«На мануфактуре нет текучки, нам не приходится бороться за сотрудников, во многом мы обязаны этим тому, что нам повезло с географией, — в Невшателе нет других больших часовых производств, не то что в других регионах», — объясняет мне директор мануфактуры Officine Panerai Жером Кавадини. Мы с ним сидим за ланчем в ВИП-комнате этого самого производства — открытой после двух лет строительства 14 января 2014 года невшательской мануфактуры, давшей марке куда больше возможностей и независимости. Так, если компоненты для часов раньше в основном закупали, то теперь (за исключением отдельных калибров и таких деталей механизмов, как спираль, их для Panerai изготавливают на также принадлежащей группе Richemont мануфактуре ValFleurier) изготавливают сами, если раньше отделы были раскиданы по четырем зданиям в разных местах, то теперь всех — а это 250 сотрудников, около 80 из которых часовщики, — собрали под одной крышей.
Отличие производства Panerai от других часовых фабрик не только в географическом положении. Лично я, как и многие часовые журналисты, провела на фабриках больше времени, чем иные их сотрудники, и к очередному визиту относилась как к мероприятию довольно рутинному, но Panerai удалось удивить. Причем даже до входа в помещение — выгодные отличия начинаются прямо на парковке. Ничего примечательного в ее внешнем виде нет, но необычна организация: каждый пользующийся парковкой сотрудник платит 30 швейцарских франков, но дело тут не в жадности работодателей, а в заботе об экологии. Так тут стимулируют работников объединяться с соседями и добираться на одной машине, пользоваться общественным транспортом или велосипедом. Те, кто объединяются в одну машину, экономят и делят сумму в 30 франков, а те, кто приезжают на велосипеде или общественном транспорте, вообще зарабатывают. Сумма, которую человек получает в месяц за отказ от автомобиля и парковки, пропорциональна расстоянию, которое он преодолевает, чтобы добраться до работы. Больше всего, где-то 150 франков в месяц, имеет работник, приезжающий на поезде аж из Женевы. Правда, недавно правила смягчили, разрешив соблюдать условия игры четыре из пяти рабочих дней, потому что сотрудники начали жаловаться, что хотя бы один день автомобиль им нужен, чтобы отвезти ребенка на занятия или съездить после работы в супермаркет.
Парковкой вклад Panerai в сохранение окружающей среды не ограничивается: например, тут собирают дождевую воду с крыши и применяют ее для сантехнических нужд, а для отопления и кондиционирования используют не наносящие вреда экологии тепловые насосы. Здесь на каждом углу стоят мусорные баки с надписью recycle, бахилы просят не выкидывать после выхода из каждого помещения в коридор, как то бывает обычно, но убирать в карман, в станках с ЧПУ (каждый работает по 22 часа пять дней в неделю) используют преимущественно мыльную воду, а не привычное масло: с водой, например, работает и предмет гордости Кавадини — свежеприобретенный за полмиллиона франков инновационный станок 701S, Willemin-Macodel, отличающийся ультравысокой скоростью работы при высокой же точности. Благодаря новому принципу действия, при котором двигается деталь, а не инструмент, он имеет скорость на 50% выше аналогов, что позволяет снизить потребление энергии.
Кавадини, который проводит мне экскурсию, знает про производство все, и не только про Panerai — раньше он работал в Cartier и Girard-Perregaux, а потому обходится без скучных объяснений, долгих речей и обращает внимание на самое необычное и интересное. Среди такого — и высокий уровень автоматизации процессов (и гравировка тут машинная), и большое количество оборудования для дайверских тестов по понятным причинам. Среди тестовых — уже не дайверских — приборов особенно интересны два. Первый — шок-тест, в котором часы бросают с высоты 120 см на деревянный брусок (очень полезно знать, что часы выживут и даже малая секундная стрелка не остановит свой ход, если они, например, упадут со стола на деревянный пол). Второй — самый новый прибор, который купили всего пару месяцев назад, он тестирует прочность ремешков и надежность их крепления к корпусу. В эту пыточную машинку на специальное приспособление надеваются часы, которые она начинает тянуть в разные стороны и скручивать.
