Музыкант, продюсер, детский писатель, YouTube-блогер, человек из телевизора и многопрофильный бизнесмен Василий Вакуленко, известный российской аудитории под псевдонимом Баста, встречает нас в пространстве «Газгольдер». Это лейбл, где записываются сам музыкант и его многочисленные подопечные. На Василии промофутболка его нового альбома «Папа на рейве», выпущенного в рамках проекта N1NT3ND0.
Вдоль стен «кабинета» Басты, большого двухэтажного лофта, стоят длинные рейлы с одеждой, под ними красуются выстроенные в ряд модные кроссовки. Вакуленко — известный охотник за «дропами» и «коллабами». Неподалеку стоит компьютер с синтезатором. «Послушайте, как поет, девчонке всего 14 лет», — Баста включает музыкальную запись от подающей надежды юной певицы. Наш разговор начинается с музыки, хотя интервью по большей части не про нее.
— «Папа на рейве» — второй релиз вашего проекта N1NT3ND0. В чем его идея и почему альбом случился спустя целых восемь лет после выхода первого?
— Я это назвал «возвращением дядюшки». Когда залез проверить альбом в iTunes, сам удивился, что уже восемь лет прошло — думал, всего пять. Мне хотелось посмотреть на тот образ, который у меня есть сейчас, в контексте N1NT3ND0. Отошедший от дел дядька 40–45 лет, которого в конце, естественно, убивают. Мне это показалось интересным.
— Очень густое, «мазутное» звучание — дань трендам?
— Нет. Первый альбом N1NT3ND0 тоже был тяжелый: такого «южного» звука тогда никто не делал. Но он получился востребованным, имел высокие рейтинги. Так что я хотел сделать такую прямую, тупую, вязкую музыку, без излишеств, очень маргинальную.
— Я хотел немного поговорить про ваши многочисленные альтер эго. Вот есть песня «Делюга» с вашего нового альбома, а в ней слова: «Это наша, сука, делюга — убейся». Я когда готовился к интервью, слушал ее в наушниках, а в руках держал написанную вами детскую книжку — там среди героев — панда Миша, дракончик Гоша и жук Трипси. Параллельно на мониторе у меня программа «Голос» с вашим участием. Как вам удается множить все эти образы? Как технически это происходит? Я понимаю еще, когда Максим Фадеев книжки детские пишет — он в этом гармоничен. Но вы же брутальный ростовский парень.
— Никаких особых технологий и систем нет. В обычной жизни, встречаясь с друзьями, мы говорим об одном. С детьми ведем себя по-другому. Когда приходим к маме, пытаемся быть лучше, удивительнее. Я просто документирую эти разные состояния. В одном треке Ноггано есть строчка: «Быть примером — это к президенту с премьером». Я не претендую на святость, но внутри меня есть четкое понимание, кто я такой, куда и зачем иду. Для моих слушателей самое неблагодарное дело — ждать от меня чего-то конкретного. Я делаю то, что мне по кайфу — с оглядкой на критику, учитывая замечания. Но у меня в любом случае есть собственное видение того, как должно быть.
— Про критику. Судя по комментариям в соцсетях, многих людей от вас сейчас основательно «бомбит». И от проектов, и от музыки. В основном все сводится к тому, что «Баста уже не тот». Мне показалось, это по причине того, что люди не могут утрамбовать в голове все эти ваши ипостаси.
— Понимаете, я был «не тот», когда только появился в музыке: не слишком рэп, не слишком рок, не слишком в формате радио. Все эти «не слишком» привели меня к пониманию: мое место — это только мое место. Невозможно что-то создавать и бояться претензий: иначе просто сгоришь, ничего не сделав. Люди слушают мою музыку, приходят на мои концерты. Разделяют со мной мои взлеты и падения, поддерживают. Да, им иногда сложно понять, как ко мне относиться, но и для меня это очень интересная игра. Существуют фанаты Ноггано, которые уничтожают Басту. Свои фанаты есть и у N1NT3ND0. Мне приятно, что люди на полном серьезе в это погружаются. Но что-то грязное и плохое все равно за редким исключением пишут боты.
— Вы так говорите, как будто исследование на этот счет проводили.
