История модного дома Louis Vuitton — одного из крупнейших активов самого богатого европейца Бернара Арно — началась с чемоданов в 1837 году. В тот год 16-летний сын бедного плотника Луи Вюиттон, преодолевший расстояние в 437 км от родного городка Лон-ле-Сонье до Парижа пешком, устроился в подмастерья к господину Марешалю, одному из самых успешных производителей упаковок, коробок и сундуков. В то время это ремесло считалось респектабельным и хорошо оплачиваемым благодаря популярности путешествий по железной дороге. Аристократические семьи часто выбирались в соседние страны на пару недель, прихватив с собой приличное количество вещей, а соответственно и чемоданов.
Под руководством господина Марешаля Луи Вюиттон проработал 17 лет, зарекомендовав себя одним из лучших практиков этого дела. За изготовлением чемоданов к нему обращались самые состоятельные и известные люди Франции, в том числе жена Наполеона III императрица Евгения. В 1854 году Вюиттон решил уйти из-под чужого крыла и открыть собственную мастерскую, причем не где-нибудь, а на бульваре Капуцинок. Спустя пять лет спрос на дорожные сундуки Вюиттона вырос настолько, что ему пришлось открыть еще одно производство в Аньере, промышленном пригороде Парижа.
Несмотря на большой коммерческий успех, Луи Вюиттон оставался одним из сотен таких же профессиональных, уважаемых и востребованных мастеров. Все они делали похожие дорожные сундуки выпуклой формы с круглой крышкой, которая предотвращала скопление влаги на поверхности и в то же время утяжеляла процесс транспортировки багажа (чемоданы было невозможно поставить друг на друга). Вюиттон мечтал сделать что-то принципиально новое — и вот, к началу 1860-х годов появился сундук прямоугольной формы с плоской крышкой и застежкой сбоку, который получил название Trianon. Проблему с протечкой чемоданов он решил благодаря водонепроницаемой текстильной обивке, а со стесыванием углов — за счет специальных металлических крепежей. За свою разработку Луи Вюиттон был удостоен бронзовой медали на Всемирной выставке в Париже, на которой присутствовало почти 10 млн гостей из 32 стран.
В последующие годы Луи Вюиттон развивал компанию вместе с сыном Жоржем, с которым, в частности, нанес на сундуки коричнево-белые полоски, а после и узнаваемый сегодня шахматный принт. Это было сделано не столько для украшения, сколько для предотвращения массового копирования чемоданов. А для защиты содержимого отец и сын придумали специальный замок с двумя пружинами, который было невозможно вскрыть. Проверить это Жорж Вюиттон предложил американскому иллюзионисту Гарри Гудини, известному своим умением выбираться из любых замкнутых пространств. Гудини предложение не принял.
Вместе с деталями менялся и функционал сундуков Louis Vuitton. По просьбе заказчиков внутри оказывались раскладушки, кейсы для шампанского, полки для чайного сервиза, крючки для боксерской груши и даже отделения для книг. Обладателем такого сундука-библиотеки стал Эрнест Хемингуэй, который, впрочем, потерял его в парижском «Ритце». Позже, когда писатель вновь остановился в отеле на Вандомской площади, сотрудники поинтересовались, не хотел бы он забрать сундук, который уже 20 лет пылится в их подвале. Внутри оказались дневники, которые Эрнест Хемингуэй вел во время проживания в Париже и которые впоследствии легли в основу книги «Праздник, который всегда с тобой».
Сегодня, когда с момента смерти сына плотника, сумевшего сделать имя на производстве сундуков, прошло почти 130 лет, а сам бренд Louis Vuitton ассоциируется не столько с чемоданами, сколько с сумками и одеждой, в Аньере продолжают принимать необычные заказы. Хотя у модного дома есть и постоянная коллекция сундуков, доступная в бутиках: самый демократичный из них — шкатулка для хранения украшений — стоит 107 тыс. руб., самый дорогой — полутораметровый шкаф — обойдется в 13,9 млн руб. Несмотря на то, что современная функция предметов роскоши заключается в том числе в их демонстрации окружающим, а сундуки Louis Vuitton заточены в четырех стенах (в путешествиях их заменили более компактные и функциональные чемоданы того же бренда), спрос на них все равно есть. О том, чем так привлекательно наследие Луи Вюиттона, рассказали сами владельцы сундуков.
Ольга Смирнова,
коллекционер
Мы с мужем являемся клиентами Louis Vuitton с 2008 года. За это время я обзавелась десятью фирменными сундуками, один из которых 1,5 года делали для меня в Аньере. Это сундук Malle Wardrobe с вешалками для одежды и выдвижными ящиками для аксессуаров, в котором я держу готовые образы на важные мероприятия.
