Москва — самый зеленый мегаполис планеты. Если верить аналитике компании PwC, столько парков на душу населения больше нет нигде в мире. Столичные парки благоустраиваются со скоростью строительства метро, и иногда даже те, кто живет рядом, не знают об их существовании. Паркам часто приписывают метафизику. Рощи или скверы могут сводиться просто к дубам или клумбам, но городской парк всегда несет дополнительную смысловую нагрузку: раньше это были «культура и отдых», теперь «майндфулнес и терапия». Лечебные парки становятся новым трендом — в них выверенная цветовая гамма, тщательно подобранные растения, зоны для сенсорной разгрузки и медитации. Именно такой скоро появится в медкластере Сколково, в Москомархитектуре его называют «исцеляющие сады». Москвичи верят в силу деревьев почти как друиды, так что в любой непонятной ситуации нам действительно лучше сразу идти в парк.
Лианозовский парк не избежал модернизации. Здесь появились тонкие деревянные шезлонги, киоски с хот-догами, памп-трек для скейтбордистов, удивленные лебеди в пруду, а еще скандинавская ходьба по понедельникам, цигун по пятницам и капоэйра по воскресеньям — солидный и стандартный набор парковых развлечений. Из особенного разве что старый конно-спортивный клуб «Матадор», в котором обучают верховой езде и просто катают детей на пони. Если пройти мимо него вдоль сухого ручья, то за небольшим пригорком начнется самое интересное — лесопарк, правдивый, как крик ворона на погосте. Тут и неуклюжие дешевые скамейки, и заброшенная детская площадка, которая своим видом готовит к тяготам взрослой жизни, и заросшая ряской водная гладь. Пруд окружают высокие деревья. Дикая чаща отбивает желание идти в нее в одиночку, но ее вид намекает, что в глубине может храниться ответ на извечный вопрос «Кто же убил Лору Палмер?». Совершенно мистический хронотоп прячется среди жилых домов обычного московского микрорайона.
Парк «Сад Будущего», во-первых, хорош тем, что находится ровно в 20 метрах от метро. В его ограду почти упирается вестибюль станции «Ботанический сад». Во-вторых, даже в выходные в нем безлюдно. Название «Сад Будущего» оказалось пророческим. Парк заложили в 2003 году, но до победного конца еще не благоустроили. Здесь есть все необходимое, но излишества в виде деревянных павильонов, которые вне зависимости от функций порождают очереди и толпы, в эксплуатацию не ввели. Когда будущее все же наступит и в окрестностях достроят высотные жилые комплексы, все будет иначе. А пока можно успеть в одиночестве побродить по новеньким дорожкам, посидеть в беседке среди цветов, подышать ароматом лип, покачаться в шезлонге, спуститься к Леоновскому пруду и проверить, не разжирел ли до неприличия поп-звезда местного птичника — белоснежный гусь.
Через дорогу от «Сада Будущего» совсем скоро откроется большой китайский ландшафтный парк, и говорят, за пределами Поднебесной таких больше нигде нет. Разухабистого шинуазри удалось избежать — расположенные в традиции сыхэюань павильоны (и чайный там, конечно, тоже есть) строили по всем канонам мастера из Северного Китая. Так что аутентичность гарантирована максимальная.
Ландшафтные или пейзажные парки родом из Англии, тогда как идеальные с точки зрения геометрии называют французскими. Такой парк, где куртины и кроны деревьев не выбиваются из искусственного лекала, на территории Москвы только один. Он находится в усадьбе Кусково, принадлежавшей Шереметевым. В графском парке есть старый пруд, по которому можно покататься на лодке, домовая церковь, несколько любопытных павильонов и главный дворец, куда пускают по билету. Построенный в 1775 году из древесины, он с мебелью и декором каким-то чудом уцелел и при французах, и при советской власти.
За Марьино в прежние годы закрепилась слава экстремального района — якобы вечерами чужаков там подстерегали внезапные знакомства с непредсказуемыми последствиями. Угроза ушла, но адреналин остался. Именно в Марьино, в парке 850-летия Москвы, находится самый большой в городе памп-трек для велосипедистов и скейтбордистов. Здесь же сделали и профессиональную лыжероллерную трассу — удовольствие редкое и совсем не дешевое. Парк, начинаясь в Марьино, заканчивается в Капотне и претендует на то, чтобы стать точкой притяжения спортсменов: отличная дорожка с резиновым покрытием для бега, два футбольных поля, два теннисных корта, площадка для волейбола и баскетбола, еще две площадки для пляжного волейбола и четыре — для воркаута, а в павильоне на набережной развернула тренировочную базу Федерация гребного спорта. Кстати, природа в Капотне очистилась настолько, что в пруду у НПЗ вывели потомство лебеди.
Мещерское было модной зоной отдыха еще тогда, когда в Парке Горького вовсю крутился «Буран». Раньше добираться сюда было не слишком комфортно — либо электричкой с Киевского вокзала, либо по Мичуринскому и Боровскому шоссе, забитым пробками. Теперь, когда открыли станцию метро «Говорово», дойти от нее до Мещерского можно минут за 15. На границе Мещерского находится озеро с пологим дном и песчаными берегами, где летом много отдыхающих, но потом начинаются густой лес и тишина. Особого внимания заслуживает местное футбольное поле, которое надежно прячется от случайных глаз за березами. Оно сделано в соответствии со всеми требованиями ФИФА, на нем очень качественный и современный искусственный газон с наполнителем из кокосовой стружки, на таком же, говорят, тренируются игроки «Челси», «Интера» и «Милана» — для общественного пространства история уникальная. Парк настолько огромный, что можно взять в прокате велосипед и, начисто забыв о цивилизации, укатить в Переделкино.
Матвеевский лес оказался зажатым Кутузовским проспектом, Аминьевским шоссе и Минской улицей — догадаться о том, что между ними есть природная охраняемая зона, почти невозможно. По лесу протекает река Сетунь, ее долина — самый большой заказник на территории Москвы. Раньше тут было жутковато, теперь бурелом, сомнительные личности и пустые бутылки сменились ухоженными деревьями, тропинками и птичьим щебетом. Белки здесь себя ведут по-хозяйски беспардонно, а под кустами изредка шныряют ласки. Лес, площадью 100 га, смешанный — и хвойный, и лиственный, а в его глубине есть родник.
