Материал был впервые опубликован в 2021
Середина июля, порт Росатомфлота в Кольском заливе. Поочередно, небольшими группами, мы заходим на ледокол «50 лет Победы» — огромный оранжево-черный атомоход. Говорят, он настолько мощный, что способен обеспечить электричеством целый Мурманск. На часах — половина первого, до отправления еще часов семь-восемь. Отправка такого корабля в плавание — процедура длительная и хлопотная.
У ледокола «50 лет Победы» сложная судьба — его начали строить еще в 1989 году при СССР, потом стройку заморозили, затем возобновили и закончили только в 2007-м. Что мы обычно знаем про ледоколы? Правильно — что они ломают лед. Но зачем им это? Для того, чтобы помогать другим судам прокладывать путь в условиях льда, а также для того, чтобы отправлять исследователей и ученых в полярные экспедиции. С некоторых пор ледокол стал еще и туристическим кораблем — компания Poseidon Expeditions фрахтует «50 лет Победы» для коммерческих круизных путешествий на Северный полюс. Удовольствие дорогое — самое доступное размещение обойдется больше чем в 2 млн руб. на человека. Это объясняется высокой стоимостью фрахта и большими затратами на команду, питание, логистику и многое-многое другое. Рассказывают, что кто-то целенаправленно копил на путешествие несколько лет. И в итоге накопил.
Poseidon Expeditions возит туристов в Арктику и Антарктику уже больше 20 лет, и до пандемии это были в основном иностранцы. В этом году из-за ковидных ограничений наш корабль практически целиком состоял из пассажиров с российским паспортом.
Что такое путешествие на атомном ледоколе к Северному полюсу? Прежде всего, это экспедиция в суровый труднодоступный край, которая, как легко догадаться, сильно отличается от круиза из Ниццы в Барселону. Все путешествие занимает 11 дней — Кольский залив, Баренцево море, Земля Франца Иосифа, открытый Северный Ледовитый океан, Северный полюс и обратный путь в Мурманск. Понежиться на солнышке в плавках или купальнике, попивая смузи, не получится. Хотя температура в июле сравнительно комфортная — в районе минус 1 градуса. Не минус 40, как это бывает зимой.
Сам ледокол — судно совсем не развлекательное. Это рабочий корабль с аскетичными каютами, в которых обычно живет экипаж, а на туристических рейсах, соответственно, туристы. Экипаж в этом случае уплотняется и скромно живет на нижних палубах по несколько человек.
Несмотря на спартанские интерьеры кают и общественных пространств — с приветом из позднего СССР и 90-х, — организаторы прилагают максимум усилий, чтобы экспедиция прошла весело и комфортно. Есть и сауна, и бассейн — там подогретая морская вода, есть бар, ресторан с четырехразовым питанием, библиотека, проводятся лекции, устраивают кинопоказы, есть даже собственный фитнес-тренер.
Мы стартуем примерно в 9 вечера, светит яркое солнце, которое ни разу не зайдет за все время путешествия, — нас ждет полярный день. Два буксира тянут вглубь Кольского залива многотонный ледокол, мы прощаемся с большой землей басистым протяжным гудком. Никто не выпускает из рук телефоны, снимают все подряд — ледокол, Кольский залив, проходящие мимо танкеры. В скором времени интернет исчезнет совсем, нужно успеть опубликовать последние сторис.
На ледоколе совсем теряется чувство времени — особенно после того, как переводишь стрелки на два часа назад. Пассажиры живут по судовому времени, экипаж — по московскому (это нужно для более эффективной организации жизнедеятельности на борту). За окном или за бортом все время светло, пейзаж практически не меняется — бескрайнее серое-белое безмолвие. Сначала водное, а затем, на третий день, ледяное. При этом невероятно красивое и совершенно гипнотизирующее. Для того чтобы разнообразить досуг, в кормовом салоне проводятся лекции. Можно узнать, зачем нужна гляциология и какие животные водятся в Арктике, кроме белых медведей. Организаторы хотят, чтобы экспедиция была не просто аттракционом, но еще и исследовательской поездкой, а потому берут с собой на борт самых настоящих ученых.
В качестве «приглашенной звезды» на борт в этот раз взяли главного русского путешественника Федора Конюхова. На Северном полюсе он должен высадиться на льдину и остаться дрейфовать на ней две недели — до прихода следующей экспедиции.
