«Скорсезе будет», — сообщил журналистом директор Берлинского фестиваля Дитер Косслик еще до открытия Берлинале. И Мартин Скорсезе приехал, он представлял в немецкой столице отреставрированный фильм «Бунтарь без идеала» Николаса Рэя с Джеймсом Дином.
Сюжет «Бунтаря без идеала» можно пересказать одним предложением: подвыпивший герой (Дин) попал в полицейский участок, увидел там девушку (Натали Вуд) и печального ровесника (Сэл Минео), утром в школе снова встретил новых знакомых, столкнулся со смертью, потерял друга, зато обрел отца. Именно это кино 1955 года выпуска с его страстью, честностью и темной магией изменило жизнь тогдашнего молодого поколения. О подростках ли оно, с которыми студии, почуявшие звон монет в карманах юных зрителей, заговорили, наконец, серьезно, то есть не с родительских позиций, а как с равными, без оскорбительной покровительственности, показав им их самих с их терзаниями? Или экзистенциальная драма о том, что есть люди, которые страдают просто потому, что страдают (дрался же Портос просто потому, что дрался)? Второе так же вероятно, как и первое. Хотя бы потому, что если Вуд и Минео тогда было соответственно 18 и 17 лет, то в 24-летнем Дине с трудом можно было видеть юношу в стадии гормональных изменений. Эти условности не мешали зрителю узнавать в Дине себя.
Удивительно, что фильм вырос из научной работы о юношеских патологиях, а также тот факт, что студия Warner Bros вначале не планировала снимать его в цвете. Между тем цвет (особенно красный) тут важнейшая деталь. Красные титры, красная шапочка мягкой игрушки, появляющейся в первом же кадре, красное пальто и красная помада Натали Вуд. Конечно же, красная куртка Дина. Бомер купил один из актеров-подростков, Фрэнк Маццола. Через много лет ставший уважаемым кастинг-директором, тогда Маццола был участником молодежной банды, и за одеждой для персонажей фильма отправился на Голливудский бульвар, где одевались его приятели. Там и был найден бомбер для Джеймса Дина. В одной из сцен Дин в этой куртке сидит на красном диване — режиссер, задумав этот пугающий эпизод с красным на красном, использовал диван из собственной квартиры.
24-детний Дин погиб 30 сентября 1955 года в автокатастрофе, за несколько недель до премьеры. Композитор Леонард Розенман, снимавший жилье на пару с Дином, был на званом обеде, когда узнал о смерти актера. Он немедленно вернулся домой и увидел, что квартира разграблена, все было растащено на сувениры проникшими внутрь фанатами. В тот вечер и начался культ «Бунтаря без идеала», фильма, повлиявшего на идеологию, музыку, кино, телевидение, даже на моду. Везде, где его показывали, участились опасные автогонки и уличные бои подростков. Студия получала тысячи восторженных зрительских писем в неделю. Дин, появившись в кадре в белой майке, которая долгое время считалась нижним бельем, подарил ей новую жизнь (продажи футболок тогда резко возросли). Фильм цитировался в эпизодах «Симпсонов» и «Футурамы», проступал в творчестве Терренса Малика, повлиял на Боба Дилана и Мэрилина Мэнсона…
Его удивительная энергетика сказалась на судьбе его создателей. Трагически погиб не только Дин — в конце 70-х Сэла Минео зарезали, несколько лет спустя, в начале 80-х, Натали Вуд утонула при странных обстоятельствах. Николас Рэй долгие годы пытался вернуть в свое кино ту странную магию, которая царила на съемочной площадке во время их с Дином сотрудничества. Но, как говорил Маццола, Рэй и Дин были словно Скорсезе и Роберт Де Ниро, и «вы только представьте себе, что, умри Де Ниро молодым, не было бы «Бешеного быка» и «Славных парней».
Именно Мартин Скорсезе и его The Film Foundation взялись за реставрацию «Бунтаря без идеала». В проекте участвовали также модный Дом Gucci и Warner Bros. Entertainment. Для Скорсезе и Gucci это не первый совместный проект, они работают в тандеме уже почти десять лет, реставрировали фильмы Федерико Феллини, Серджио Леоне, Микеланджело Антониони. Премьера отреставрированной версии «Бунтаря без идеала» состоялась еще осенью в Лос-Анджелесе. Скорсезе не мог присутствовать из-за работы над монтажом «Волка с Уолл-Стрит». Зато был Леонардо ДиКаприо, который, представляя фильм, говорил о том, как когда-то увидел его впервые. Как все — цвет, жесты героев, каждый трагический поворот их судеб — молнией било в него точно так же, как и в других зрителей, его ровесников.
В Берлин Скорсезе приехал и появился перед зрителями в Haus der Berliner Festspiele на западе города (в рамках фестиваля Скорсезе представлял еще и свой незавершенный документальный проект о журнале New York Review of Books). Перед показом фильма он под бурные овации публики вышел на сцену и говорил очевидное — о влиянии Дина, о магии этого фильма. Очевидное, не ставшее от многочисленных повторений менее важным.
Фильм Рэя в программах Берлинале бывает часто. К примеру, в 1993 году «Бунтарь без идеала» показали в рамках ретроспективных сеансов, в 2000-м состоялся спецпоказ в секции «Панорама». На этот раз реставрированную версию демонстрировали зрителям в рамках Berlinale Classics. Снайперски точно вписалось это кино в главную тему нынешнего Берлинале — размышление о детях и подростках, их непростом взрослении и совсем недетских проблемах и трагедиях.
Марина Латышева