— А я и проводил. После того как прокомментировал пенсионную реформу и после трагической смерти Кирилла Толмацкого (у Басты и Кирилла Толмацкого был конфликт. — «РБК Стиль»). И все — нашла коса на камень. Стал вчитываться и увидел некоторое количество одинаково сложенных предложений, которые поступают с определенной частотой с закрытых аккаунтов. С другой стороны, ну да, меня ненавидит какое-то количество людей. Но что я могу поделать? Им не нужна моя правда, им нужно только меня обезличить и превратить в того, кто им нужен: в забитого, запуганного, растерянного человека.
— Еще немного про комментарии в интернете. Я выписал себе один очень забавный: «Отстаньте уже от Басты, к нему нужно относиться как к Алле Пугачевой, как к примадонне русского рэпа». Вы согласны с этим?
— Конечно нет. Некоторые люди воспринимают Instagram как платформу для выражения серьезных душевных переживаний, сливают туда свою неудовлетворенность жизнью, горечь от невозможности реализовать какие-то планы. Для большого количества людей, рэперов, музыкантов мой успех и мои достижения — непереносимы. Так что для кого-то я, может быть, и Алла Пугачева, но, если бы Алла Пугачева писала такие альбомы, как пишет N1NT3ND0, вот это было бы круто.
— У вас есть сегодня моральный камертон? Ну кроме BadComedian (блогер раскритиковал Басту за оправдание пенсионной реформы, после чего музыкант публично извинился. — «РБК Стиль»).
— BadComedian — это не моральный камертон. Он просто сублимирует какой-то понятный мне взгляд. Но если говорить об этой истории, то я все пропускал мимо ушей, а тут высказался, это было моим личным мнением. Мне удивительно, что Женя (настоящее имя BadComedian — Евгений Баженов. — «РБК Стиль») ничего не сказал про президента в своих роликах, а весь гнев, достойный «либерально настроенных борцов за свободу», был направлен на меня. Но я это принимаю.
— Вы ведь ему звонили потом.
— Сразу после того, как вышел ролик. Спросил: «Женя, ну ты же честный человек, почему ты мне не позвонил и не узнал мое мнение? Ты же не желтушник, не телевизионщик. Чем ты тогда от них отличаешься?» У меня к нему на самом деле столько же вопросов, сколько и у него ко мне. Например, относительно покровительства, которое он оказывал сериалу Быкова «Спящие»: Женя его не разнес в хлам, что следовало бы сделать.
— А он на ваши киноамбиции как-то повлиял, раскритиковав еще и фильм с вашим участием («Газгольдер. Клубаре», где снимался Баста. — «РБК Стиль»)?
— Нет, разумеется. Он блогер, который взял у американцев идею делать обзоры фильмов. Но рядом с ним не оказалось людей, которые бы сказали: «Жень, ты просто блогер, который делает смешные обзоры». Мне очень горько, что на наш первый фильм «Газгольдер» он снял именно такой обзор (BadComedian картину раскритиковал. — «РБК Стиль»). Мы не брали государственных денег и сделали все так, как умели. Но он тогда выступал в роли того, кто обсирает что-то интересное. BadComedian реально талантлив, спору нет, но почему-то все его видео, посвященные серьезному кино, на хрен никому не нужны. Вот что его должно беспокоить.
— Вы выше Кирилла Толмацкого упомянули. Я, честно говоря, не планировал вас про него спрашивать, потому что вы уже сформулировали в одном из интервью свою позицию — что конфликт двух людей — это одно, а смерть человека, у которого остался сын, — другое, это трагедия. Вы ведь сына Кирилла знаете давно. Виделись с ним после смерти его отца?
— Нет, не виделся.
— А вы общаетесь?
— Нет.
— Не выражали соболезнований?
— Нет, я высказался в Instagram. И, конечно, нашлись люди, которые писали неприятные слова в духе «лучше бы ты сдох». Я это сделал для себя и считаю правильным. Если чем-то могу быть полезным и помочь, всегда готов — ему и его маме.
Я не претендую на святость, но внутри меня есть четкое понимание, кто я такой, куда и зачем иду.
— Давайте поговорим про ваш бизнес. Я знаю, что у вас открылся ресторан в Москве — реберная Frank. Это ведь первый ваш ресторанный проект? Как вы пришли к идее?