Главная цель третьего дня — увидеть первого белого медведя, первые льды и первую сушу, Землю Франца Иосифа. И то, и другое, и третье случается. По левому борту встречаем одиночку, который пугается корабля и бросается в сторону. Медведь отбегает на безопасное, как ему кажется, расстояние и наблюдает за нами. А мы, пройдя мимо, рассматриваем в бинокли первые острова архипелага. По правому борту сквозь туман видим остров Нортбрук, по левому — острова Белл и Мейбел.
ЗФИ — так называет Землю Франца Иосифа полярники, в том числе полярный историк Дмитрий Киселев, участник нашей экспедиции. Вместе со своим коллегой, географом Федором Романенко, он рассказывает нам историю о том, как в конце XIX века британская экспедиция во главе с Фредериком Джорджем Джексоном осталась на зимовку на острове Нортбрук и жила в рубленой избе, привезенной из Архангельска.
ЗФИ — это территория России, причем самая северная. Официально острова входят в состав Архангельской области, но постоянного населения там нет. Живут лишь ученые, пограничники и военные.
Льды становятся почти сплошными. Можно стоять на мостике и медитировать, глядя на то, как мощный ложкообразный нос ледокола давит лед, словно печенье. Особенно эффектное зрелище получается сбоку: из-под киля вылетают огромные куски льда, некоторые из них — неправдоподобно яркого голубого оттенка.
На часах 07:30. Каждое утро в это время в каютах включается динамик, играет духоподъемная музыка, затем экспедиционный лидер бодрым голосом будит пассажиров. Побудка — неизменный ритуал, элемент мягкой дисциплины, напоминающий, что мы не на мальдивском курорте, а в полярной экспедиции. За ночь мы прошли более 200 км и достигли высоких широт Арктики. Поблизости — разве что тюлени да белые медведи. Нам удается увидеть вблизи еще двух медведей — ради одного из них капитан даже принимает решение остановить ледокол. Бортовой биолог сообщает, что это медведица, кто-то посылает к ней дрон, чтобы снять поближе. Животное не боится нас, втягивает носом воздух, а затем сползает со льдин в воду, чтобы уплыть восвояси.
Организаторы тем временем готовят праздник на верхней палубе. Корабль снова останавливают посреди ледовой пустыни, собирают пассажиров на борту для барбекю и переговоров с Посейдоном (в его роли — переодетый член экспедиционной команды). Он должен дать добро на проход к Северному полюсу. Представление слегка напоминает детский утренник, но все довольно мило и ненавязчиво. Посейдон дает добро, и через какое-то время мы идем дальше.
К утру пятого дня достигаем 88 градусов северной широты — уже совсем-совсем далеко от какой-либо цивилизации. В библиотеке и на ресепшен для нас распечатаны свежие новости с большой земли — на листках A4. Напоминает газетные стенды доинтернетовских времен. Мы к ним в общем-то максимально близки — связи и вайфая нет. Многие взяли с собой спутниковые телефоны — семейные пары с серьезными лицами уходят с ними разговаривать на палубу. Позвонить можно также из радиорубки — 150 руб. минута разговора. Отправить электронное письмо — 100 руб. Строго без вложений.
Тем временем интрига и напряжение нарастают — мы все ближе и ближе к 90 градусам северной широты, то есть к той самой магической точке, ради которой раньше умирали, о которой грезили и мечтали, — к Северному полюсу. Большой корабль вроде нашего с трудом может долго находиться ровно на 90 градусах. Для этого нужно совершать специальные маневры с ювелирной точностью и на малых оборотах — мы все-таки не на суше, а в океане, покрытом дрейфующими льдами.
Вечером шестого дня наступает час икс — мы достигаем Северного полюса. На специальном бортовом GPS-навигаторе, особенно точном, высвечиваются заветные 90.00.000. Оглушительный протяжный рев корабельного гудка, брызги адреналина и шампанского на носу корабля. Настоящая эйфория. Мы на самой вершине планеты, весь мир у наших ног. Здесь нет других сторон света, кроме юга, и нет часовых поясов.
