Стиль
Впечатления Дискотеки, машина времени, психотерапия: каким получился новый альбом Леди Гаги
Стиль
Впечатления Дискотеки, машина времени, психотерапия: каким получился новый альбом Леди Гаги
Впечатления

Дискотеки, машина времени, психотерапия: каким получился новый альбом Леди Гаги

Леди Гага на обложке альбома Chromatica
Леди Гага на обложке альбома Chromatica
Леди Гага выпустила шестой студийный альбом, который назвала Chromatica. Писатель Сергей Кумыш послушал его, чтобы разобраться в истоках и выяснить, что захотела сказать миру певица на этот раз.

«Жду не дождусь, когда смогу потанцевать под эту музыку вместе со всеми», — сказала Леди Гага в недавнем интервью Зейну Лоу, предварившему выход ее шестого студийного альбома Chromatica. Запись этой беседы выложили на официальном YouTube-канале певицы примерно за неделю до релиза, и к настоящему моменту она собрала почти 700 тыс. просмотров, что немало для интервью, длящегося 61 минуту: продолжительность видео почти на треть превышает хронометраж собственно альбома. Эти цифры необходимы для понимания одного достаточно важного момента.

Прежде, однако, стоит сказать, что сам по себе диалог практически великий — на уровне мыслей, образов. Леди Гага — остроумный, глубокий и исключительно точный в формулировках собеседник. Уже одно то, как она вроде бы походя рассуждает о человеческой неспособности удерживать душевное равновесие в редкие моменты счастливого умиротворения и причинах этого универсального для всех психологического изъяна, заставляет отбросить дела, отключить мессенджеры, сесть перед монитором и просто слушать. Она прекрасно знает о себе, что умна, что может подолгу удерживать чужое внимание, — и искусно этим пользуется. 

Фото: instagram.com/ladygaga/

Подвох кроется в том, для чего именно в данном конкретном случае все делается: если не единственная, то основная цель диалога с Лоу сводится к желанию Гаги объяснить, что она хотела сказать своим новым альбомом (шалость как бы заранее удалась: тем, кто посмотрит интервью до того, как загрузит «Хроматику» в плеер, эти песни скорее всего уже не смогут не понравиться). Фактически это навязывание трактовки. Автор лишает права голоса, права высказывания песни как таковые. Альбом в первую очередь все же должен говорить сам за себя, быть вещью в себе, существовать в отрыве от всего, в том числе от своего создателя — и вот этой возможности к самостоятельному прорастанию и дальнейшему созреванию «Хроматика» во многом оказывается лишена.

Гага в очередной раз рассказывает о своих проблемах с психическим здоровьем и о том, как этот альбом — снова — ее излечил (на самом деле, каждый альбом Гаги призван стать для нее чем-то вроде акта терапии; терапия отчасти не работает; приходится писать новую пластинку). Но разве не стоит автору держать своих демонов на привязи — где-нибудь в темных подвалах подсознания? Ведь, если задуматься, вообще всякий ярко выраженный талант — форма ментального расстройства, и размахивать этим фактом, как флагом, несколько неуместно, а то и не вполне честно.

Первые пять треков на «Хроматике» звучат вполне себе многообещающе. Пластинка начинается с инструментального интро Chromatica I (всего таких вставок будет три, и каждая, по словам певицы, знаменует начало нового акта — то есть мы имеем дело не просто с записью, а с развернутым музыкальным действом): скрипачи водят смычками по струнам, нагоняя сказочного тумана и обещая чудеса. 

Идущая за проигрышем песня Alice (где рефреном звучит строчка «Зовут меня не Алиса, но я не перестану искать Страну чудес») действительно вызывает к жизни что-то вроде чуда — возвращает слушателя лет на 25–30 назад: кого-то в детство, кого-то в молодость, а кого-то в прошлое, где ты ни был. Здесь слышатся отголоски Ace of Base, Mr. President и чуть ли не Хэддавея с его бессмертной What is Love. Примитивные биты, незамысловатая мелодия и слегка навязчивый вокал: классический саунд девяностых. Звучит все это ужасно трогательно и в целом вызывает позитивные эмоции — вспоминать хорошо забытое старое, даже если оно в итоге не становится новым, иногда весьма приятно. 

