Hermès
Фрэнсис Скотт Фицджеральд считается одним из самых стильных писателей XX века. В своих романах и рассказах он детально воссоздавал эпоху «ревущих двадцатых», а в жизни одевался с большим вкусом. Обе экранизации его романа «Великий Гэтсби» можно рассматривать как энциклопедию моды «века джаза» (кстати, это выражение тоже придумал Фицджеральд). Продакт-плейсмента в его произведениях нет, разве что в романе «Ночь нежна» писатель описывает поход по магазинам одной из главных героинь — Николь Дайвер (ее прототипом стала Зельда Фицджеральд): девушка заходит в бутик Hermès и покупает «два замшевых жакета — цвета зимородкова крыла и цвета купины неопалимой».
Lacoste
Вуди Аллен не только пишет сценарии, снимает минимум по одному фильму в год и часто сам же в них играет, но еще выпускает сборники рассказов и пьес.
Рассказ «Свитки красного моря» — краткое пособие начинающего маркетолога. Бедный портной взывает к Богу, спрашивая, что нужно сделать, чтобы его чудесные рубахи наконец начали покупать, на что Всевышний советует нашить на карманы «крокодильчика». Даже далекому от модного мира человеку очевидно, о каком французском бренде идет речь. Кстати, в этом году Lacoste пополнил свою коллекцию поло вышитыми логотипами исчезающих видов животных, чтобы привлечь внимание общественности к проблеме.
«Взгляни, Господи, на товар мой. Смотри, какая вискоза. Боже мой, есть и с воротничками, и на пуговицах, есть под галстук — и все лежит. А ведь я всегда следовал заповедям Твоим. Почему же не могу ныне заработать на хлеб насущный и младший мой брат вынужден мыть полы в "Детском мире"?
И услышал Всевышний его молитвы, и отвечал рабу своему, говоря:
— Насчет рубашек…
— Да, Господи, — воскликнул тот человек и упал на колени.
— Нашей крокодильчика.
— Что, Господи?
— Что слышал. Нашей крокодильчика на карман. Не пожалеешь.
И взял тот человек все рубахи свои, и нашил на карман знак крокодила, и вот, се, вдруг премного выросли продажи его, и была ему великая радость, тогда как в стране врагов его стоял стон и скрежет зубовный, и кто-то сказал: "Милостив Господь, он успокоит меня на пажитях злачных. Один вопрос — смогу ли я потом встать"».
Chantal Thomass
В скандальном романе-антиутопии Мишеля Уэльбека «Покорность» речь идет о недалеком будущем Франции. Организация «Мусульманское братство» приходит к власти, и новый президент республики, Мохаммед бен Аббас, меняет привычный уклад страны. Писатель неслучайно упоминает сразу несколько брендов, известных провокационным нижним бельем: по новым порядкам, хиджаб обязателен для всех жительниц Франции, так что красивое белье — единственная возможность проявить свою сексуальность, пусть и при закрытых дверях спальни.
«Зато бутику Secret stories, торговавшему фирменным бельем по сниженным ценам, волноваться нечего: подобные магазины в торговых галереях Эр-Рияда и Абу-Даби пользуются неувядающим успехом, Chantal Thomass и La Perla тоже могли с легким сердцем ждать воцарения ислама. Богатые саудовки, облаченные днем в непроницаемую черную паранджу, вечером перерождаются в райских птичек, наряжаясь в грации, ажурные лифчики и стринги, украшенные разноцветными кружевами и стразами».
Charvet
Магазин Charvet на Вандомской площади, основанный в 1838 году Жозефом-Кристофом Шарве, до сих остается важным местом для французских модников. Шарве первым начал шить рубашки по индивидуальным меркам, учитывая асимметрию фигуры. Клиентами бренда были Жан Кокто, Шарль Бодлер, Жорж Санд и принц Уэльский. Но все же одним из самых преданных поклонников Charvet считается Марсель Пруст. Писатель носил манишки и галстуки марки и даже упомянул Charvet в первом романе из цикла «В поисках утраченного времени». Персонаж Марсель подтягивает «каждые несколько минут узел роскошного галстука от Шарве».
Не обошел вниманием Charvet и английский писатель Ивлин Во. В романе «Возвращение в Брайдсхед» лорд Себастьян Флайт одет в «сизо-серый фланелевый костюм, сорочку из белого крепдешина, галстук Шарве».
Tiffany & Co.
