Идея встречи Востока и Запада присутствует во всех элементах этой постановки.
Поскольку в шоу Dralion соединяются Восток и Запад, скажите, что вы цените в восточной, и что в западной культурах?
Основываясь на опыте моей работы в шоу, я бы сказал, что у Востока и Запада больше общего, чем принято думать. Нас объединяет стремление к совершенству, готовность много работать, чтобы добиться результата, и желание получать удовольствие от своей профессии. Если говорить о том, чему Запад мог бы поучиться у Востока: работая с китайскими исполнителями, нельзя не испытать восхищение тем, как они взаимодействуют в команде. Это проявляется и на арене, и в моменты репетиций, и в свободное время — китайские артисты поддерживают друг друга в любой ситуации. Такая преданность товарищам по команде вызывает глубокое уважение.
Что вы думаете о России — это Восток или Запад?
Мне сложно сформулировать четкое мнение о стране, которая соединяет в себе столько этнических групп и культур. Могу лишь сказать, что, проделав вместе с шоу длинный путь с Запада на Восток — из Санкт-Петербурга в Челябинск, — я физически ощутил, какая это огромная страна. Я понял, что люди, которые здесь живут, во многом сформированы этими расстояниями, этой огромной территорией. Местами я чувствовал себя как дома — может быть, потому, что мы приехали в Россию зимой и погода напоминала о Канаде, но иногда я понимал, что я здесь чужак, иностранец. Но это скорее приятное чувство, я бы хотел иметь больше времени, чтобы увидеть и другие города, кроме тех, в которых мы выступали. Но, увы, у гастролей довольно жесткий график.
В шоу Dralion работают шесть русскоговорящих артистов. Не могли бы вы рассказать, как они попали в Cirque du Soleil?
Они пришли сюда примерно так же, как и все остальные исполнители.
Жонглер вырос в семье артистов Cirque du Soleil, но пришел к нам самостоятельно — отправил видеокассету с записью своего номера и был принят в команду. Один из наших клоунов — украинец, тоже из артистической семьи, но не связанной с цирком, — также прислал в кастинг-группу запись своего выступления. А вот наши батутисты — из спортивного мира, они профессионально занимались прыжками на батуте, одной из гимнастических дисциплин. Переговоры с цирком вели их тренеры, которые понимали, что контракт с Cirque du Soleil — хороший шанс найти себя за пределами большого спорта.
В каком направлении будет развиваться цирк в ближайшие несколько десятилетий? Будет ли он черпать идеи у Востока или у Запада?
Мне кажется, тот цирк, частью которого является Cirque du Soleil, будет испытывать влияние не культурных особенностей тех или иных стран, а новых технологий — в области видео и звука. Хотя шоу Dralion я бы назвал скорее цирком старой школы, другие шоу нашего цирка активно черпают идеи в цифровых технологиях.
Старый цирк — это цирк, гвоздем которого является так называемый «смертельный номер». Есть ли в шоу Dralion номера, которые заставляют вас волноваться?
Безусловно. Я бы не стал их описывать как смертельные номера, потому что исполнители отдают себе отчет в том, что делают, да и мы тратим немало времени на обеспечение безопасности. Но есть номера, заставляющие меня чувствовать себя ребенком, который замирает на краешке стула. Прежде всего это прыжки на батуте.
Вы уже побывали в Санкт-Петербурге, Казани и Челябинске. Где принимали лучше всего?
Неожиданнее всего была реакция в Казани: публика смотрела шоу очень тихо и сосредоточенно, а в конце устроила стоячую овацию. Бывает, что люди смотрят шоу, буквально затаив дыхание, и позволяют себе проявить чувства только после того, как все закончится, но такого взрыва эмоций, как в Казани, я не видел нигде.
С арт-директором шоу Марком Шаубом беседовала Татьяна Филиппова
