка, несмотря на важность поднятых вопросов, оказалась менее зрелищной и цельной, чем ожидалось, — напоминая классическую музейную развеску не самого прогрессивного музея.
Однако Педроса может оказать большую услугу арт-рынку, смещая внимание коллекционеров с глобального Севера на глобальный Юг. Его кураторская работа открывает двери для представления многообразия художественных практик и перспектив, которые раньше могли оставаться в тени из-за доминирования европейских и американских контекстов. Такой сдвиг в фокусе может привести к новым возможностям для художников и коллекционеров со всего мира, способствуя более широкому распределению художественной ценности и признания.
У биеннале своя география и геополитика. Так, в павильоне России оказывается Боливия, что само по себе заслуживает отдельного разговора. Павильон Германии с проектом «Thresholds» привлекает многочасовые очереди. Мощная кураторская работа, где каждый элемент экспозиции, будь то масштаб инсталляции Яэль Бартана, звуки в пространстве Яна Сент-Вернера или даже ужас перед лицом коллективной памяти, отраженной в работе Эрсана Мондтага, вызвала всеобщий восторг. Не уступает Италия с проектом «Due qui / To Hear», монументальной работой художника Массимо Бартолини. Автор играет с масштабами, с пустотой и плотностью заполнения пространства, напоминая о географических расстояниях. Сербия удивляет ироничной экспозицией под названием «Exposition Coloniale», которое говорит само за себя. Тотальная инсталляция со знакомыми каждому человеку с советским прошлым символами и звонящим телефоном, на который никто не ответит, театрально визуализирует идею коллективной памяти.
За пределами Арсенала и Джардини отдельного внимания заслуживает «Monte di Pietà» Кристофа Бюхеля в Fondazione Prada. Это проект, который можно исследовать часами, углубляясь в мельчайшие детали, к которым художник подошел с непревзойденной тщательностью и тонким чувством юмора, обрамляющим серьезные темы. Выставка Бюхеля — это полноценное погружение в мир, где каждый объект, каждая сцена заряжены семиотикой и подтекстом. На трех этажах палаццо развернуты бытовые сцены: от пустующих магазинов и лавок с поддельными сумками до игровых клубов, залов суда и больничных палат. Кажется, как будто мы застали кого-то за недоеденным ужином или незаметно зашли в чужую спальню, словно вуайеристы, вглядываясь в чужую жизнь. В каждом уголке тотальной инсталляции заложены «пасхалки» — отрывки из газет, отражающие мировые войны, проблемы капитализма и экологические кризисы. Что это? Институциональная критика, осмеяние ненасытного потребления или всего лишь искусная шутка? Сложно сказать однозначно, но на фоне чрезмерного потребления и аппетитов посетителей биеннале выставка кажется вдвойне ироничной.
Другой примечательный проект — Питер Уиг в Pinaut Collection. Австралийский художник сочетает в своих работах глубокие социальные исследования с художественной практикой. Его последняя выставка — это воплощение многолетнего исследования взаимного влияния человеческой деятельности и природных ландшафтов. На выставке Уига представлены масштабные инсталляции, которые погружают зрителей в визуально насыщенные сцены, каждая из которых рассказывает свою историю о взаимодействии человека с природой. Используя разнообразные материалы — от традиционных холстов до переработанных промышленных отходов, Уиг исследует темы устойчивости, ИИ, экологической ответственности и культурной памяти, заставляя зрителя задуматься о долгосрочных последствиях нашего воздействия на планету.
В процессе осмысления впечатлений от увиденного вспоминаются слова Ларса фон Триера о том, что фильмы должны быть как камушки в ботинке, и возникает вопрос — есть ли на биеннале и в культуре в принципе место искусству или все это сплошной популизм? Безусловно, это шоу, где каждый старается выделиться шокирующим произведением или едким критическим замечанием. И да, можно сказать, что биеннале часто кажется царством популизма, где серьезные вопросы о влиянии искусства на общество утрачивают свою остроту под тяжестью фотогеничных инсталляций и скандальных высказываний. Но не это ли делает биеннале такой привлекательной площадкой?
Может быть, именно в бесконечном поиске баланса между смыслом и формой, между искусством и стремлением найти простое решение сложных проблем кроется истинная ценность подобных мероприятий. Искусство должно быть неудобным, заставляющим задуматься, противоречивым и, да, немного популистским — иначе оно просто потеряет свою способность вызывать реакцию, будь то недоумение, восхищение или возмущение. И если искусство все еще может быть камешком в ботинке современного общества, то, возможно, оно выполняет свою роль лучше, чем мы думаем.