Благодаря новелле Трумена Капоте «Завтрак у Тиффани» магазин Tiffany & Co. в Нью-Йорке стал таким же обязательным пунктом на карте каждого туриста, как Таймс-сквер, Центральный парк или Метрополитен-музей. История Холли Голайтли, мечтающей об украшениях Tiffany и обретающей покой лишь в стенах этого магазина, когда «ты весь в поту от страха», не утрачивает популярности спустя несколько десятилетий после публикации. Важное значение играет и экранизация новеллы. Образ Одри Хепберн, прогуливающейся по утреннему Нью-Йорку в черном платье Givenchy и останавливающейся, чтобы поглазеть на витрины Tiffany & Co., до сих пор считается одним из самых стильных в истории моды и кино.
«Лучше всего для меня — просто взять такси и поехать к Тиффани. Там все так чинно, благородно, и я сразу успокаиваюсь. Разве что‑нибудь плохое с тобой может приключиться там, где столько добрых, хорошо одетых людей и так мило пахнет серебром и крокодиловыми бумажниками? Если бы я нашла место, где можно было бы жить и где я чувствовала бы себя, как у Тиффани, — тогда я купила бы мебель и дала коту имя».
Mariano Fortuny
В 1907 году испанский художник и дизайнер Мариано Фортуни представил одно из самых знаменитых изобретений мира моды — плиссированное платье дельфос. Оно ничего не подчеркивало и ниспадало с плеч, напоминая древнегреческий хитон. Фортуни использовал горячие валики в процессе плиссировки ткани, чтобы платье держало форму (клиенткам даже давалась гарантия), а также вшивал в подол тяжелые стеклянные шарики. Его платья создавались из тонкого японского шелка, помещались даже в маленькую коробку, их не нужно было гладить. В дальнейшем на плиссированные платья Фортуни ориентировались Поль Пуаре и Иссей Мияке, а его талантом восхищался даже Марсель Пруст. В романе «Пленница» писатель упоминает Фортуни под его настоящем именем, а узоры на платьях дизайнера сравнивает с «орнаментами на произведении искусства».
«Из всех платьев и пеньюаров, которые носила герцогиня Германтская, как будто наиболее отвечали определенному намерению, больше всего были наделены специальным значением туалеты, изготовленные Фортуни по старинным венецианским рисункам. Исторический ли их характер или же, скорее, то обстоятельство, что каждый из них уникален, придают им такое своеобразие, что поза наряженной в них женщины, поджидающей вас или с вами разговаривающей, приобретает значение исключительное, как если бы костюм ее являлся плодом долгого размышления, а ваш разговор с нею был оторван от повседневной жизни, словно сцена романа».
Prada
Кажется, что на каждой странице романа Лорен Вайсбергер «Дьявол носит Прада» появляются имена хотя бы парочки дизайнеров. На самом деле, хорошо, если только парочки: книга пестрит названиями брендов, словно увесистый глянцевый журнал. Перечитать роман стоит, только если вы вдруг соскучились по моде 2000-х. Сумки Donna Karan, Gucci без Алессандро Микеле, пропаганда строгих диет и легкий китч начала века точно утолят ностальгию по безвкусице.
Кстати, в этом году выходит продолжение романа, главной героиней которого стала вторая ассистентка Миранды, Эмили. Кто знает, возможно, в этой части мы увидим имена Гоши Рубчинского или Вики Газинской.
«Там были сумочки всех форм и размеров — от Герба Риттса, Брюса Вебера, Жизель Бундхен, Хиллари Клинтон, Тома Форда, Кельвина Кляйна, Энни Лейбовиц, Николь Миллер, Адриены Виттадини, Кевина Окойна, Майкла Корса, Гельмута Ланта, Джорджио Армани, Джона Саага, Бруно Мальи, Марио Тестино и Нарсисо Родригеса — всех не перечислить».
Swaine Adeney Brigg
Если смотреть на романы Яна Флеминга как на продакт-плейсмент, то более удачного примера рекламы в литературе (а заодно и в кино) просто не найти. Кажется, любому человеку известны предпочтения Джеймса Бонда, и уж точно огромное число людей не отказалось бы подражать самому знаменитому в мире агенту. Костюм Brioni (впрочем, он не упоминается ни в одном романе Яна Флеминга), часы Rolex Oyster Perpetual, Bentley, ну и знаменитый коктейль «Веспер» на джине Gordon’s — важные символы «бондианы».
