— Вы известны как режиссер фильмов об истории Китая. Почему в этот раз вы решили снять фэнтезийный фильм, даже сказку в каком-то смысле?
— На это есть несколько причин: во-первых, историю «Великой стены» разрабатывала американская студия, у них ушло на это семь лет. Им был нужен «попкорновый», коммерческий фильм, блокбастер. О проекте мне рассказал мой агент, и, хотя я никогда целенаправленно и не хотел заниматься подобным жанром, мне всегда интересно делать что-то новое. Я прочитал сценарий картины и понял, что смогу снять ее с собственным видением, сохранив свой стиль. Кроме того, история, которую рассказывает фильм, уникальна сама по себе. А еще все мои фильмы серьезны настолько, что мои дети их не любят. Так что это была отличная возможность снять то, что им наконец действительно понравится.
— История фильма про нападающих на древний Китай чудовищ целиком и полностью придумана для фильма, или же она основана на фольклоре вашей страны?
— Сюжет в целом оригинален, но базируется сразу на двух расхожих концептах. Первый — история о пришельце с запада, который путешествует по Шелковому пути. Ей уже тысяча лет. Такие люди существовали на самом деле — они попадали в Китай в поисках богатств и приключений.
Второй концепт — про монстров — основан на китайских мифах, которыми полнится культура моей страны.
— Главную роль в фильме играет Мэтт Дэймон. Вы выбрали его сами, или же это было продюсерское решение? Долго пришлось его уговаривать?
— Это целиком и полностью мое решение. Я всегда хотел поработать с Мэттом, я восхищаюсь им как актером. Кроме того, на мой взгляд, он был идеальным кандидатом на эту роль. Продюсеры, к счастью, мой выбор полностью поддержали.
Когда мы набирали актерский состав, мне удалось связаться с Мэттом напрямую и рассказать ему о фильме. Проект заинтересовал его, но, к сожалению, тогда у него был очень плотный график, так что первоначально от съемок он был вынужден отказаться. Однако через три месяца расписание Мэтта изменилось, у него появилось свободное время, и это была идеальная возможность вернуться в проект.
Я ни разу не пожалел о своем выборе. Дэймон — удивительно честный и искренний человек. И терпеливый — его нисколько не смущало, что я, например, не говорю по-английски, когда мы вместе разрабатывали персонажа.
— Бывает так, что великий актер и великий режиссер влияют друг на друга. Изменил ли Дэймон ваше видение фильма уже в процессе съемок?
— Мэтт предложил мне уйму прекрасных идей, написал множество реплик своего персонажа и даже несколько сцен. Например, в одном из эпизодов фильма главных герой, скажем так, выбирает друга, а не черный порох. Этот эпизод придумал сам Дэймон.
— Сколько времени ушло на создание фильма и где вы его снимали? Фигурирует ли в фильме настоящая Китайская стена?
— Сами съемки длились относительно недолго — четыре с половиной месяца. Однако стадия пост-продакшна, на которой наши специалисты создавали спецэффекты, заняла больше года.
Настоящей Великой стены в кадре, к сожалению, нет, потому что это важный культурный монумент Китая, который охраняется государством. Так что мы решили возвести декорации в студии. Построили сразу две стены: одну такой же высоты, как и настоящая, длиной в двести метров, другую пониже — из соображений безопасности. И даже в таком виде это очень величественное зрелище.
— «Великую стену» называют самым дорогим китайским фильмом в истории. На что ушло наибольшее количество средств при создании картины?
— Во-первых, декорации — для съемок мы построили и создали гигантское количество уникальных объектов, в том числе и саму стену. Во-вторых, гонорары актерам — фильм масштабный и в нем задействовано очень много людей, в том числе и в массовке. Ну и, конечно же, визуальные эффекты. Монстры в картине созданы с помощью трехмерной графики, а кадров с ними в фильме предостаточно.
— В Китае фильм показал отличные кассовые сборы. Но какой рынок наиболее важен для картины — домашний или зарубежный?
— В Китае картину действительно хорошо приняли — и в этом нет ничего удивительного, у меня на родине любят подобное кино и с удовольствием ходят на него каждый год. Так что, как ни странно, для нас более важен зарубежный прокат. Ведь по сути впервые в истории зрители всего мира смогут оценить красоту и уникальность китайской культуры в дорогом и зрелищном блокбастере. Это международный фильм, источником вдохновения для которого стал Китай.
Я хотел снять то, что понравилось бы моим детям.
— Читали ли вы рецензии западных критиков?
— Я не говорю по-английски, и все, что написано или сказано не на китайском, обычно доходит до меня с перевода других людей. Так что, несмотря на то, что картину показывают уже более чем в 30 странах, мне не довелось прочесть ни одну зарубежную рецензию. Я лишь знаю из китайской прессы, что фильм хорошо показывает себя в прокате за рубежом.
— В одной из сцен штурма стены защитники посылают в атаку отряд молодых девушек, которые, вооружившись копьями, свешиваются с края на тросах и сражаются с врагами. Выглядит зрелищно, но, пожалуй, несколько странно — монстров значительно больше и очевидно, что девушки скорее всего погибнут. За что же вы так с ними?
— Все ради демонстрации боевых искусств. В китайских фильмах к постановке боев всегда особый подход: герои, например, часто дерутся на большой высоте, левитируют, даже летают. Нам хотелось сделать что-то подобное и в нашем фильме. Конечно, это ни капли не реалистично, но зрители просто обожают такие сцены.
Педро Паскаль, Чжан Имоу, Цзин Тянь и Мэтт Дэймон
— История главных персонажей кажется несколько незавершенной. Стоит ли нам ждать сиквела?
— Мы пока не задумывались о сиквеле. Сначала надо дождаться реакции зрителей, их отзывов. Если фильм им не понравится, мы точно не будем снимать продолжение. Хотя задел для него есть — можно было бы, например, рассказать историю детей главного героя.
