Дизайнер Ирина Маркман
Это непростой дом на Рождественском бульваре — интерьеры в нем оформлял великий Федор Шехтель. Гипсовые карнизы и розетки на потолке сделаны по его эскизам. Дизайнер Ирина Маркман поставила себе цель сохранить всю эту красоту, вернуть квартире былое великолепие и продлить ей жизнь: очистить лепнину от наслоений краски и раскрыть заколоченную анфиладу, идущую вдоль окон. Сильнее всего декор на потолке пострадал в той комнате, где сейчас находится гостиная: здесь была перегородка, делившая пространство на две части. Старые оконные рамы ремонту и реставрации не подлежали, поэтому с них сняли мерки и кремоны (особый вид шпингалета. - РБК) для новых, расстекловка которых повторяет аутентичную. А вот за сохранение паркета пришлось побороться, потому что рабочие настаивали на том, что его надо полностью заменить новым. Спустя два года квартира предстала во всей красе. Очищенные потолки не стали ничем закрашивать, превратив живописную обшарпанность в акцентную деталь, и отказались от подвесных светильников, обойдясь торшерами и бра. Старый фонд наложил и свои ограничения на планировку — ванная оказалась смежной с кухней, и с этим пришлось смириться. Изначально Ирина думала оставить интерьер монохромным, но не смогла изменить себе: она любит цвет, умеет с ним работать, да и исторической оболочке он, как оказалось, очень идет.
Дизайн: бюро Golavskaya
Дом в начале Ленинского проспекта напротив Нескучного сада знаменит тем, что был построен в 1939 году по проекту Алексея Щусева, который сам тоже здесь жил. Квартиры предназначались для работников Академии наук. Так в 1969-м сюда въехал дедушка нынешней владелицы квартиры — академик Георгий Иванович Петров. О нем напоминает все: от столового гарнитура и люстры, купленных на Сталинскую премию, до письменного стола и почетных грамот. «Мы с заказчицей нашли друг друга, — говорит Юлия Голавская. — Она обожает свой скрипучий паркет, деревянные окна и трещинки на подоконнике из терраццо». Голавская и ее команда с большим уважением к истории, прежним жильцам и архитектору Щусеву обновили интерьер.
Планировку не трогали, лишь в одном месте сделали проем симметричным. Межкомнатные двери очистили от слоев краски, в комнатах поклеили новые обои, близкие по цвету тем, что были здесь раньше, отремонтировали деревянные рамы, отлили недостающие ручки, отреставрировали и обтянули современными тканями предметы мебели и перераспределили их так, чтобы они заиграли по-другому. Кажется, что все так, как было при прежнем владельце. Но секрет в том, что новые вещи настолько умело мимикрируют под аутентичную обстановку, что не догадаешься, что сюда привнесли, а что тут было всегда. «Это не мемориальная квартира, — объясняет Юлия. — Она живет и меняется со временем, но при этом мы сохранили исторический шлейф — именно он делает это пространство уникальным».
Дизайнер Мария Пилипенко
У Марии Пилипенко большой опыт работы с историческим наследием: в ее портфолио почти 20 таких примеров, она знает все нюансы и секреты квартир и в дореволюционных домах, и в «сталинках». Но в этом интерьере ничего не уцелело, даже гипсовые карнизы, закрытые гипсокартоном, были сильно повреждены крепежом для натяжного потолка. Их восстановили, отлив часть заново, а пластиковые окна заменили деревянными. В этом доме в центре Москвы, в одном из переулков около Цветного бульвара, они сохранились лишь в двух квартирах, где дизайнер и подсмотрела историческую расстекловку. А вот аутентичных межкомнатных дверей ей найти не удалось, но она скопировала их из другого своего проекта в доме того же периода постройки. Самая большая проблема в этой квартире была с полом: он провисал, потому что соседи внизу демонтировали часть стен.
Большая часть бюджета ушла на реставрационные и строительные работы, а на отделку и мебель осталось немного. Хозяева хотели, чтобы интерьер соответствовал духу и эстетике архитектуры 1930-х годов, но был понятным и уютным, «без конструктивистского фанатизма». Мастерство Марии Пилипенко проявилось в том, что дизайнер собрала обстановку из европейских и советских винтажных предметов, которые прекрасно создают историческую атмосферу. Новые здесь только кровати и диван — заказчики не любят, когда они б/у. «Использование винтажа — неотъемлемая часть моей работы уже много лет, он позволяет создавать небанальные интерьеры», — говорит Пилипенко.
