Федор Инсаров, известный под псевдонимом Feduk, приходит на интервью без опозданий, несмотря на довольно ранний час. На нем Stone Island и новенькие кроссовки Puma. Cразу интересуется, как долго будет идти съемка. «Я просто совсем это не люблю», — поясняет он.
Feduk — сегодняшний герой YouTube и Instagram, один из самых популярных молодых исполнителей в России, автор хитов «Моряк», «Хлопья летят наверх» и «Закрывай глаза», а также соавтор нашумевшей почти год назад песни «Розовое вино». В перерыве между техничным позированием фотографу Инсаров находит несколько минут, чтобы сделать кадры с окружившими его поклонниками. А уже во время разговора широко улыбается, подшучивает над собой и периодически напевает.
— Прошел год с момента выхода песни «Розовое вино», после которой к вам пришли настоящие слава и успех. За это время вы выпустили несколько синглов, провели концерты, но чего-то крупного публика пока не видела и не слышала. Почему вы до сих пор не записали альбом?
— С появлением популярности у меня абсолютно закончилось время. Вдобавок много сил сейчас стало уходить на подготовку нашего тура. Он стартует в Москве 18 ноября, тогда же пройдет и презентация нового альбома. Random Tour мы готовим сами, едем в центральные города России — все делается своими силами, без посредников. Вкладываем в это душу и свои какие-то фишки. Как только выпадают выходные, я стараюсь отдохнуть, перевести дух и вспомнить про обычную жизнь, а не начинаю работать еще больше. Могу поваляться в кровати, погулять в парке, поездить в метро. Из-за нехватки свободного времени нет и естественного желания что-то писать. А делать по заказу, в рамках каких-то дедлайнов — это не про меня. Не хочу просто размениваться на однодневные танцевальные композиции или просто какие-то рэпчики-шмэпчики.
— Какая концепция у нового альбома?
— Концепции как таковой нет. Есть желание сделать ощущение лета постоянным — это первая идея альбома. Вторая — рассказать историю про разбитое сердце и вновь обретенную любовь. Рабочее название — More Love, но не уверен, что альбом будет называться именно так.
— Многие иностранные эксперты и артисты говорят, что сейчас эпоха музыкального фаст-фуда. Из-за конкуренции и переизбытка контента музыканту приходится работать в интенсивном режиме, постоянно выпускать новый материал. Ваш режим работы и при этом растущая популярность несколько противоречат этому. Вам так не кажется?
— Не знаю, я лично занимался созданием музыкального фаст-фуда в 2010–2012 годах. Мы буквально множили треки, просто записывали их, кое-как сводили и сразу же выкидывали в интернет. Для нас это было нормально. Другие же начинали путь с сильных синглов, заморачивались, не делали ставку на количество. Сегодня я не сторонник того, чтобы записывать много материала. В этом случае все теряется. На мой взгляд, эра альбомов прошла, наступила эпоха синглов.
— Почему?
— Ты делаешь один сингл, к нему — яркую картинку. Такая западная модель. Есть рэпер Fetty Wap, написавший песню Trap Queen. Единственную, которая принесла ему многомиллионное состояние. При этом он известный парень, признанный в тусовке и индустрии. Вот вам явное проявление сингловой эпохи. Про «Розовое вино» тоже можно так сказать. Это просто совместный сингл, настолько популярный, что не потребовалось записывать альбомы и дополнительные промо.
— Можно сказать, что вы эту модель сейчас вводите в российскую индустрию?
— Не скажу, что я тут выступаю каким-то там инноватором. Конечно, без полноценного альбома не обойтись. Это серьезное подкрепление к ранее вышедшему материалу, что-то совершенно новое, благодаря чему слушатель на тебя может посмотреть по-другому. Выпуск альбома — это каждый раз обновление, наполнение музыки какими-то актуальными трендами или просто вещами, которые западают в душу. Последний вариант мне ближе — я не использую хайповые вещи в треках, как, например, это делает «новая школа». Они активно задействуют медиаприколы, локальные шутки из тусовки. Я же двигаюсь по проверенной схеме, по каким-то устоявшимся канонам. Мое творчество — про что-то суперблизкое людям и суперпростое. Мне кажется, из-за этого моя музыка и находит отклик у слушателя.
— Вас часто сравнивают с Дрейком. Есть даже популярный мем, где Дрейка называют канадским Федуком. Однако ваше творчество и образ скорее схожи с Иваном Дорном. Вы, кстати, как и он, тоже используете «тарабарский» язык.
— Открою секрет: так делают многие музыканты. Это называется рыбий рэп или рыбный рэп, как-то так.
Мое творчество — про что-то суперблизкое людям и суперпростое. Мне кажется, из-за этого моя музыка и находит отклик у слушателя.
