Кураторы — директор Музея декоративных искусств Оливье Габе и историк моды Флоранс Мюллер — говорят, что в Париже выставки про Кристиана Диора и его дом моды не было ровно 30 лет. Скромничают. Такой подробной, умной и красивой выставки, кажется, вообще никогда не было — не только у Christian Dior, но и у любого другого дома моды. Она занимает два главных крыла музея, а это больше 3 тыс. квадратных метров — ни одну экспозицию в этих стенах еще так не баловали. Со всего мира на нее съехались более 300 платьев haute couture, и для многих — это первое появление на публике за долгие годы. Кроме того, впервые на выставку французского дома моды были приглашены все шесть арт-директоров, продолжателей диоровской мечты — Ив-Сен Лоран, Марк Боан, Джанфранко Ферре, Джон Гальяно, Раф Симонс и Мария Грация Кьюри. И наконец, «Кутюрье мечты» — не просто впечатляющий парад роскошных платьев и фотографии их знаменитых хозяек, это выставка очень высокого музейного уровня, где мода и искусство звучат в унисон.
Платье Junon, Christian Dior, из коллекции haute couture осень-зима, 1949
«Вы будете на мели, но женщины принесут вам удачу», — предсказывала гадалка робкому 14-летнему юноше из Гранвиля. Кристиан Диор вспомнит ее слова не раз, он вообще предсказательницам верил больше, чем кому бы то ни было, и даже одну их них обеспечил постоянной работой. А еще он верил в знаки. Уже хотел было принять предложение богатейшего во Франции промышленника, торговца тканями Марселя Буссака возглавить дом Philippe et Gaston, но споткнулся о звезду. Счастливую, разумеется. Пришлось объявить, что возглавит с радостью, но только дом своего имени. Так в декабре 1946 года по адресу 30, avenue Montaigne открылся Christian Dior, где все было подчинено воле одного человека и его прославленной трости. С нее и начинается первая выставочная глава о кутюрье мечты.
Платье Opéra bouffe, Christian Dior, из коллекции haute couture осень-зима, 1956
Первый зал — документальный, он полностью посвящен Кристиану Диору (1905–1957), его людям, вещам, достижениям, странностям и страстям. Здесь есть та самая звезда, есть его эскизы для французских газет, есть американские феминистки, проклинающие new look, есть обожающие его киноактрисы — красотки Рита Хейворт, Марлен Дитрих, Брижит Бардо. Есть довольный годовалый мальчик Кристиан в пышном платье, а в нескольких метрах от него — великий кутюрье, пузатый месье Диор в костюме царя зверей и с львиной мордой. Веселится как ребенок, даром, что между снимками сорок лет разницы. Он обожал парижские кабаре, театры и выставки — это были его университеты. Уважаемую школу политических наук Science Po так и не закончил, просто туда не доходил. Зато когда великого прогульщика в 1955 году пригласили прочесть лекцию в Сорбонне, большой амфитеатр трещал по швам. Диор рассказывал о новой моде, а по аудитории дефилировали модели в его платьях. Такое не прогуливают. Помимо моды и искусства, Диор любил вкусно поесть и славно отдохнуть — жизнелюбия ему было не занимать. Но судьба, на которую он так полагался, сыграла с ним злую шутку. Смерть застала великого гедониста за удовольствиями, на любимом спа-курорте на севере Италии.
Кристиан Диор в своей квартире на бульваре Жюль-Сандо, 7. Париж, 1950
Следующий зал — неизвестная широкой публике глава о деятельности Диора-маршана. Большую часть своей жизни он посвятил искусству, new look случился в 42 года, а до этого Диор рисовал, коллекционировал, продавал. Художественную галерею на престижной rue de la Boétie он открыл вместе со своими приятелями Жаком Бонжаном и Пьером Колле в 1928 году. Акулой арт-рынка не стал — не в его темпераменте, да и цели такой не было. Все, что Диор хотел, так это помочь прославиться своим друзьям — молодым художникам, которые в те времена увлекались модным сюрреализмом. Он одним из первых устраивал в Париже выставки Сальвадора Дали. Верил в большое будущее своих протеже — французского архитектора Эмилио Терри и художницы Леонор Фини. Покровительствовал вездесущему Кристиану Берару, считал его своим художественным альтер-эго. Смотря на картины Берара, а также на работы Пабло Пикассо и Жоржа Брака, Диор рисовал свои первые платья haute couture. Были среди его фаворитов и русские «неогуманисты» — братья Евгений и Леонид Берманы и Павел Челищев. Рассказывают, что кто-то из них в 20-е годы даже якобы устроил Кристиану Диору тайный вояж в СССР. Но сам кутюрье об этом нигде не обмолвился ни единым словом. Значит — легенды.
