— В следующем году у Jaquet Droz большой юбилей — 280 лет (пусть и не непрерывной истории). Уже подготовились?
— Конечно, отметим с размахом, будет много новых часов. Но вообще мы каждый год стремимся удивить. Сейчас, например, устроили мировое турне нашему новому автоматону (часы с движущимися механическими фигурами на циферблате — прим. ред.) Tropical Bird Repeater. Решили показать его, не дожидаясь выставки в Базеле в следующем году. Начали тур с Пекина, потом побывали в Гонконге, Сингапуре, Сиднее, теперь привезли часы в Москву, дальше отправимся в Женеву. Но и на этом турне не закончится, будет еще вторая часть.
— Какой процент бизнеса Jaquet Droz — не в количестве, а в стоимости — составляют автоматоны?
— Сложно сказать, он меняется. Спрос на редкие необычные часы растет. Но цена на них может быть совершенно разной. Например, прошлогодний Loving Butterfly был в одном ценовом сегменте с нашими турбийонами (то есть, относительно доступном), новый Tropical Bird Repeater — очень сложный и очень дорогой (цена в российском ритейле — 47,4 млн руб. — прим. ред.). Но в любом случае — это большой и важный процент нашего бизнеса. Это произведение искусства, а не просто часы с огромным количеством бриллиантов. И наши клиенты понимают, что это инвестиция. Есть те, кто коллекционируют такие часы.
— Есть ли какие-то страны, где подобные часы более востребованы?
— Сложно сказать, потому что даже конечная продажа ни о чем не говорит. Часы в Женеве, например, может купить русский клиент, а в США — китайский. Мы стараемся создавать модели, сюжет которых понятен каждому. В новом Tropical Bird Repeater, когда включаешь репетир, начинает течь водопад, павлин раскрывает хвост, колибри взлетает, машет крылышками на невероятной скорости 40 взмахов в секунду (всего семь разных видов анимации)… Каждый, кто видит это впервые, испытывает детский восторг. Я так люблю наблюдать эту реакцию! В детстве реакции естественны и непосредственны, дети не скрывают эмоции. Потом в нашей жизни появляется столько наносного, но ты показываешь человеку такую «механическую игрушку» — и она возвращает в детство, а это бесценно.
— Сколько занимает разработка и создание таких часов?
— Эти мы разрабатывали три года. Тут труд многих — часовщиков, инженеров, дизайнеров, эмальеров, граверов (одних ремесленников — восемь человек)… Мы сотрудничаем с независимыми создателями автоматонов, все остальное делаем на нашей мануфактуре. Над автоматоном «Маг» мы работали с Франсуа Жино, на сей раз обратились к другому независимому мастеру. Как Пьер Жаке-Дро работал с независимыми мастерами, так и мы. Мы не стремимся решительно все делать своими силами, а тем более — скрывать, что сотрудничаем с независимыми мастерами, мы ателье высокого часового искусства.
Изготовить такие часы, даже когда все посчитано и проверено, сложно: только гравировка корпуса занимает месяц, столько же над циферблатом трудятся три эмальера. Даже притом что разные мастера работают над разными элементами параллельно, на одни часы уйдет несколько месяцев.
— Искусство создания автоматонов — редкое, но можно ли сказать, что оно исчезающее?
— Можно было сказать так несколько лет назад, но мы стараемся сделать все, чтобы его сохранить, как минимум — обеспечиваем мастеров заказами, возрождаем традиции, рассказываем об этом сложном и редком ремесле. Главное — что среди мастеров и их учеников есть совсем молодые люди, а значит, искусство создания автоматонов не будет утрачено.