Производство, которое, как говорит Кавадини, может при необходимости на том же оборудовании и при той же численности сотрудников увеличить количество производимых часов на 25% (жаль только, что точное число производимых часов — информация закрытая), вообще постоянно обновляется и адаптируется к различным нуждам. Например, рядом с отделом ремонта и сервиса, где в год обслуживается около 2 тыс. часов, к выпуску минутного репетира построили акустическую комнату с микрофоном, в которой регулируют звучание и записывают звук каждого экземпляра, для того чтобы в дальнейшем можно было восстановить правильный звук, если это понадобится клиенту. Так, тут решили облегчить коммуникацию между сотрудниками разных отделов, введя полгода назад новую систему, позволяющую любому сотруднику на тачскрине (пока такой висит только в зоне сборки сложных часов, но завести аналогичные позже планируют по всей мануфактуре) увидеть, чем конкретно занят тот или иной работник (на данный момент — какой калибр собирает), а начальнику отдела — в зависимости от приоритетов по срокам менять задачи.
Пока же по всей мануфактуре висит другая система контроля работы — милая и забавная. Доски из кубиков лего с прикрепленными к ним фигурками. Доска — это календарь на месяц, фигурки по ней передвигаются слева направо. С ее помощью можно посмотреть, кто находится в отпуске, на какой стадии исполнение задания и насколько хорошо оно выполняется. «Вот Динозавр хорошо справляется, у него зеленые отметки, — комментирует происходящее на доске в одном из отделов Кавадини, — а вот у Дарта Вейдера проблемы, у него голубые кубики, ему надо подсобраться, чтобы успеть в срок». Интересуюсь, что значат красные кружочки у фигурок. Оказывается, это разнообразные штрафы, когда кружочков набирается 20, проштрафившийся ведет весь отдел на коктейль после работы. Очень милая и гуманная система.
Кавадини не только показывает мануфактуру, но и делает небольшую презентацию бренда. Причем, как и с экскурсией, все кастомизируется в зависимости от знаний и пожеланий публики. Историческую часть пролетаем быстро. «Просто напомню вам, — говорит Кавадини, — что точкой отсчета нашей истории мы считаем 1860 год, когда Джованни Панераи на Понте-алле-Грацие во Флоренции открыл магазин, мастерскую и школу. Причем уже тогда он сделал сознательный выбор — работать именно со швейцарскими часами». Следующая важная дата — 1936-й, когда с создания прототипа будущих Radiomir началась история Panerai как бренда, выпускающего часы для профессиональных водолазов, среди дат — и 1993-й, когда компания вышла на гражданский рынок и прославилась благодаря тому, что часы из первой партии решил купить Сильвестр Сталлоне, и 1997-й, когда она была приобретена группой Richemont (тогда — Vendôme Luxury Group).
Еще одна дата, которую называет Кавадини, — 1966-й, когда было наводнение, уничтожившее большую часть архивов. Именно поэтому даже сейчас никто точно не знает, сколько всего было произведено часов до перехода на гражданский рынок — 400 или, например, 1 тыс. Но нет совсем невосполнимых потерь. Особенно для марки, у которой есть преданные фанаты — «панеристи». Двое из них — немцы Фолькер Вигман и Ральф Элерс — разыскали множество историй винтажных Panerai, нашли владельцев каждых часов и их наследников, раздобыли немало архивных фотографий военных в часах (есть среди них, например, и такие, как фото пленных итальянских водолазов во времена Второй мировой). Все это они собрали в толстенные книги «Vintage Panerai», рассказывающие на немецком, французском и английском историю каждого найденного референса.
Один экземпляр книги Вигман, разумеется, вручил Кавадини, когда приезжал на мануфактуру. Посетить ее, кстати, могут не только Вигман, журналисты или партнеры. Открывают двери и для крупных коллекционеров и самых важных клиентов.
— Помните свою первую встречу с часами Panerai?