— Вам нравится, что делает Дорн? Вы с ним знакомы?
— Творчество Вани мне нравится. И в чем-то он мне очень близок, а в чем-то совсем нет. Он делает достаточно продуманную и живую музыку. В ней нет квадратов, лупов, а только бесконечная жизнь, течение. Это, с одной стороны, хорошо, а с другой — в ней царит джазовый хаос. Мне не очень нравится, когда все уходит в состояние, при котором артист просто выкрикивает слова и таким образом кайфует от музыки. Я испытываю кайф больше от сочетания именно голосовых триолей и мелодики. Ну и с Дорном я лично не знаком, хотя с удовольствием бы познакомился. Заимствовал ли я его манеру исполнения? Могу поклясться, что нет. Если уж говорить о каком-то влиянии, то нужно вспомнить скорее Фрэнка Оушена. Его стиль мне действительно близок. Или The Weeknd, Mr Probz, Сэм Смит.
— Недавно завершился чемпионат мира по футболу. Вы автор одного из саундтреков к фильму о болельщиках «Околофутбола» и некоторое отношение к этому виду спорта, скажем так, имеете. Что думаете о российской сборной?
— Наша сборная выросла не только в спортивном плане, но и морально. Это заметно. Очень горд, рад и благодарен нашей команде за этот праздник. Это было хорошо. Мне кажется, это лучший сценарий, который только можно было представить. В сборной выделю Черышева, Головина, Дзюбу — красавчики.
— Вы теперь неотъемлемая часть отечественного шоу-бизнеса. Каковы ваши впечатления?
— Ну, как ожидал, что там нет ничего хорошего, так оно, в принципе, и оказалось.
— То есть?
— То есть ничего хорошего в тусовке российского шоу-бизнеса нет. Совершенно ничего интересного. Вот честное слово. Там мало настоящего и в моральном, и в физическом плане. В основном люди повернуты на карьере. Думаю, российскому шоу-бизнесу срочно требуется обновление, что-то типа переливания крови, потому что в нем очень много засидевшихся людей, которые пытаются попасть в какие-то тренды. И это не выглядит прикольно. Есть, конечно, классные девчонки и парни, но их можно пересчитать по пальцам одной руки.
— Какие, на ваш взгляд, плюсы и минусы популярности?
— Это очень частый вопрос. Попробую ответить как-нибудь необычно. Начнем с минусов. Минус — это время. Это самыми большими буквами можно написать. Еще пропадает свобода. Например, не совсем комфортно пойти в те места, куда раньше ходил со спокойной душой, чтобы встретиться с кем-то, пообниматься, поцеловаться. Еще один минус — проблемы со здоровьем. Но это уже моя вина.
Ничего хорошего в тусовке российского шоу-бизнеса нет. Совершенно ничего интересного. Вот честное слово.
— Плюсы?
— Их тоже много. Иногда меня кормят в кафе со скидкой. Это и путешествия, и хорошее настроение от того, что тебе улыбаются незнакомые люди.
— В прошлых интервью вы говорили, что работаете без продюсера.
— У меня нет продюсера, но есть творческое объединение Random Crew, в котором собрались мои единомышленники. Они заинтересованы в делах абсолютно так же, как и я. У нас что-то типа муравьиного мозга. Соответственно, ни я, ни они не любим всю эту продюсерскую деятельность и слово «продюсер».
— Почему такое отношение к этому понятию?
— Потому что цель продюсера — зарабатывать на артисте как можно дольше, как можно больше и как можно чаще. У нас совершенно другая цель. Каждый раз нам интересно, насколько высоко мы можем подняться. И этот интерес напоминает игру. И деньги здесь — приятный бонус, вот и все. Первостепенны достижения и успехи.
— Видеокавер на «Розовое вино» с Игорем Николаевым для шоу «Вечерний Ургант» получился очень вирусным. Плюс еще мощности федерального канала. Что изменилось в вашей жизни и карьере после этого ролика?
— В тот период у нас вышло несколько проектов — интервью Дудю, ролик для «Вечернего Урганта», еще что-то. И мы уже не понимаем, откуда что пришло. Но активность и востребованность увеличились, разумеется. И я особенно горжусь, что с нами работают бренды, которые практически больше ни с кем не сотрудничают.
— Вместе с популярностью приходят и деньги. Как вы к ним относитесь?
— Деньги — жетоны в парке аттракционов, которыми я могу поделиться с близкими и друзьями. Также могу отложить немножко, но потом все равно их развею по ветру.
— На что вы их обычно тратите?
— На сладкое. И родителям помогаю.
— Инвестируете или планируете инвестировать во что-то?