В голове возникает вопрос: отличается ли чем-то принципиально Северный полюс, то есть те самые 90 градусов северной широты, от того, что мы видели, скажем, час назад или сутки? Скорее нет, чем да. Все тот же ледяной арктический пейзаж, такие же льдины и торосы. Северный полюс — это, конечно, прежде всего психологическая отметка, ее трудно визуально зафиксировать, отметить флагом или знаком, как в Антарктиде. Только цифры навигатора говорят вам о том, где вы. А через несколько минут вы уже смещаетесь из-за непрекращающегося дрейфа.
Капитан присматривает подходящую льдину, чтобы «запарковать» ледокол и остаться на ночевку. На следующий день мы должны развернуть тут лагерь для барбекю, установить самую северную в мире баню, а также палатку для Федора Конюхова, которому жить на этой льдине еще две недели. В июле лед Арктики нестабильный и подтаивает — температура в районе нуля градусов. Часто образовываются большие проталины с лазурной водой, размером напоминающие небольшие озерца. Таяние льда — признак того, что температура в Арктике растет, причем быстрее, чем в других районах Земли. И этот процесс может грозить отрицательными последствиями для погоды на планете — об этом совсем недавно было сказано в докладе Консультативной группы по климатическим кризисам.
Одно дело — читать такие новости в Москве, совсем другое — находить им подтверждение здесь, прямо на Северном полюсе.
Федор Конюхов говорит, что боится не возможной встречи с белым медведем (она довольно маловероятна в столь высоких широтах, хотя и не исключена), а подтопления и сдвига льдов. На этот случай у него есть резиновая лодка и запасная палатка. Основная палатка напоминает целый домик, внутри которого установлена мощная печь, отлично обогревающая убежище.
На следующий день мы впервые спускаемся на лед, чтобы побродить по Ледовитому океану, забраться на снежный торос, набрать пресной воды из проталины, послушать оглушающую тишину оцепеневшего океана. Сделать миллион фотографий, совершить самое короткое кругосветное путешествие, просто пройдя по кругу, а затем попариться в бане. Ее соорудили в специальной палатке прямо на льдине — желающих обливают океанической водой. Чуть позже барбекю, еще фотографии на фоне ледокола и дорога обратно на юг. На льдине остается лишь один человек — Федор Конюхов, с которым мы через несколько часов прощаемся протяжным гудком. Осторожно сдаем назад, чтобы не повредить льдину, Конюхов долго машет нам вслед, а мы ему.
Экспедиция Федора Конюхова закончилась благополучно. Спустя 11 дней ледокол «50 лет Победы» вернулся за путешественником и забрал его на борт. От Северного полюса до палатки Конюхова расстояние составляло чуть больше 30 миль по прямой, которое ледокол преодолел за три часа хода со скоростью 8–12 узлов.
Путь назад лежит через архипелаг Земли Франца Иосифа — мы специально заходим в бухты островов, чтобы полюбоваться шапками ледников и скалистыми базальтовыми берегами. Первый остров — Рудольфа, самая северная точка Европы и самый северный остров России. Здесь сохранились остатки бывшей советской полярной станции, и именно здесь было найдено древко знамени экспедиции Седова, который, пытаясь покорить Арктику, пал жертвой собственной некомпетентности и неподготовленности. Водруженный на скале крест в память ему — напоминание о том, что эти суровые края не прощают ошибок.
Ночь в пути, и мы уже на юге архипелага — в бухте Тихая острова Гукера. Перед нами пляж в виде террасы, на которой стоят серые дощатые домики, еще одна бывшая полярная станция, самая важная для советского периода научных наблюдений в Арктике. Рядом — скала Рубини с большим и шумным птичьим базаром. Крики, трели, гомон моевок, кайр и люриков сливаются в общий хор, который смешивается с шумом ветра. Мы покидаем архипелаг и скоро окажемся в Баренцевом море. Льды становятся все более разреженными, а через несколько часов они исчезнут совсем. Мы идем на юг и пытаемся уложить в голове увиденное.
Достичь Северного полюса — основная задача всей этой экспедиции, ее суть. Но главное не сам конечный результат, а весь процесс — от начала и до конца. Все знакомство с красотой Арктики — от Кольского залива до той самой заветной точки в 90 градусов. Все это бесконечное белое безмолвие, огромная арктическая пустыня, где мы совершенно одни — словно в космосе. Это путешествие — в каком-то смысле и есть полет в космос.
Больше занятных историй, новостей и комментариев — в телеграм-канале главного редактора «РБК Стиль» Евгения Тихоновича.