— Конечно! Это было в 1998-м, в магазине Juwelier Kamphues в Карлсруэ. В конце 1990-х Panerai были чем-то совершенно особенным на часовом рынке, они разительно отличались от всего вокруг. Я вышел из бутика с брошюрой — и все, бомба замедленного действия во мне начала обратный отсчет. Через несколько недель я уже заказал свои первые Panerai, это были PAM36 — лимитированная 200 экземплярами серия, только семь из них были на немецком рынке. Было не так просто их достать: я звонил немецкому дилеру бренда, чтобы узнать, в каких именно бутиках в Германии они есть, нашлись часы в Мюнхене — магазин уже заказал их, но они еще не были доставлены, и клиенты их еще не видели, поэтому мне повезло. Я немедля позвонил в магазин и забронировал их!
Шесть дней в неделю перед работой и после нее я трудился над книгой
— Как родилась и эволюционировала идея написать книгу о винтажных Panerai? Кто участвовал в проекте?
— Идея первой книги появилась в 2007-м. Я купил винтажные Panerai и подумал, что было бы интересно написать книгу об этих и других часах с историей. Посоветовался со своим приятелем, коллекционером Ральфом Элерсом, потому что у него было несколько подобных моделей, и он тоже захотел участвовать в проекте.
Я печатник по профессии, сколько книг через мои руки прошло! Но я всегда мечтал написать свою собственную — и вот все сошлось. Мы начали собирать информацию об исторических часах Panerai в 2003-м, на подготовку первой книги потребовалось где-то полгода. Но и после ее выпуска мы находили новую информацию, наша база продолжала расти, поэтому в 2008-м мы решили выпустить вторую книгу — «The References», которая увидела свет в 2009-м.
Над всеми книгами мы работаем вдвоем с Ральфом (одному такую работу не потянуть): он занимается базой данных, товарными запасами, доставкой, а я пишу тексты, занимаюсь версткой, обработкой изображений, техническими иллюстрациями. Причем мы живем в разных концах Германии, так что общаемся большей частью по электронной почте или по телефону. Ветеранов и коллекционеров, которые предоставили нам бесценную информацию о часах, созданных 70 и более лет назад, я бы тоже назвал частью нашей команды.
Все шесть наших книг изданы на трех языках (английский, немецкий и итальянский) — вычитывать на иностранных для нас языках помогали коллекционеры — носители языка. Что касается фото, то какие-то прислали коллекционеры, какие-то мы снимали сами, а еще очень помогла сама Officine Panerai, предоставившая фото из своих исторических архивов. В последнем томе «The References» 1400 страниц — представляете, сколько времени ушло на создание базы данных, редакторскую работу, сбор изображений по всему миру (а напомню, для нас это лишь хобби)… Мы начали в 2014-м и отправили книгу в печать только в марте 2016-го.
Пока мы не собираемся печатать новые тома, но наша база данных продолжает пополняться. И мы не знаем, сколько еще неизвестных в этом пазле винтажных экземпляров Panerai.
— Какие открытия были самыми необычными?
— Удивительно, например, было то, что мой соавтор Ральф нашел, что есть деление референсов внутри 3646, — оказывается, существует Type A и Type G, — это сильно облегчило жизнь коллекционерам.
Были и сентиментальные моменты — каждый раз, когда мы связывались с ветеранами вооруженных сил Египта, Германии и Италии, первыми владельцами винтажных экземпляров, и просили их рассказать историю их часов Panerai для публикации в книге. Это были воспоминания военных дней, болезненные, полные эмоций…
— Что было самым сложным в работе над книгой?
— Быть сосредоточенным и продолжать, продолжать, продолжать — и так долгое время. Шесть дней в неделю перед работой и после нее я трудился над книгой. А еще некоторую необходимую нам информацию порой приходилось искать месяцами! А как тяжело было контролировать то, чтобы все части были связаны между собой!
— Сейчас можно еще раздобыть экземпляр книги?
— Да, в книжном онлайн-магазине нашего сайта, посвященного винтажным Panerai. Тираж первых двух книг, правда, уже распродан, сейчас в наличии последние четыре книги «Vintage Panerai» — «History1», «History2» и «The References» по 1930-м и 1940-м. На американском рынке мы продаемся еще и через сайт Hodinkee.