На следующем треке Stupid Love экскурс в прошлое — на этот раз еще более глубокое, в середину 80-х, — продолжается. Нас отсылают, с одной стороны, неявно, а с другой, вполне ощутимо, ко временам, когда отовсюду звучала песня Рэя Паркера младшего Ghostbusters из фильма «Охотники за привидениями». При этом здесь же — на проигрыше после припева — вдруг откуда ни возьмись возникают сэмплы, устаревшие совсем недавно, году этак в 2018-м, и на ретро пока просто не тянущие (они и правда были чрезвычайно модны, вы все их слышали — по звучанию напоминает примерно следующее: надышавшаяся гелием из воздушного шарика девочка ходит среди уличных развалов Танжера, и ей там очень весело).

К третьей по счету песне Rain On Me — дуэту с Арианой Гранде — становится окончательно ясен смысл изначально заявленного месседжа: Леди Гага очень соскучилась по дискотекам — тем самым, какими их помнит поколение нынешних тридцатилетних со времен своих средних и старших классов. Это, к слову, вообще одна из лучших песен в альбоме — в ней есть щепотка того самого вдохновенного хулиганства, способного превратить в искусство практически что угодно, в том числе воспоминания о школьных дискотеках. «Я дорвалась до танцпола, и теперь он мой», — констатирует Гага в следующей песне Free Woman. Стилизация здесь достигает своего апогея, «Хроматика» оказывается самой настоящей машиной времени, переносящей в прошлое, и, учитывая столь многообещающее начало, ты, затаив дыхание, ждешь, что же там дальше.

Дальше, однако, все то же самое. Сентиментальный «уц-уц-уц», химозные синтезаторы и вязкие, прилипчивые мелодии — услышав нечто подобное в такси, через некоторое время просишь водителя сделать потише. Доставив тебя в прошлое, машина времени ломается, и ты вдруг понимаешь, что не так уж там было уютно. Эти песни — не просто оммаж танцполам юности, а во многом, как ни прискорбно признавать, заново написанное старье.

На одиннадцатом треке Replay любой российский слушатель старше тридцати услышит нечто не просто знакомое, но в каком-то смысле неотвязно-родное: по звучанию это практически ВИА «Лейся, песня» — если попытаться вообразить, что представлял бы из себя этот ансамбль, возникни он не в СССР, а в США. Завершающая песня Babylon — безусловная музыкальная удача «Хроматики»: помимо прочего, Гага демонстрирует здесь самые глубокие низы своего певческого диапазона, при этом вокал до такой степени выверен и отточен, что им впору бумагу резать.

В конечном счете общее впечатление от альбома складывается достаточно неровное и замешано оно во многом на недоумении. После сознательной перезагрузки, результатом которой стал альбом Joanne (2016), где, например, нарочито архаичная мелодия Sinner’s Prayer все равно звучала как своего рода откровение, а заглавная песня и вовсе рвала слушателя на куски как во время первого, так и во время сотого прослушивания; после всемирного успеха фильма «Звезда родилась» (2018), песни из которого стали самостоятельным альбомом и тоже воспринимались как логическое продолжение неожиданного захватывающего виража, Гага решила вернуться к тому, что у нее получалось неизменно, всегда — танцевальной поп-музыке. Однако «Хроматике», раз уж на то пошло, недостает ни музыкального драйва Born This Way (2011), ни технической изобретательности Artpop (2013). Впрочем, вполне возможно, это тоже сознательный шаг: Леди Гага долгое время во многом формировала музыкальную историю. Теперь, заняв в этой самой истории свое законное место, она хочет просто потанцевать — вместе со всеми.

Леди Гага заменила рекламу альбома обращением к медикам.