«Можете не верить, но я записался в драмкружок только потому, что не вынес бы второго семестра изучения испанского языка», — раскрывает карты Махершала Али на встрече с учениками колледжа Сент-Мэрис в Калифорнии. Он сам окончил его в 1996 году, а теперь, в 2018-м, приехал сюда презентовать грандиозную «Зеленую книгу» и пустить все вырученные деньги на стипендии студентам.
Али и вправду не метил на большой экран — в старших классах юноша ростом 187 см всерьез занимался баскетболом, вывел свою команду на чемпионат штата и играл бок о бок с членом баскетбольного зала славы NBA Джейсоном Киддом. Тем не менее Али чувствовал себя не в своей тарелке, особенно когда попал в Сент-Мэрис: «К игрокам относились как к второсортным людям, как к мусору. Особенно это касалось темнокожих парней. Думаю, мы все чувствовали себя преданными».
Так будущий оскароносный актер закинул в кольцо свой последний мяч и записался в драмкружок. Уже в 2000 году он дебютирует в роли боксера Джэка Джефферсона в возобновлении постановки «Большая белая надежда» на сцене театра Arena Stage в Вашингтоне. Затем начнутся долгие десять лет съемок в не самых кассовых и не самых выдающихся сериалах. Али становится заметнее только в 2013-м, после роли лоббиста Реми Дантона в «Карточном домике».
Вот как вспоминает съемки сам актер: «Да, я участвовал в культовом проекте, но любимая работа все еще не была прибыльной. Может, Кевин Спейси и зарабатывал по миллиону долларов за серию, я же получал 25 тысяч. После выплаты налогов и агентских оставалось около восьми тысяч. И было невозможно сниматься где-нибудь еще».
И ладно если бы проблема была только в деньгах — Али был крайне неудовлетворен в творческом плане. «Не скажу, что в "Карточном домике" не было никаких возможностей для развития, — признавался актер. — Вопрос в том, что это были за возможности. Мне предлагали отыграть две-три классные сцены под четким руководством режиссера. Но мне и самому было что сказать. Знаете, это как в баскетболе: некоторые тренеры ставили меня тяжелым форвардом, четвертым номером. Но я же знал, что мой номер — второй, что моя роль — атакующий защитник». Али был прав: он ведущий, а не ведомый. В том же году начались съемки «Лунного света». (Напомним, Махершала Али стал первым мусульманином, получившим «Оскар».)
Стоит оговориться, что его история — это не история внезапного взлета. Актеру, кажется, ничего в жизни не давалось запросто. Трудности начались с детства: Али (урожденный Глимор, он сменил фамилию, приняв ислам) родился в 1974 году в Окленде, в Калифорнии, когда его маме едва исполнилось 16. Отцу было 17. Они быстро разошлись. Когда Хершале (как его называли дома) исполнилось три, отец, Филипп Глимор, выиграл 2500 долларов в телевизионном танцевальном шоу Soul Train и отправился учиться балету в Театре танца в Гарлеме, затем выступал на Бродвее в постановке «Девушки мечты», танцевал джиттербаг (танец, похожий на смесь буги-вуги и рок-н-ролла) в фильме «Малкольм Икс». Мама мальчика быстро вышла замуж во второй раз, зарабатывала на жизнь в парикмахерской и совсем не общалась с сыном. Глимор-младший рос с бабушкой и дедушкой. Отца не стало в 1994 году. Спустя 20 лет, прибирая в кладовке, Махершала наткнулся на старую открытку от него. На ней был изображен молодой улыбающийся Глимор-старший в замшевых брюках, с голым торсом. Али понял, что с этой фотографией папа ходил по кастингам. На обороте было написано: «Эй, мам, все еще стремлюсь стать ведущим актером!» Это короткое предложение прочно засело в памяти Али: «Для многих родителей дети — центр вселенной. Я же был где-то на ее окраине. Но, несмотря на это, мне не за что обижаться на отца. Думаю, я взял от него все, что должен был. В каком-то смысле перенял эстафету».
Казалось бы, триумф в 2017-м должен был открыть актеру все двери, но не тут-то было. Да, он практически одновременно получил предложения сыграть в «Зеленой книге» и «Настоящем детективе», но за главную роль в сериале пришлось побороться. Дело в том, что, как рассказал Али в интервью Variety, шоураннер Ник Пиццолатто звал его на второстепенную роль. А детектива должен был исполнять белый актер. Тогда Махершала раздобыл фотографии своего деда, который был детективом в Арканзасе в 60–70-х, и передал их Нику под тем предлогом, что, мол, черные детективы существовали и 40 лет назад. Актеру частенько, особенно в интервью, приходится доказывать, что он «не жираф», что чернокожие актеры не хуже белокожих, и вообще нести антирасистский месседж, вместо того чтобы обсуждать действительно любимое дело — работу.
Впрочем, жаловаться — совсем не в стиле Али. Спортсмен до мозга костей, он переносит дух борьбы и на съемочную площадку: «В актерской профессии всегда приходится соревноваться, — признался Али в интервью "Медузе". — Не так, конечно, чтобы на площадке угрожать партнеру: "Сейчас я тебя переиграю!" Но часто бывает, что ты приезжаешь на съемки, чтобы работать, а оказываешься ввязан в какие-то странные игры». Но главное оружие Махершалы даже не перфекционизм и требовательность к себе, а поразительная актерская гуттаперчевость. По его мнению, актер становится актером только тогда, когда наступает на горло своему тщеславию и начинает делать то, что ему неорганично и неудобно. Играть абсолютно противоположных личностей, носить не подходящую ему одежду — значит с головой влезать в чужую шкуру, да так, чтобы самого себя на экране не узнавать. Что же, пять номинаций на «Оскар» в этом году и принятый на ура третий сезон «Настоящего детектива» доказывают: Махершала снова прав.