Дизайнер Алла Куница
Алле Кунице досталась в работу квартира в петербургском доме 1904 года с прекрасными исходными данными: высокими потолками, исторической лепниной, аутентичными распашными дверьми, анфиладой и печью. «Каждый дизайнер мечтает поработать с таким пространством, — уверена архитектор. — Это был новый для меня опыт. Мы решили сохранить двери, которым больше 100 лет. Лепнину немного зачистили и покрасили, сохранив живой эффект с небольшими неровностями и трещинками, — нас это не смущало». Неожиданным открытием оказалась плитка, которой отделана печь. Ее истинный облик стал понятен, только когда со стенок сняли несколько слоев масляной краски. Плитку не стали ничем закрашивать, оставили родной оттенок и просто покрыли воском. Основным пожеланием заказчиков было выделить три спальни и большую гостиную со столовой, а также предусмотреть места для хранения вещей. Планировку практически не изменяли, только кухню пришлось вынести в коридор, чтобы обеспечить необходимое количество спален. Но поскольку квартира предназначена для коротких остановок, такой вариант вполне допустим. За счет присоединения к ванной комнате кладовой там удалось разместить большую ванну, душевую и прачечную со всем необходимым оборудованием.
Дизайн: DA Bureau
Эта квартира — эстетический манифест архитекторов Бориса и Анны Львовских, сооснователей DA Bureau. Они выжали максимум из 38 кв. м и создали пространство, где можно жить, работать и проводить время с друзьями. Действие происходит на последнем этаже старинного дома в центре Санкт-Петербурга. Главная особенность интерьера — сохранившийся световой фонарь в крыше. Это позволило расположить под ним функциональный куб с ванной комнатой, кухней и спальным местом наверху (высота фонаря достаточная, чтобы стоять там в полный рост). Правда, пришлось укрепить конструкцию самого фонаря и установить в нем бронированное стекло.
Квартира была в плачевном состоянии: в ней никто не жил больше 15 лет, штукатурка со стен и потолка отваливалась, обнажая дранку, стекла были выбиты, а крыша протекала. Спасать было совершенно нечего, воссоздавать — тоже не выход. Борис посчитал, что всему свое время и раз никаких исторических деталей не сохранилось, то и придумывать их было бы неправильно, поэтому помещение просто расчистили, оставив на виду фактурную кирпичную кладку и бетонное перекрытие. Все стены по периметру закрыли белыми панелями из МДФ, за которыми спрятали места для хранения, инженерные системы и радиаторы. Эти панели намеренно не доводили до потолка, чтобы был очевиден контраст старого и нового. Однако к исторической оболочке отнеслись с большим уважением: чтобы оставить бетонное перекрытие в первозданном виде, всю электрическую проводку архитекторы проложили через чердак.
Дизайнер Елена Симкина
Елена Симкина — фанатка квартир в сталинских домах и атрибутов советской эпохи. Она может вернуть интерьеру былую торжественность, добавить лоска и органично ввести декоративные элементы, которых раньше здесь не было. Например, в этом проекте над входной дверью красуется гипсовый барельеф, прототипом которого стало панно с внутреннего фасада знаменитой московской высотки на Красных Воротах, где и находится квартира. А в столовой по потолку пущена косичка, подсмотренная дизайнером в одном из подъездов. «У меня есть большая папка с фотографиями лепнины и сталинских патриотических панно, которые мы со скульптором перерабатываем», — признается Симкина.
Главная сложность в этом интерьере заключалась в том, что надо было сохранить лепнину 1954 года, но снести и возвести заново некоторые перегородки. Там, где декор шел по несущему ригелю, его реставрировали, не демонтируя, а в остальных случаях бережно снимали, очищали и возвращали обратно. Деревянную входную дверь тоже отреставрировали, а вот межкомнатные сделали на заказ — их «реанимация» выходила гораздо дороже. Во всех комнатах современная мебель, но общее ощущение от квартиры, что она с историей. Вот как этот эффект объясняет автор: «Кардинально мы здесь ничего не меняли, но преобразили интерьер до неузнаваемости. Вы видите старую лепнину или ручку на двери, и у вас просыпается воображение. Такое соседство создает ощущение преемственности поколений».
