За век здесь мало что изменилось. В зеркальном Palm Court с 1906 года заваривают традиционный английский afternoon tea. С 11:30 до 19:30 пиджак и галстук для мужчин обязательны. Ноблес оближ. Недавно, правда, дресс-код отменили в прославленном баре Rivoli, и это уже тянет на революцию. О ресторане не может быть и речи. Явись вы на ужин, да без вечернего туалета, портье вежливо отправит вас переодеваться. Немногие отели в мире могут позволить себе диктовать условия гостям, но постояльцы лондонского The Ritz за это его и ценят.
Сезар Ритц — мальчуган из швейцарской деревушки Нидервальд, которому первый же работодатель сказал, что из него ничего дельного не выйдет, за долгие годы работы в чужих гостиницах от Парижа и Вены до Люцерны и Баден-Бадена понял, каким должен быть его собственный отель. Таким, как резиденции принцев и королей, а иначе кто же захочет у него останавливаться? Таким он сделал свой первый The Ritz — великий парижский дворец на Вандомской площади. К Лондону же швейцарец долго присматривался. Сначала Сезара Ритца и его главного «сообщника» по успеху, отца французской высокой кухни Огюстава Эскофье пригласили встать у руля лондонского Savoy. Это было в 1889 году, а спустя восемь лет обоих уволили за якобы финансовые нарушения. И это решение будет самым недальновидным со стороны руководства Savoy, так как вслед за ними отель покинули и прикормленные знатные постояльцы. Будущий король Великобритании Эдуард VII был краток и решителен: «Куда Ритц, туда и я». Званный ужин в Savoy отменил сию секунду. Зато 24 мая 1906 года он был одним из первых на пороге новейшего The Ritz, выстроенного по соседству с Грин-парком.
Вульгарность — вот, что не нравилось Сезару Ритцу в отелях начала XX века. Ему хотелось создать клубную, интимную атмосферу элегантных времен Людовика XVI с золотыми интерьерами, росписью на стенах, канделябрами — всем тем, к чему привыкли аристократы не только из престижного Mayfair, но и со всего мира. Главным архитектором Ритц нанял француза — интеллектуала и автора парижского The Ritz Шарля Мевеса. Его партнером был молодой англичанин Артур Дэвис. Так сошлись французский стиль и английские манеры.
Сезару Ритцу приписывают многие нововведения в гостиничном деле. Считается, что он был одним из первых отельеров, кто обязал гостиничный ресторан работать до поздней ночи, позволил незамужним девушкам появляться в своем отеле без сопровождения, сделал ванные комнаты в номере и провел в каждую из них телефон. К слову, сегодня в номерах лондонского The Ritz — будь то стандартная комната в несколько десятков метров или многокомнатный сьют с личным поваром и батлером — есть смартфон с местным номером, безлимитным интернетом и картами города, что значительно облегчает жизнь туриста.
Въедливое внимание к мелочам в The Ritz хозяин возвел в культ. Так, например, специальные серебряные щипцы для растяжки пальцев на перчатках кому-то могли показаться странной прихотью, а Сезар Ритц считал, что это признак «вежливости и элегантности», которые и отличают его отели от всех других. Культ этот жив и по сей день. Здесь даже незаметная долька лимона, запечатанная в тонкую марлю, чтобы не дай бог косточка не проскочила в чашку с чаем, шлет нежный привет великому создателю The Ritz.
Усилия Сезара Ритца не прошли даром. Короли и аристократы, президенты и просто богатые и знаменитые жили и продолжают жить в его отелях как у Христа за пазухой. Имам исмаилитов, султан Ага-Хан III снимал номер в лондонском The Ritz без малого сорок лет. Постояльцев с таким стажем сегодня уже не встретишь, но в отеле говорят про одну маленькую и очень богатую английскую старушку, которая вот уже пять лет держит за собой одну из самых красивых комнат с видом на Грин-парк, и появляется в ней всего пару раз в году. The Ritz был свидетелем и главным местом действия бурного романа Эдуарда VIII и американской светской дамы Уоллис Симпсон, который стоил ему королевского трона. Во время войны в сьюте Марии-Антуанетты проводили секретные встречи Уинстон Черчилль, Дуайт Эйзенхауэр и Шарль де Голль. Победу праздновали здесь же — так пожелала королева Елизавета II. В зале, названном в ее честь, недавно состоялась одна из самых обсуждаемых вечеринок в Лондоне. Евроскептик с двадцатилетним стажем и главный идеолог «брексита» Найджел Фарадж отмечал свою победу над Евросоюзом. Среди 120 гостей были и нынешние хозяева The Ritz, редко появляющиеся на публике 82-летние миллиардеры, братья-близнецы Фредерик и Дэвид Барклай.
Они купили легендарный отель в 1995 году. «С тех пор The Ritz вернулся к истокам, стал таким, как его построил Сезар Ритц. У отеля есть этот своеобразный привкус old sсhool, это отель старых ценностей и правил, но за это его и любят», — считает Ян Гомес. Легендарный пианист, игравший для королевы, ее матери, трех американских президентов, Франка Синатры и для постояльцев The Ritz. Сегодня ему 73 года. Иной бы давно занялся садоводством, а Гомес, как и пятьдесят лет назад, бежит к своему ритцевскому роялю. Он здесь талисман, Mr Piano Man. Из старожил и глава службы консьержей Мишель Де Козар. В The Ritz он служит более 35 лет, почти столько же здесь работает его брат. Оба пошли по стопам отца. И нет таких дверей в Лондоне, которые не открывались бы по просьбе Де Козар.
The Ritz Restaurant
В юбилейный год ресторан отеля, которым управляет известный шеф Джон Уильям, наконец-то получил от гастрономических критиков и экспертов долгожданный подарок — первую звезду Мишлена. В команде Уильяма — 64 повара, кухня — английская с французским акцентом. Этот акцент в лондонском The Ritz слышится повсюду. Кажется, что даже за окнами великолепного обеденного зала шумит не лондонское метро, а французская Атлантика. Но британцы держат оборону и рассказывают вот какую историю. В 80-х годах во время визита Франсуа Миттерана в Лондон в рамках саммита G7 французского президента принимали в The Ritz, в просторном Trafalgar Suite (том самом, который спустя много лет появится в фильме «Ноттинг-Хилл»). И все прекрасно и пахнет французским домом — камин, лепнина, зеркала в золотых рамах, комоды Людовика XVI, но тут глаз президента падает на внушительную картину Трафальгарского сражения. Месье Миттеран аккуратно поинтересовался, можно ли ее заменить. «Конечно, — ответил тогдашний директор отеля, — У меня еще есть битва при Азенкуре и при Ватерлоо! Выбирайте!». Французский стиль капитулировал перед английским духом. В этом весь The Ritz.
