Стиль
Впечатления «Сердца в Атлантиде» и «Образы Италии»: 6 совершенно летних книг
Стиль
Впечатления «Сердца в Атлантиде» и «Образы Италии»: 6 совершенно летних книг
Впечатления

«Сердца в Атлантиде» и «Образы Италии»: 6 совершенно летних книг

Фото: litres
Вспоминаем истории, в компании которых лето не заканчивается никогда

«Сердца в Атлантиде»

Стивен Кинг

Интонационно самая тихая книга Стивена Кинга, а в том, что касается качества перевода, лучшая из выходивших на русском языке. Формально это сборник, состоящий из пяти повестей, каждая из которых соответствует определенной поре в жизни героев и написана с учетом их восприятия хода времени, которое не то чтобы ускоряется, но на каждом новом витке принимает иное течение, обусловленное количеством деталей, на которых концентрируется человек. Детство в этом плане огромно, а потому открывающая книгу новелла самая объемная, притом что описанные в ней события охватывают лишь несколько дней лета 1960 года. Одно трагическое происшествие — кто-то из героев станет его инициатором, кто-то свидетелем, кто-то жертвой — будет преследовать их, каждого по-своему, до конца жизни: лето, ознаменовавшее начало взросления, в некотором смысле вберет в себя всю жизнь.

Фото: litres

«Как роман»

Даниэль Пеннак

Говоря о летнем чтении, я не могу обойти вниманием эту книгу, хотя никакого отношения к лету она, казалось бы, не имеет. В своем развернутом эссе французский писатель Даниэль Пеннак рассуждает о том, как вернуть себе живую, не замутненную школьной или институтской программой радость от общения с литературой, — а для многих из нас, согласитесь, это если не утраченный, то во многом подзабытый навык: летом, сидя, например, на даче, мы зачастую не знаем, как подступиться к той или иной книге, и в итоге бесцельно пялимся в условный айфон просто потому, что так проще. О чем на самом деле «Госпожа Бовари» Флобера; почему «Парфюмер» Зюскинда — во многом смешная книга; что делать, если у вас Достоевский еще не весь читан, а душа прямо сейчас (как всегда не вовремя!) просит «Винни-Пуха»? Книга Пеннака — универсальная прелюдия к чтению: летнему, зимнему, любому.

Фото: litres

«Весна»

Оскар Лутс

Несмотря на то что книга не переиздавалась больше 30 лет, ее без труда можно найти в онлайн-магазинах. Роман читается не просто легко — в каком-то смысле он читает сам себя: осилить «Весну» реально, скажем, за три летних грозы, при этом, поверьте на слово, книга и открывающийся на ее страницах мир останутся с вами навсегда. Здесь нет особых приключений, специальных сюжетных выкрутасов и вообще хоть сколько-нибудь четко простроенных, запланированных событий. Это череда эпизодов (многие, несмотря на название, отсылающее не ко времени года, а к возрасту центральных персонажей, происходят именно летом) из жизни учеников Паунверской школы и прочих обитателей одноименной деревни. Оскар Лутс — писатель, великий в своей простоте, и его «Весна» — книга безыскусная, как молитва, отзывающаяся болью, как рана на разодранной коленке, и смешная, как лучший в мире анекдот.

Фото: litres

«Образы Италии»

Павел Муратов

Для большинства из нас Италия — летняя страна, а то и вовсе страна лета; путешествие — не столько физическое перемещение в пространстве, сколько состояние разума и души. В этом смысле книга Павла Муратова, на которой выросло уже четыре поколения странников, пилигримов и мечтателей, не травелог и уже тем более не путеводитель. Путешествие? Может быть, отчасти. На деле же нечто гораздо большее. На мой взгляд, наиболее точное определение природы писательского дара автора «Образов Италии» дал кандидат искусствоведения Александр Степанов: «[для Муратова] кажется, не существовало неописуемых впечатлений». Именно слово (или, возьмем немного шире, мысль — которая по природе своей все то же слово, лишенное плоти) составляет основу любого творения. Книга Муратова есть не что иное, как со-творение Италии, свидетелем — и соучастником — которого становится читатель.

Фото: litres

«8 тетрадей жизни»

Тонино Гуэрра

Тонино Гуэрра — фигура леонардовского масштаба: поэт, прозаик, сценарист, художник, скульптор, архитектор, дизайнер, а также большой любитель котов. Настоящей тетрадью его жизни был весь мир. Печатные «Тетради» (в первом издании 2005 года их было семь, в переиздании 2017-го стало восемь) не столько книга-альбом, сколько наглядное пособие по тому, как читать окружающую действительность (что особенно важно летом, когда так отчаянно хочется ухватить жизнь за босую пятку): проникнуться к фасаду собора чувством не менее подлинным и жертвенным, чем любовь к человеку; определить, глядя в окно, цвет собственных мыслей; увидеть в кованых розах силуэты любимых друзей; доказать, что вода — это речь фонтана, а фонтан, соответственно, инструмент языка; найти в родной итальянской деревне отражение любимого города, Москвы, и превратить московскую квартиру в уголок небесной Италии.

Фото: litres

«Муми-тролль и комета»

Туве Янссон

Мир огромен и непостижим. Вселенная, во всей ее сложности и необъятности, целиком отражается в направленном на тебя зрачке — ящерицы, Снусмумрика, любимого человека. Это знали Уолт Уитмен, Иосиф Бродский и Геннадий Айги, это знали Аристотель, Фома Аквинат и Томас Мертон, это знает любой пятилетний ребенок, что сидит на коленях у дедушки и слушает «Муми-тролля и комету», это знает мама, задремавшая на прогретой солнцем лужайке (рядом обложкой вверх лежит «Дочь скульптора» или «Летняя книга»), это знает хемуль, который любил тишину. Это должен знать, об этом должен помнить каждый из нас, потому что лето скоротечно, потому что жизнь, если ее не замечать, стремительна. Вот главный урок, который великая, лучшая, самая-самая любимая лично тобой и мной скандинавская писательница преподает каждому из нас, и не важно, сколько мне и тебе лет, пять или 75.

Фото: litres

О Нью-Йорке, поэзии и грибах: 10 главных книг лета.