Еще один знаковый для меня сундук — Boite Flaconnier, предназначенный для хранения ароматов дома. Однако мой муж забрал его себе: внутри лежит трубка калабаш, как в фильме «Бесславные ублюдки», созданная тем же автором. Этот сундук расписной: на нем изображен осьминог, символизирующий всевластие, — у мужа есть татуировка с идентичным изображением. В моей коллекции есть и другие расписные экземпляры: к примеру, на двух сундуках Coffret Tresor, в которых хранятся украшения, нарисованы наша собака Шанталь и девушка эпохи ар-деко, а на Toiletry Case, который бережет косметику, изображены листья монстеры. Этот сундук я приобрела во время подготовки к юбилею, для которого выбрала тропическое оформление. Поэтому он стал для меня своеобразным напоминанием о празднике, который теперь всегда хранится под рукой.
Один из сундуков не только хранит предметы и воспоминания, но и буквально повлиял на мою жизнь. Это Malle Fleurs, который дом Louis Vuitton отправлял почетным клиентам: в нем находится непромокаемый железный короб, позволяющий вставить смоченную губку, а внутрь нее — цветы. С этого сундука началась моя любовь к букетам — теперь я собираю их сама. Более того, в ближайшем будущем планирую открыть цветочный бизнес.
Сундуки Louis Vuitton — прекрасная инвестиция: за прошедший год мой бьюти-кейс подорожал на 100 тыс. руб. Но это еще и вещи с большой исторической ценностью, особенно если вам удалось достать сундук эпохи самого Луи Вюиттона или же установить личность прежнего владельца сундука. Это можно сделать как по идентификационному номеру, так и по нанесенным инициалам. Вопреки распространенному мнению, персонализация только повышает стоимость: многим важен не сам сундук, а то, в чьей гостиной он располагался.
Виктория Шелягова,
героиня светской хроники
У меня несколько сундуков Louis Vuitton, которые я ношу как сумки или использую в качестве предметов интерьера. Первый — это Twisted Box, созданный Louis Vuitton в коллаборации с архитектором Фрэнком Гери и украшенный изображением девочки из «Корпорации монстров». Роспись по моей задумке выполнил французский художник Лесли, который много лет работает в офисе Louis Vuitton. Второй — это Soft Trunk с голограммой, переливающейся, как майский жук. Сундук вошел в коллекцию сезона осень-зима 2016/17 и был произведен в ограниченном количестве. Третий — это Coffret Polyvalent, первоначально предназначенный для хранения украшений. На нем изображена зимняя сказка: зайцы, белки, рябина, снег. Четвертый — это кубик с моими инициалами и инициалами моего мужа, подарок от модного дома на годовщину свадьбы. И наконец пятый — кубик, роспись которого была взята с ленты для волос: дама в шляпе, автомобиль, тема путешествий. Также во время поездки в Аньер я заказала таблетницу. В исторической мастерской бренда можно воплотить любую свою идею, будь то сундук для хранения шампанского, икры, игровой рулетки или грампластинок. Только вот гроб от Louis Vuitton пока заказать нельзя.
Я хотела бы приобрести большой винтажный сундук Louis Vuitton, но он пока нигде мне не попадался. Его можно использовать для хранения вещей или в качестве стола — это очень красиво. Как инвестицию я такие вещи не рассматриваю: считаю, что в нашем быстро меняющемся и непредсказуемом мире сложно предсказать, что возрастет в цене, что нет. Ничто не вечно. Поэтому предпочитаю совершать покупки для души.
Яна Рудковская,
продюсер (рассказала о своей коллекции в Instagram)
Начала я собирать сундуки 12-13 лет назад, у меня уже большая коллекция. Что касается больших сундуков, здесь все понятно. В них удобно хранить очки, внизу — колготки и купальники. [Также есть] сундук-будуар, где хранятся духи, различная бижутерия... Очень удобно. Но самое интересное то, что хранится в маленьких сундучках и вообще для чего [нужны] маленькие сундучки. Это хорошая инвестиция, потому что сундуки только дорожают. И в принципе это [отличный] подарок, прекрасная вещь, которая может порадовать любую женщину в любое время и в любой стране.
[У меня есть] сундучок для ювелирных украшений и духов. […] Он очень старенький, раритетный, со штампами Москвы. Это новинка в моей коллекции. Также есть сундук для часов. […] Он очень классный, потому что здесь можно правильно хранить часы и с ними ничего не случится. […] Каждая коробка, даже самый маленький объект, считается сундуком. Всего их делают достаточно мало. По-моему, всего 2,5 тыс. сундуков в год. И все это ручной труд.
Ирина Оганова,
писатель
Сундуки Louis Vuitton это не только большие ящики, но и миниатюрные сумки, выполненные по тому же принципу. У меня их две: одна из современной коллекции, другая — винтажная, купленная и расписанная в одном из магазинов бренда. В будущем хочу приобрести еще и большой старинный сундук, которым украшу пространство. Его достаточно просто найти: винтаж продается на блошиных рынках и в антикварных магазинах, причем в разном состоянии и за разные деньги. Это не диво дивное — эксклюзивными являются только те модели, которые выпущены в лимитированном количестве. Вот это действительно отличный предмет для инвестиций и дань уважения бренду, который смог создать культовые предметы и выйти за рамки чего-то мимолетно модного