— Первый, да. А к идее пришел так: появились ребята из Питера, которые предложили создать проект. Мы очень долго все обдумывали, разбирались, что к чему, и в итоге стало понятно, что это не противоречит моим взглядам. История интересная, я в ней почему-то уверен, так что мы будем максимально «раздуваться»: сейчас вот идут разговоры о Ростове.
— Ростов-на-Дону — одна из российских гастрономических столиц сейчас.
— Да, там очень много хороших ресторанов и вообще традиции кухонные богатые: в одном месте живут представители многих национальностей, все смешано-перемешано. Очень интересно!
— Какие у вас сейчас еще бизнесы за рамками музыки?
— Ресторан «Frank by Баста», аудиотехника Z, ювелирное кастом-агентство — сейчас как раз будем доделывать коллекцию. Ну, и еще несколько мини-проектов: например, спортивный клуб.
— А что за аудиотехника?— Этот проект мы делали с коллегами и готовили его почти два года. Теперь он приближается к старту — скоро мы представим наушники и колонки MusicDealer. Это первая продуктовая линия Z. Мы очень долго выбирали модели, технику, механизмы, отсмотрели более 400 форм-факторов, чтобы выбрать оптимальные. Надеюсь, что все получится, потому что и сами наушники, и звучание, которое они воспроизводят, — высокого качества, особенно в сопоставлении с ценой. На мой взгляд, это очень достойный и конкурентоспособный продукт.
— Вы планируете на нем зарабатывать?
Посмотрим. Сейчас бизнес вообще очень долгий. Чтобы получать деньги, нужно либо делать большие рекламные кампании, либо просто ждать.
— Про рекламные кампании. У вас их довольно много в последнее время — KFC Battle, Head & Shoulders рекламируете. Много денег в рекламе платят, да?
— Суммы, конечно, внушительные, но я снимаюсь в рекламе, потому что она дает мне возможность инвестировать деньги в мои основные проекты.
— То есть это делается с целью иметь средства для инвестиций в музыку?
— Скорее, для того, чтобы избегать ненужного продакт-плейсмента. Допустим, я снял сопроводительное видео для песен N1NT3ND0 на сумму 5 млн руб. Если бы там был какой-то продакт-плейсмент, это потеряло бы смысл, концепт рассыпался бы на глазах. Поэтому партнерские отношения нужны, чтобы иметь возможность вкладывать дополнительные деньги куда-то еще. К тому же шампунь Head & Shoulders у меня и сам по себе в райдере значился.
— Вы реально им пользуетесь?
— Да, привык к нему. Я не привередливый в этом плане. Ножки куриные из KFC тоже ем.
— А предлагали что-нибудь из очень дорогих вещей рекламировать?
— Нет. Я слишком простой, и для меня это — лучшая оценка моего уровня.
— В одном из интервью вы сказали, что хотите рекламировать Rolls-Royce.
— А кто не хочет? Но я реалист и понимаю: для того чтобы рекламировать Rolls-Royce, необходимо быть замечательным, серьезным, большим актером. Ну, или каким-нибудь супермузыкантом. А я не супермузыкант, я — просто музыкант.
— Но вы деятель шоу-бизнеса, крупная рыба.
— Крупный карась. Нет, я вижу, что люди приходят на концерты, слушают мою музыку. И самолеты я бы тоже мог рекламировать. Но выручку все равно превращал бы в какой-то продукт.
— В шоу GazLive, например. Что, кстати, с ним будет дальше? (YouTube удалил выпуски из-за рекламы букмекерских контор. — «РБК Стиль».)
— Не знаю, посмотрим. Я, честно говоря, хочу закончить год с проектом «Песни» (шоу талантов на телеканале ТНТ, где Баста входит в судейский состав — «РБК Стиль») и заняться музыкой: очень много потратил сил на «Голос», жил на разрыв и думал, что сойду с ума. Сейчас готовлю к выпуску два электронных альбома, один — эмбиент. Накопилось очень много материала, записать который не было ни времени, ни сил.
— Вам в качестве ведущего YouTube-шоу понравилось быть?
