Слухи о том, что в этом году актрисы пройдутся по красной дорожке, ведущей к отелю Beverly Hilton, где уже много лет проводится церемония «Золотого глобуса», в черном, появились еще в середине декабря — считайте, сразу после оглашения номинантов в 25 категориях. Тогда издания сообщали о «многих», но смело жонглировали лишь парой-тройкой конкретных имен. Зато каких. «Поставить на черное» планировали Мерил Стрип, Джессика Честейн и Эмма Стоун. Так троица собиралась выразить протест против сексуальных домогательств и насилия, борьба с которыми стала лейтмотивом конца 2017-го. Вы вряд ли этого не знаете (если читаете этот текст, значит, интернетом точно пользуетесь), но все же: в октябре издание The New York Times рассказало всему свету, что продюсер Харви Вайнштейн десятилетиями приглашал старлеток в номер лос-анджелесского отеля Peninsula, где непременно распускал руки, и в лучшем случае девушки отделывались испугом. Следом полетели головы с плеч главы Amazon Studios Роя Прайса, режиссера Джеймса Тобэка, актера Кевина Спейси. Кажется, этот список можно продолжать бесконечно: как верно подметил ведущий «Золотого глобуса» Сет Майерс, «годами белому мужчине в Голливуде не было так тревожно».
Как стало ясно позже, уже тогда, в декабре, труженицы «фабрики грез» (среди них — приглашенные на «Золотой глобус — 2018» Риз Уизерспун, Трэйси Эллис Росс, Керри Вашингтон, Ева Лонгория и Америка Феррера) готовили к запуску Time's Up — движение и одноименный фонд, поставленные на борьбу за права женщин. И негласный черный дресс-код и сопутствующий хештег #WhyWeWearBlack должны были привлечь внимание к инициативе. Впрочем, одним лишь цветом дело не ограничилось: часть актрис воспользовались правом на «плюс один» и пришли в компании активисток. Например, гостьей Мишель Уильямс оказалась зачинательница акции #MeToo Тарана Бёрк, Эммы Уотсон — сопредседательница End Violence Against Women Coalition Мараи Лараси.
Кроме того, ведущих, работающих на красной дорожке, явно проинструктировали: едва ли не впервые обошлось без канонического вопроса «Who are you wearing?» — время, обычно отводимое под разговоры о платьях, барышни тратили на рассказ о все том же Time’s Up. Похоже, хештег #AskHerMore (с его помощью исполнительницы главных и второстепенных ролей годами пытались вытребовать себе у журналистов вопросы, не связанные с нарядами) наконец-то утратил свою актуальность.
Разумеется, не все позитивно отреагировали на безобидное, казалось бы, начинание. Одни подмечали, что куда эффективнее было бы банально бойкотировать мероприятие. А Роуз Макгоуэн — едва ли не самая энергичная участница «харвигейта» — выступила с критикой в адрес тогда еще только планировавшегося молчаливого протеста, подчеркнув, что молчание, собственно, и есть главная проблема. К слову, протест в итоге получился не таким уж тихим: актрисы, пусть и не в самой агрессивной форме, все-таки говорили и про гендерный разрыв в оплате труда, и про недопущение в режиссерскую категорию номинанток женского пола, и про насилие. И хотя Макгоуэн наверняка останется при своем мнении, вряд ли есть повод считать акцию провалившейся.
В том числе с эстетической точки зрения (пусть даже она здесь на второстепенной позиции). Конечно, Голливуду и его бессменным стилистам не впервой отрабатывать «тему»: раз в год актрисы и актеры стройными рядами маршируют по алым ступеням Метрополитен-музея на тематический Бал Института костюма. Но даже МЕТ, пожалуй, в последние годы не выглядел так интересно и — не сочтите за дерзость! — красочно, как вчерашняя дорожка. И это несмотря на все опасения, что получится неминуемо скучно. Волновались, действительно, понапрасну: оттенков у черного получилось больше, чем у пресловутого серого. Среди десятков одноцветных нарядов определенное сходство демонстрировали только два: Ashi Studio Couture Хайди Клум и Giambattista Valli Haute Couture Кендалл Дженнер. Что примечательно, многие дамы, обыгрывая дресс-код, в этот вечер сделали выбор в пользу брюк (за право носить их женщинам в свое время тоже пришлось посражаться) — будь то power suit, как у Клэр Фой, или застенчиво выглядывающие из-под юбки «шаровары».
«Оставшиеся джентльмены», как в приветственном монологе назвал их распорядитель шоу Майерс, тоже охотно поддержали инициативу. Да, можно поиронизировать на тему того, что мужские наряды на подобных вечерах и так не отличаются особенной пестротой, но какой в этом смысл? Лучше сказать, что получилось даже драматичнее обычного: свой black tie некоторые актеры превратили в total black tie и выгуливали черные как смоль смокинги и бабочки с черными же рубашками, а главным аксессуаром выбрали — что бы вы думали? — значок Time’s Up. Кажется, время и впрямь вышло.
