Японское бюро Nendo — на сегодняшний день самое интересное, что случилось в дизайне XXI века. Оки Сато получил диплом архитектора в 2002 году и сразу же основал свое бюро, минуя этап стажировок и работы «на дядю». За пределами Японии о нем заговорили через год, когда он показал свою первую коллекцию на Salone Satellite, в молодежной секции Миланского мебельного салона. Еще через год он вернулся на Salone Satellite со стеллажом Yuki, который понравился Джулио Каппеллини, главному охотнику на юные таланты. Cappellini начал производство стеллажа и стало понятно, что звезда родилась. Но сколько мы видели этих вундеркиндов, придумавших удачную первую вещь, а потом затерявшихся в массе дизайнеров? Только не Оки Сато. В 2005 году он открывает миланский филиал и, не сбавляя скорости, продолжает триумфальное покорение дизайн-индустрии. DePadova, Moroso, Moleskine, Lexus, Kenzo, музеи и галереи — все хотят сотрудничать с японским гением. Он берется за все заказы, от архитектуры до палочек для еды, и со всем справляется, и все успевает. Количество проектов растет в геометрической прогрессии, качество при этом не страдает. У Nendo складывается свой узнаваемый стиль: в нем есть присущая японцам поэтизация обыденности, умение добиться максимального эффекта минимумом средств (один материал, один цвет, одна линия, одна идея), чувство юмора, обманчивая простота, за которой стоят месяцы исследований, сочетание ремесленных техник с новыми технологиями. Вскоре бюро Nendo получает все возможные дизайн-премии, удостаивается звания «дизайнер года» всех интерьерных журналов и дизайн-ярмарок и попадает со своими вещами в коллекции абсолютно всех престижных музеев дизайна. Nendo — это уже не бюро, а целая тенденция, под влияние которой попало немалое количество дизайнеров.
Сам же Оки Сато, который в пантеоне дизайнеров давно потеснил Филиппа Старка, Марселя Вандерса и прочих «звезд», остался таким же, каким приехал в первый раз в Милан — скромным, смешливым и страшно вежливым. Никаких звездных замашек, капризов, опозданий или пренебрежения. Разве что смущения поубавилось. Видно, что ему искренне нравится его работа во всех ее проявлениях, даже если это миллион первое интервью.
— В апреле во время Миланской недели дизайна вы показали выставку с таким же названием. Я, признаться, думала, что в Бельгию вы привезете почти то же самое. Но эта выставка больше и разнообразнее, и организована совсем по-другому.
— Да, это самая большая европейская выставка Nendo. Почти 200 предметов из 80 коллекций. Я как бы подвожу итоги. В 2017 году мне исполняется 40 лет, а моей студии — 15. Я уже не смогу называться молодым дизайнером!
— Я видела очень много ваших инсталляций. Не знаю, как вы это делаете, но каждый раз они производят сильное впечатление, хотя предметы и приемы повторяются.
— Спасибо. Да, мои инсталляции похожи, но что-то обязательно меняется — музыка, свет или композиция. Здесь, в Гран-Орню, очень важно место. Я был так вдохновлен этим зданием! Оно потрясающее! Обычно я с нуля делаю дизайн своих выставок, а тут мне захотелось адаптироваться к месту. Я не строил никаких белых стен, использовал мало перегородок. Главное в сценографии — освещение, игра света и тени.
— То же можно сказать и про ваши проекты. Каждый раз вы придумываете что-то новое, оставаясь в рамках узнаваемого стиля Nendo. Как вам удается не повторяться?
— Объяснение очень простое: мне скучно делать одно и то же. Поэтому каждый раз я сам себе бросаю вызов, стараюсь придумать что-то новое. Это не мешает мне использовать одну и ту же идею в разных проектах. Я рассматриваю ее под разным углом, кручу-верчу и не успокоюсь, пока не исчерпаю.
— А что будет, если однажды идеи кончатся?
— Я уйду на пенсию! Но не думаю, что это возможно. Не знаю, как работают другие дизайнеры, но я не ищу идеи в своем мозгу. Их там просто нет, мой мозг чист. Если запереть меня в белой комнате, то да, наверное, я не смогу ничего придумать. Пока же я живу в реальном мире, кризис идей невозможен. Они приходят ко мне извне. Я общаюсь с клиентом, еду на его производство и идеи появляются сами собой. Это постоянный процесс. Вот смотрите, какая трещинка на полу! Пока мы говорим, я уже придумал десяток проектов на эту тему.
— Идеи у вас рождаются быстро, это мы поняли, но их же надо реализовать? Как вашему бюро, в котором работает всего тридцать человек, удается выпускать по 200 проектов в год? Вы вообще спите?
— 200, что вы, это было раньше! Теперь у нас одновременно 400 проектов в работе. Это не только промышленный дизайн, есть архитектурные проекты, интерьерные, городские, сотрудничество с другими сферами, например, моды или продуктов питания. Я обязательно лично участвую в каждом, езжу к клиенту, на стройки, на производство. Не знаю, я совсем не устаю. Моя работа — это мой наркотик. Я ловлю кайф от каждой секунды!
— Есть ли что-нибудь, чего бы вы никогда не сделали?
— Я бы никогда не спроектировал ничего, что может навредить людям или животным, никакого оружия.
— Как насчет секс-игрушек?
— Мне пока не предлагали, но почему нет? Я стараюсь держать дверь открытой для всех.
— Визуально ваши вещи совершенны. Но их уместность в реальной жизни вызывает сомнения.
— На выставках я чаще всего показываю вещи, которые рассказывают истории. Они не для реальной жизни, это результат сотрудничества с музеями и галереями. Но я не думаю, что мой дизайн оторван от жизни. Большая часть проектов вполне практична. Мое кредо — лучше меньше. Вместо того чтобы добавлять, мы скорее убираем лишнее. Простые вещи в итоге просты в использовании. Чем меньше составных частей, материала, тем реже вещи ломаются. Например, телефон и сковорода. В телефоне столько всего может пойти не так, и вы никогда сами в этом не разберетесь. А что может сломаться у сковороды? Так и вещи Nendo.
— Словом, функция и высказывание для вас одинаково важны?
— В некоторых моих вещах функциональности больше, в других меньше. Рожок для обуви — это 100% функции, силиконовые вазы Jellyfish – 100% поэзии. Иногда получается 50 на 50. Но просто вещь, без всякой идеи, без эмоции — это мне неинтересно.
— Почему в ваших работах практически никогда нет цвета?
— В детстве я зачитывался классическими черно-белыми комиксами манга. Да и сейчас продолжаю — пожалуй, это моя единственная страсть кроме работы. Когда я увидел цветные комиксы, я был очень разочарован. Это было так реалистично, так скучно. Черной линией на белом фоне можно выразить все, что нужно. Если этого было достаточно моим кумирам, художникам прошлого, то и мне хватит.
— Вы родились в Канаде. Может быть, поэтому вы все-таки не совсем типичный японец, более открытый, например?
— Дело не в самой Канаде, а в контрасте. Мне было десять лет, когда мои родители переехали в Токио. Я был в шоке! Все было другое, все было интересно. Меня потрясали вещи, совершенно обычные для японских детей — улицы, еда или то, что дома надо переобуваться в тапочки. И я понял, что повседневная жизнь может очень увлекательной, если смотреть на нее под другим углом. Вот этот взгляд иностранца, любопытный и удивленный, помог мне стать дизайнером, я думаю. И я стараюсь его не потерять.
Выставка «Nendo: invisible outlines» в Центре инноваций и дизайна CID в Гран-Орню открыта до 1 октября 2017 года.