— Мне было очень страшно и очень сложно: я ведь понимаю, что я не Юрий Дудь. Для меня Юра — вообще космос. Конечно, я знаю, что такое журналистика и профессионализм, но всегда трезво оценивал свои способности — в этом смысле довольно средние. Но я очень благодарен GazLive за то, что раскрепостился и научился не бояться задавать людям неудобные вопросы. Хотя мне все равно не хочется никого обижать.
— Какой ваш самый любимый выпуск?
— Мне очень понравился выпуск с Максимом Галкиным: какой бы вопрос мы ни подготовили, он все понимал, ко всему относился с юмором и смотрел на нас, как на детей. С Филиппом Киркоровым был очень смешной, с Безруковым, с Лепсом отличные. А самый тяжелый — с Милоновым.
— Вообще в GazLive было довольно много смешных шуток и качественного троллинга.
— Спасибо, я рад, что это было заметно. Правда, главный троллинг, рассчитанный на Олю Бузову, никто не понял. Я написал ей песню специально для шоу и снял свое видео, а мне потом писали: «Зачем ты сделал песню с Бузовой? Как ты мог?!» Мне жена, кстати, заранее говорила: «Вася, люди не догадаются, что это стеб». Так и получилось в итоге.
— Вам одинаково комфортно и в YouTube, и на ТВ?
— На ТВ — посложнее: «Голос» — это вообще высшая лига, очень высокий уровень. В седьмом сезоне, правда, было очень легко, очень смешно, очень по-настоящему — благодаря Серому (одним из наставников седьмого сезона шоу «Голос» стал Сергей Шнуров. — «РБК Стиль»). Мы превратили все в очень крутую игру, но на «Песнях» в любом случае полегче.
— Давайте к музыке вернемся, а точнее — к вашему лейблу «Газгольдер». У вас довольно продуктивная организация, выходит много музыки. Хип-хоп-артисту важно сегодня выпускать материал часто и стабильно?
— Все зависит от желания и понимания себя. Мы никогда не давим: «Тебе надо выпустить песню». Артист просто приходит и говорит, что у него есть новый трек, и он считает, что это — шлягер.
— Но вы можете представить себе ситуацию в «Газгольдере», когда музыкант, как, например, Oxxxymiron, не выпускал новых альбомов с 2015 года?
— Да и правильно, что не выпускал. Зачем? Oxxxymiron — фигура, рок-звезда. Он не только записал удивительную музыку и может свои песни гордо петь всю жизнь, и у него всегда будут поклонники. Он сам по себе — большой человек.
— Кто-то говорит, что он зашел в творческий тупик.
— Мне кажется, это его игра. В истории музыки есть много артистов, которые, выпустив даже один-единственный или совсем немного альбомов, все равно остались классиками. Есть такие, про кого поклонники вообще думают, что их инопланетяне похитили. У Оксимирона свой, особенный путь. Как он боролся со всем русским рэпом, как доказывал свое право на жизнь, как всех разорвал, каким он стал. И вместе с ним все это пережили его поклонники. Я не во всем с ним согласен, но он мне очень интересен.
— В какие моменты вам бывает тяжело и грустно?
— Когда происходят истории вроде той, что была с пенсионной реформой, и на меня начинается атака. Мне тогда было очень трудно и горько. Я за всю свою жизнь не принимал участия ни в каких политических акциях, а тут одно мое высказывание притянуло ко мне столько агрессии и вызвало столько боли. Сейчас уже полегче стало, я провел определенную работу. Для меня это был важный опыт, потому что мои люди очень меня поддерживали, вступали в перепалки с этими бесконечными ботами, комментаторами. Постепенно оно все рассосалось. Но я правда в процессе переживал так, как будто меня били молотом. Мне как инфантильному ребенку хотелось отстоять свою правду и доказать, что я не такой человек.
— Просто многие люди подумали, что это, скорее, дежурное интернет-прости.
— Я понимаю, как это выглядело. Но я вообще никогда не считал, что извиняться — стремно. Если не прав — извинюсь, мне не сложно. С другой стороны, я не могу гнаться за людьми, распинаться, доказывать свою правоту с криками: «Ребята, клянусь вам, мне не заплатили, я просто сказал свое мнение, опираясь на то, что тогда знал. Простите меня!» Мы живем в новом времени, и на самом деле надо просто выходить на свои концерты и петь.