Кристиан Диор, Сальвадор Дали, Тони Сандро и Виктор Грандпьер
Далее — целый этап из нескольких залов, которые называются «Colorama», и это увлекательнейший микс всего на свете. Флаконы, платья, шляпы, платки, сумки, обувь, крошечные миниатюры — сотни предметов собраны по цветам с таким вкусом и так элегантно, как только это умеет делать сценограф Натали Кринье. Она не впервые оформляет выставки Dior, впечатляющая гастроль диоровских платьев в Пушкинском музее в 2011 году — тоже ее работа. Но здесь даже она себя, кажется, превзошла. Для каждой диоровской темы — будь то любовь к искусству XVIII века или к садам, которую взрастила в нем мать, французская элегантность или экзотика дальних стран, — дизайнер придумала свои декорации. Она отправляет зрителей фланировать по парижским улицам, где девушки одинаково прекрасны и в корсетах Диора, и в больших шубах Фредерика Кастета; предлагает заглянуть в королевский будуар, где на царственное платье Рафа Симонса завистливо поглядывает Мария-Антуанетта с картины французской портретистки Элизабет Виже-Лебрен, а комод Людовика XV, как у Гоголя, словно говорит: «И я тоже Кристиан Диор». Два шедевра кутюрье, легендарные платья XX века — Junon и Vénus — представлены вместе с портретом «Леди Олстон» Томаса Гейнсборо. Шелковое коктейльное платье цвета фуксии Ива Сен-Лорана на фоне роз Анри Фантена-Латура. У Джона Гальяно волны Кацусики Хокусая, у Рафа Симонса — абстрактные мотивы Стерлинга Руби и пастельные краски Агнес Мартин, у Марка Боана капли Джексона Поллока, у Джанфранко Ферре «Арлекин» Сезанна... Едва ли не к каждому платью кураторы подбирают произведения искусства, всех не перечислить.
Клод Моне. «Сад художника в Живерни», 1900
На этот стенд, посвященный аромату Miss Dior, команду дома Christian Dior вдохновил Храм любви в Малом Трианоне в Версале, 1950
Вторая глава выставки посвящена исключительно моде. Открывает ее легендарный жакет «Bar», с которого начался new look, а вместе с ним и новая страница в моде XX века. «Я рисовал женщину-цветок с нежными плечами, роскошным бюстом, осиной талией и юбками, похожими на распустившийся бутон», — пояснял Кристиан Диор, который, скорее, был ретроградом, чем революционером, а тут вдруг такой скандал. Но в 1947 году мир еще никак не мог оправиться от войны, людям нечего было есть и негде жить, поэтому новый идеал диоровской красоты — легкой, женственной, богатой (на юбку требовалось от 9 до 40 метров ткани!) — выглядел возмутительно. Но кутюрье стоял на своем: даже в самых драматических обстоятельствах женщины стремятся выглядеть красиво. New look победил, стал национальным достоянием, гордостью французов и архетипом, к которому обращаются все дизайнеры. В доказательство — 25 вариаций на тему new look в исполнении Пьера Бальмена, Люсьена Лелонга, Пьера Кардена, Жана-Поля Готье, Йоджи Ямамото, Дриса Ван Нотена, которые смотрят на зрителей из витрины центральной лестницы.
Ансамбль Bar из коллекции Christian Dior Haute Couture, весна-лето 1947
К наследию Кристиана Диора в своих коллекциях будут постоянно обращаться и его последователи. 21-летний Ив Сен-Лоран (1957–1960) — вчерашний ассистент Диора — поведет французский дом против канонов своего учителя. В первой же коллекции «Трапеция» он оденет женщин в свободные короткие платья, а затем и вовсе в кожу, что ни на шутку напугало руководство Christian Dior. После революций Сен-Лорана у руля дома встал миротворец, певец женской красоты и самый долгий арт-директор в истории дома — 29 лет — Марк Боан (1960–1989). Никаких потрясений, курс на «тонкий силуэт», который пришелся по вкусу и женщинам-девочкам, и коронованным особам. Но годы Боана в одночасье забылись с приходом итальянца Джанфранко Ферре (1989–1997). Он вернет дом к истокам, вернет ему декоративную пышность и большие, сложные платья с обильной вышивкой, перьями и цветами.
Каким бы бунтарем не выставлял себя Джон Гальяно (1997–2011), он тем не менее имел много общего с Диором. Женственность для него так же ассоциировалась с неким преувеличением, чрезмерностью: если талия, то тонкая, если грудь, то пышная, если бедро, то зачем его скрывать. Бельгийца Рафа Симонса (2012–2015) принято считать минималистом. Но кураторы пытаются доказать, что не все так просто, и невесомое платье при ближайшем рассмотрении, — а между зрителями и манекенами нет никаких границ — оказывается облаком белых перьев. Завершает галерею сегодняшний арт-директор Dior Мария Грация Кьюри. Первая женщина в истории французского дома взяла курс на феминизм.
Платье New Junon из коллекции Christian Dior Haute Couture, весна-лето 2017, по эскизу Марии Грации Кьюри
Под занавес выставки Натали Кринье приготовила феерический бал с самыми красивыми бальными платьями Элизабет Тейлор, Софи Лорен, принцессы Дианы, Шарлиз Терон и других поклонниц Dior. Зрители ходят, задрав голову (высота нефа не менее десяти метров), и не верят своим глазам. Такое увидишь не каждый день, но до 7 января 2018 года время еще есть.