— А мы всегда инвестируем. В клипы инвестируем, например. А про другие сферы — идем к этому.
— В ближайшем будущем Feduk будет коммерсантом?
— Чуть-чуть да, но благим. Биткоины не собираюсь покупать.
— Почему?
— Подожду, пока все их купят. Подороже чтобы взять. Невыгодно.
— Вы из тех людей, которые готовы делать что-то бесплатно?
— Да, могу бесплатно выступить и выступал. Однажды возвращался после концерта в гостиницу в Новосибирске и увидел, что на первом этаже в банкетном зале свадьба, подошел и спел три песни ребятам. Это была самая простая семья.
— Они, получается, совсем не ожидали вас увидеть?
— Да, я просто зашел к ним и сказал: «Ребята, хочу вас поздравить. Давайте с вами спою пару песен».
— Многие российские рэперы, особенно новой школы, всеми способами показывают, как они тратят деньги на развлечения, одежду и прочие радости жизни. По крайней мере они создают или стараются создать такое впечатление. Но когда дело доходит до вопросов о заработке, избегают этой темы. Боятся?
— У нас в России вообще такой менталитет — если у тебя есть деньги и ты об этом говоришь открыто, тобой могут заинтересоваться. К тому же при подобной откровенности высок риск подвергнуть опасности близких. В общем, в России выпендриваться все любят, но о своем финансовом состоянии говорить не принято. Меня воспитали именно так — не говорить об этом. Но попонтоваться иногда действительно хочется.
Цель продюсера — зарабатывать на артисте как можно дольше, как можно больше и как можно чаще. У нас совершенно другая цель.
— И что обычно делаете в таких случаях?
— Открываю окна в машине, включаю громко музыку — это максимум, что могу себе позволить.
— И все?
— Ладно, могу быстро проехать на спортивной машине. Это очень быстрый автомобиль.
— Многие артисты неплохо зарабатывают на так называемом мерче — официальной продукции исполнителя с его символикой. Планируете свой запускать?
— Мы сейчас в процессе его создания, и он будет очень классный. Я делал мерч пять лет назад от своего имени. Но это все было относительно низкого качества. Сейчас мы хотим, чтобы это можно было носить и в повседневной жизни. Чтобы это была вещь, которую можно подарить и на день рождения, и продать, и просто отдать. Мы никуда не спешим в этом направлении, хотя такой страх есть у всех — прошляпить свой успех, свое время.
— Это как у Земфиры: «Я так боюсь не успеть, хотя бы что-то успеть».
— Да? Вот я не боюсь опоздать куда-то. Объясню на примере: плывет косяк рыб по течению океана. А я более мощная рыба, у меня плавники лучше. И я подожду какое-то время, пока те рыбы уплывут далеко, а потом догоню их спокойно и буду плыть вместе с ними. Так же и в музыкальной индустрии: не боюсь, что она убежит вперед и я не смогу догнать, перестану быть актуальным. В музыке — не в хип-хопе, рэпе, трэпе, а просто в музыке — чувствую себя как рыба в воде. Так что все будет отлично.
— Как, на ваш взгляд, популярному артисту сохранить баланс между творческой и коммерческой составляющей своего дела?
— Я отношусь к коммерции, как к творчеству. И если делаю, например, ту же рекламу, она не похожа на рекламу, она похожа на классный трек. Если мы участвуем в видео, то это не бланковое, штамповое какое-то поведение и выражение лиц — это тоже творчество. Я никогда просто так не продамся и не скажу: «О, это деньги, давайте заработаем».
— Есть сферы или бренды, от сотрудничества с которыми вы бы точно отказались?
— Это проекты, которые в обычной жизни мне не нравятся.
— В интервью вы часто говорите про связь своего творчества с чем-то сверхъественным и метафизическим. Много размышляете об энергии. Отдыхаете на Бали. Объясните, что это за часть вашей жизни и вас.
— Моя тяга к духовности — не дань моде. Таким я был всегда, с самого детства. Можно назвать это творческим восприятием действительности. Повышенной чувствительностью, так сказать. Духовные вещи мне всегда были важнее материальных.
— Расскажите о самом чувствительном за последнее время моменте.
— Недавно мы с командой ездили в детский онкологический центр. Вот когда детишки смеются, улыбаются, дают пять — это кайф. Случаются еще какие-то мелкие ситуации. Например, отвечаю маленькой девочке в директ, поддерживаю ее в чем-то, советую. Фотографируюсь с кем-то на улице, а люди прыгают от радости. Мне особенно нравится вызывать неожиданные, приятные, теплые чувства у людей, которых я не знаю.
Выражаем благодарность ресторану Stone Crab за предоставленное для съемки пространство.
