20 лет назад «День независимости» стал главным блокбастером года (мировые сборы $817 млн при бюджете $75 млн) по многим причинам: мир еще не пережил 11 сентября, спецэффекты еще были свежими, инопланетяне скорее ассоциировались с милым E.T., чем с жадными до земных богатств монстрами, Америка переживала медовый месяц с самым молодым президентом за десятилетия — Биллом Клинтоном... Поэтому идиотская идея, что киношный президент Уитмор (Билл Пуллман) лично сядет в истребитель, влетит в тыл врага и всех там порешит, тем самым освободив весь свободный западный мир (а вместе с ним и несвободный), была наивной, но сработала.
Нынешний сиквел стоил уже $165 млн, но с пропагандистским героизмом тут хуже. За прошедшие десятилетия бывший президент превратился в безумного отшельника, который, узнав о новом вторжении, отчаянно бросится жертвовать собой аж дважды в течение фильма, что выглядит уже не героизмом, а глупостью. Президентский пост теперь (что логично) занимает женщина (Села Уорд), от которой можно ждать только нелогичных решений, а не героизма — вместо истребителя она садится в машину по направлению к бункеру, отдав всем приказ сражаться до последнего.
Миссия спасения Земли (а пришельцы за 20 лет построили еще больший корабль — диаметром 5 тыс. км) достается пролежавшему все это время в коме доктору Брэкишу Окуну (Брент Спайнер), который, из-за отросшей седой шевелюры и не прикрывающего зад больничного халата, похож на выжившую из ума бабушку, вышедшую из дома в чем спала. У доктора Окуна очень нежные отношения с коллегой, доктором Айзексом (Джон Стори), и хотя явным текстом это не проговаривается, они гей-пара, правда, по объективным причинам не общавшаяся 20 лет.
С такими героями международный экшен не сделаешь, поэтому параллельно, уже физически, мир спасает молодежь: сын героя Уилла Смита из первого фильма Дилан (Джесси Ашер), на глазах у которого во второй части погибает и мать (Вивика А. Фокс), но режиссер Роланд Эммерих забывает вставить сцену с ее оплакиванием (умерла так умерла, здесь вообще все происходит наспех), и Джейк (Лиам Хемсворт), жених дочери экс-президента Патришии (Майка Монро). У Джейка тоже, как и у старых ученых, бромэнсные отношения с напарником Чарли (Трэвис Тоуп) — их диалоги в основном состоят из «У меня никого кроме тебя в жизни нет» и «Скучаю по тебе, Джейк». Так что, хотя сюжет второй части почти неотличим от истории первой, за 20 лет хоть изменился герой. Там, где Уилл Смит отпустил бы шутку и пошел громить захватчиков, Хемсворт заботливо, но и иронично-уничижительно спрашивает у своей девушки по поводу секса: «Ну и что ты думаешь о целых двух лучших минутах в твоей жизни?», а у напарника: «Описался? Я тоже».
За хоть какую-то гетеросексуальную норму в «Дне независимости 2» отвечает француженка Катрин (Шарлотта Генсбур) — видно, что в Голливуде можно только из Франции выписать актрису, которая похожа на женщину, способную написать книгу, причем не кулинарную. Труд Катрин называется «Жизнь после контакта», но единственный контакт, который ее здесь интересует, это с еще одним ученым Дэвидом (Джефф Голдблум). Его, в свою очередь, кажется, не интересует ничего вообще — большую часть фильма Голдблум выглядит так, будто случайно зашел в гости с соседней съемочной площадки, поэтому Катрин приходится действовать решительно. Но главное во всей этой нелепой суматохе: все забыли, куда делись и действующий президент, и бывший. Никакого обращения к нации, никакого пафоса: отбились от пришельцев, ну и ладно, пошли домой, до следующего раза. Что не может не удивлять. Потерять одного президента — это, наверное, трагедия. Потерять сразу двоих — поразительная рассеянность.
