|
Парадоксальным образом в 2000-е, когда галереи во многом перестали соответствовать духу времени, их деятельность нормализовалась — эксперименты и сопутствующий им риск остались позади, началась рутинная работа: попытка выйти к более широкому кругу клиентов из среднего класса взамен ненадежных и неустойчивых олигархов, на которых в основном делалась ставка в 1990-е; осознание себя профессиональным сообществом, которое привело к появлению арт-кластеров вроде «Винзавода», где галереи могли группироваться и самим фактом соседства поддерживать друг друга и отрасль в целом; а также участие в крупных международных ярмарках. Именно тогда галереи XL и «Риджина» стали представлять российское искусство на крупнейшем в мире смотре такого рода Art Basel — соответственно в 2005-2010 и 2011-2012 годах.
Галерея XL
Российские дилеры стали также активно проникать на крупные ярмарки в Америке, Азии (в Дубаи, например) и Европе, где важным местом постоянного отечественного присутствия стала Венская ярмарка, которую в итоге приобрел российский предприниматель Дмитрий Аксенов.
Галерея «Риджина»
Помимо ярмарок галерея может присутствовать в другой стране или городе и иными способами. В частности, можно открыть филиал. Не то чтобы всех вдохновлял, но как минимум интересовал пример империи Ларри Гагосяна. Правда, Gagosian Gallery при всех особенностях товара похожа скорее на ритейл-сеть наподобие бутиков с модной одеждой, на повсеместные бензоколонки лидеров нефтяной индустрии или одинаковые забегаловки фастфуда, которые можно найти в любом уголке мира. Представительства Гагосяна есть в Нью-Йорке, Лондоне, Лос-Анджелесе, Париже, Риме, Гонконге и т.д., в отдельных городах сразу по несколько штук. Выглядит это грандиозно, но вряд ли другие галереи хотели бы так представлять художников, с которыми работают. Все-таки искусство не всегда и не во всем аналогично гамбургерам и блузкам.
Gagosian Gallery в Нью-Йорке
Точечные филиалы с продуманным выставочным планом, который должен не просто идти от потребностей галереи, но соответствовать окружению, в котором оказывается — такова вкратце более или менее идеальная формула подобных представительств. Кому-то это удается, кому-то нет. Характерная история случилась с московской галереей «Риджина», у которой с 2010 по 2013 годы было отделение в Лондоне. Британская столица на тот момент уже стала прибежищем огромного числа российских предпринимателей и их родственников, на которых наживались предприниматели местные. И «Риджина» сделала логичный в общем-то шаг, чтобы подключиться к такому перераспределению денежных масс. Продлилась эта история совсем не долго. Закрытие филиала в Лондоне было связано прежде всего с провалом в формировании местной аудитории, несмотря на то, что арт-директором пространства был человек из местного контекста — Ромилли Эвелей, работающий ныне в галерее Saatchi. В лондонскую «Риджину» завозили жен олигархов, но мужья их в этот момент занимались в основном своими бизнесами в России, и им все это было не особо нужно. Да и британцы не выказали достаточного интереса к демонстрируемому там искусству.
Галерея Saatchi
«Причина закрытия галереи — концентрация на российском направлении, здесь очень большой потенциал», — заявил тогда агентству РИА Новости владелец галереи Владимир Овчаренко. К тому же к тому моменту у него уже зародилась идея организовать в Москве аукцион современного искусства, что он позже и сделал, создав Vladey. Поэтому решено было лондонский филиал закрыть, так же как позже и другие побочные проекты «Риджины» — галерею на «Красном Октябре» и дополнительное пространство для молодежных выставок на «Винзаводе». Все силы шли на будущий аукцион. Другой российский форпост в Европе открылся в Берлине в 2012-м. Пожурив дорогой и не очень продуктивный «Винзавод», где его московская галерея до сих пор располагается, Сергей Попов обещал много всего интересного в своем новом зарубежном пространстве. Как подчеркивал сам Попов, филиал галереи Pop/off/art расположился в «нормальном, буржуазном районе Шарлоттенбург».
Галерея Pop/off/art в районе Шарлоттенбург, Берлин
Шарлоттенбург, при всех красотах этого района, не похож на остальной Берлин — ориентированный на международный контекст, к тому же Шарлоттенбург всегда был «русским» местом с очень характерной старой эмигрантской тусовкой из России. Попова справедливо обрадовала дешевизна германской столицы, и потому он, к сожалению, не стал брать в расчет то, что даже самые модные художественные заведения Берлина страдают от определенной замкнутости местной ситуации, что особенно характерно для галерей. Искусства в Берлине действительно очень много, и, казалось бы, твори не хочу, но сбывать его там зачастую некому. Наблюдается своего рода инфляция художественного творчества. Сам галерист, напротив, говорил в 2013 году в интервью сайту AroundArt, что Берлин был выбран как место, откуда можно показать российское искусство зарубежной аудитории, и прежде всего коллекционерам и дилерам. Из Москвы это делать бессмысленно, добавлял он и продолжал:
«У нас уже сложился довольно большой клиентский список, продажи идут с самого первого дня. Этот список растет, и мне нравится, что в нем почти нет людей русского происхождения».