В последних экранизациях список брендов претерпел изменения. Джеймс Бонд в исполнении Дэниэла Крэйга носит костюмы Tom Ford, кашемировые водолазки N. Peal и обувь Crockett & Jones. А Пирс Броснан стал первым агентом 007, появившимся на экране не с Rolex, а с часами Omega Seamester в фильме «Золотой глаз».
Бренд, который часто остается за пределами зенита славы, — Swaine Adeney Brigg. Основанная в 1750 году, эта английская марка поставляла кожаные изделия высочайшего качества королевской семье. До романов о Джеймсе Бонде компания чувствовала себя вполне неплохо, но после выхода фильма «Из России с любовью», где главный герой появляется с чемоданчиком этого бренда, Swaine Adeney Brigg обрел статус культового. В романах Флеминга все агенты 00 имели чемоданы этого бренда.
«Из России с любовью»: «Отдел специального снаряжения секретной службы — "Кью Бранч" — много поработал над этим симпатичным чемоданчиком, изготовленным фирмой "Суэйн энд Адени". Сначала ободрали кожу, сняли замки и ручку. Между наружной обивкой и изнанкой сотрудники отдела уложили пятьдесят патронов калибра 6,35 мм, а вдоль торцов — по одному плоскому, острому, как бритва, ножу для метания. Стоило нажать особым образом на шов в углу, как рукоятка ножа выскальзывала из-под обшивки. Не обращая внимания на насмешки Бонда, искусники отдела "Кью" спрятали в ручку кейса таблетку цианистого калия — на случай если он будет захвачен в плен русской разведкой».
Giorgio Armani
В Сети поклонники романа «Американский психопат» Брета Истона Эллиса соревнуются в знании текста и выстраивают графики с указанием, сколько раз в романе упоминается тот или иной бренд. Ralph Lauren, Brooks Brothers, Bottega Veneta, Oliver Peoples, Calvin Klein и еще с десяток популярных в 1980-х марок. Абсолютный лидер подобных списков — Giorgio Armani. У главного героя романа, Патрика Бейтмена, — стильного яппи с наклонностями садиста, серьезная коллекция костюмов и аксессуаров этого итальянского бренда.
«Я выбираю, что надеть. Один вариант — костюм от Bill Robinson (шерсть с крепом), который я купил в Saks, хлопчатобумажная жаккардовая рубашка от Charivari и галстук от Armani. Или спортивный пиджак в синюю клетку (шерсть с кашемиром), хлопчатобумажная рубашка и шерстяные брюки в складку от Alexander Julian, а также шелковый галстук в горошек от Bill Blass. Возможно, в Julian мне будет слишком жарко (все‑таки май), но если Патриция наденет то, что я думаю, — тот костюм от Karl Lagerfeld, то, может, мне стоит пойти именно в Julian, потому что этот костюм будет хорошо смотреться с ее костюмом. Ботинки — крокодиловые туфли без шнурков от A. Testoni».
Charles Frederick Worth
Принято считать, что Чарльз Фредерик Ворт — не только первый кутюрье в истории моды, но и отец модной индустрии как таковой. Англичанин, сделавший блестящую карьеру во Франции, изменил отношение к профессии портного, а его жена, Мари Верне Ворт, стала первой в мире манекенщицей. Среди клиентов Ворта — императрица Евгения, Полина де Меттерних, актрисы Эмма Имс и Сара Бернар, с которой у Ворта отношения, впрочем, не заладились. К сожалению, Дом Worth был закрыт в 1956 году. Впрочем, учитывая моду на возрождение старинных брендов, возможно, мы о нем еще услышим.
В литературе образ кутюрье увековечил Эмиль Золя. Ворт стал прототипом для героев сразу в трех романах французского писателя: «Добыча», «Дамское счастье» и «Западня». Имя Ворта изменено, но ни у кого не оставалось сомнений в том, о ком идет речь.
«Добыча»: «Портной ставил Рене перед огромным, от пола до потолка, зеркалом и, сосредоточенно сдвинув брови, смотрел на нее… Через несколько минут маэстро, как бы осененный вдохновением, рисовал крупными неровными штрихами задуманный им шедевр… Но иной раз вдохновение упорно не являлось… И он выставлял Рене за дверь, повторяя: "Невозможно, невозможно, дорогая, приходите в другой раз. Я вас сегодня не чувствую"».
