Борис Акунин
«Самая таинственная тайна»
Издательство: АСТ
2014
Как у всякого профессионального сочинителя, у Бориса Акунина постоянно накапливаются различные заготовки, черновики, забавные письма от поклонников, наброски сюжетов, характеров, обстоятельств и диалогов, мимо которых он не смог пройти — но так и не приспособил в дело. Так было всегда, потому что ремесло писателя есть ремесло пчелы: собирать отовсюду пыльцу и перерабатывать в собственный мед. В романтические времена эти «записки и выписки» составляли посмертный архив, вожделенный предмет неторопливых штудий университетских филологов. В капиталистическую эпоху писатели научились создавать из них колонки и эссе для глянцевых журналов. Акунин пошел еще дальше: он стал собирать из них книги своего очередного «метапроекта» под названием «любовь к истории» и не прогадал — начальный тираж третьей книги серии, «Самая таинственная тайна», заявлен в 35 тыс. экземпляров, что ровно в семь раз превышает обычный тираж современного русского романа (увы, ему!) и приближается к тиражу глянцевого СМИ.
Напоминает СМИ эта книга и своим внешним видом (прекрасная итальянская печать, героические усилия цветоделителей по «вытягиванию» зачастую скверных интернетских фотографий), и устройством. Это, что называется, всякая всячина, набор занятных историй, преимущественно действительно исторического содержания и зачастую — пикантного свойства. Крыса, сожравшая сердце Наполеона (это не метафора, а небрежность патологоанатома на острове Cв. Елены). Отчаянный бомбист-террорист, мечтавший под аплодисменты умереть на эшафоте после громкого дела, но утонувший в перевернувшейся шлюпке. Бессердечные убийцы, выглядящие как степенные матроны, и лихие «фам фаталь» русской революции. Несколько особняком стоит история гибели туристической группы Дятлова, для которой Акунин сочинил аж целых два конца (разъяснения) — тот, который нравится ему, и тот, который выбрали члены «Благородного собрания», то есть коммьюнити, сложившегося вокруг блога Акунина в «Живом журнале».
Постоянное непринужденное обращение непосредственно к читателю блога — вторая особенность книги. Одна из пикантных историй, про русскую княжну XI века, которую политические враги ее мужа, германского императора Генриха IV, заставили прилюдно каяться во всяких непотребствах, заканчивается таким предупреждением: «Это не глава из «Истории российского государства». Там подобной чепухи не будет, не надейтесь».
Мы и не надеемся. Но все-таки отрадно, что фантом «Б. Акунин», обзаведясь настоящим именем Борис и став «настоящим писателем», не забывает и о своем прямом назначении — развлекая, поучать. А не наоборот.
Михаил Визель