Впрочем, очевидцы из Берлина говорят, что дело обстояло диаметрально противоположным образом. В первые два года представительство действительно работало довольно активно, но к началу 2014 года заглохла как выставочная деятельность, так и, например, обновление страницы берлинского филиала в соцсетях, что очень показательно. Технически филиал никто не закрывал, но фактически он неофициально «заморожен» на неопределенный срок в то время, как в Москве сама галерея переместилась в новое пространство и, как и ранее «Риджина», сконцентрировалась на российском направлении.
Работающая с 2012 года Ural Vision, галерея из Екатеринбурга, открыла этим летом филиал в Будапеште. Директор галереи Марина Альвитр признает, что венгерскую столицу «нельзя сейчас назвать одним из центров современного искусства, но город достаточно динамично развивается в экономическом и культурном плане». При этом она подчеркивает, что «уже есть финансовые успехи», несмотря на короткую историю представительства. Но все же, по ее словам, они пока скорее «знакомятся с местными людьми и занимаются продвижением галереи». Привозят они в свой филиал в основном художников из России, но уже имеются планы работать с художниками европейскими.
Антон Курбатов и Марина Альвитр
Из российского искусства галерея показывает самых разных авторов — от молодых художников с Урала и из Петербурга до заслуженных героев из Новой академии и московских концептуалистов. При этом, помимо галерейного пространства, Ural Vision делает там и некоммерческие проекты — в Музее Людвига, где опять же показывает россиян. Пока что, наверное, единственным местным автором, с которым галерея работала еще до открытия филиала в Будапеште, является Жольд Асталош — художник Венгерского павильона на позапрошлой Венецианской биеннале.
Галерея Ural Visionpainting, картины художницы Валерии Нибиру
Впрочем, галерея находится на улице Фальк Микса, а это квартал антикварной торговли, тогда как прочие галереи современного искусства, в том числе представительство венского галериста Ханса Кнолля, с которым Ural Vision сотрудничала, располагаются в других частях города. И получается, что непрофессиональная публика составляет значительную часть аудитории, что признает и Альвитр, говоря, что к ним заходит большое количество туристов. Но как это повлияет на судьбу галереи, сейчас сказать сложно, так как проработала она в Будапеште пока полгода. И как говорит ее директор, для Ural Vision ключевое значение имеет экономическая рентабельность: если филиал перестанет приносить доход, от него откажутся. Молодые российские галереи смотрят не только на Запад, но и на Восток, и речь не только об участии в крупных азиатских ярмарках. Галерея Artwin, которая основана совсем недавно, летом 2012 года, и работает в самом центре Москвы, решила активно поучаствовать в художественной жизни двух постсоветских государств — Казахстана и Азербайджана. Важный момент: в обоих случаях участие было некоммерческим, поскольку формально филиал именно галереи не открывался. В Казахстане, художников из которого Artwin показывает в Москве, галерея организовала в сентябре 2015-го выставку в Государственном музее искусств им. А.Кастеева (Алматы), и историю эту руководство галереи планирует продолжить, а в Баку владелица галереи Мариана Гогова получила в управление выставочное пространство Kicik QalArt.
Персональная выставка Оли Кройтор «По другую сторону» в Artwin Gallery
Выставочное пространство с тремя залами-этажами находится в историческом центре Баку, Старом городе, где помимо него располагается еще и YAY Gallery — коммерческое крыло фонда Yarat, главного частного игрока на художественной сцене Азербайджана. Впрочем, сцена эта не большая, что не мешает владелице Artwin говорить, что галерея будет не только привозить искусство из Москвы и подключать накопленные в Казахстане связи, но также искать интересных художников из местных. По словам Гоговой, она определяет задачу нового Kicik QalArt как культурную миссию, диалог между странами — то есть ровно так же, как и в случае галереи в Москве и проекта в Алматы.
Выставка «I Am Your Only Tiger» в YAY Gallery
Первой в Баку прошла выставка живущей в Париже художницы Ольги Кисилевой, которая очень интенсивно выставляется по всему миру: она привезла тот же проект, который показывала ранее в Artwin в российской столице. Но уже следующий проект, выставку Ольги Кройтор, сделали специально для Баку, и хотя она не связана с азербайджанским контекстом, это уже был шаг в сторону взвешенной выставочной политики, когда работа ведется на месте. И раз о целях галереи и его некоммерческого филиала в Баку Мариана Гогова рассказывает в дипломатических терминах, то было бы логично продолжить в том же ключе. Вопрос лишь в том, пойдет ли галерея Artwin по этому пути и дальше, ведь затраты в этом случае будут велики, а отдачи — не финансовой даже, а, скажем так, репутационной — ждать придется долго. |
