Стиль
Впечатления «Огни Москвы»: что посмотреть в маленьком гордом музее
Стиль
Впечатления «Огни Москвы»: что посмотреть в маленьком гордом музее
Впечатления

«Огни Москвы»: что посмотреть в маленьком гордом музее

Фото: Кирилл Зыков  / АГН «Москва»
После пандемии музей «Огни Москвы» оказался на грани закрытия — директор Наталья Потапова опубликовала письмо в соцсетях с просьбой о финансовой помощи. «РБК Стиль» наведался в гости к московским «хранителям огня» и узнал, как живет музей

Особнячок в Армянском переулке, густо укрытый клумбами пестрых цветов, повидал на своем веку немало (как-никак, возвели его еще в XVII веке): долгое время там жил стольник царя Алексея Михайловича Иван Протопопов и его потомки, к началу XX века жилье переоборудовали в типографию, после — снова в жилье, коммунальное. Но одно в нем было неизменно — всегда присутствовал свет: от лучин ли, жировых ли свечей, масляных, спиртовых, керосиновых ли фонарей (некоторые из них, уцелевшие и отреставрированные, составляют сегодня уличную экспозицию).

«Идея создать музей уличных фонарей витала в воздухе еще с 30-х годов прошлого века», — рассказывает директор музея Наталья Потапова, такая же светлая и лучезарная, как предмет ее многолетних исследований. По ее словам, в те годы главным инженером Мосгорсвета работал Алексей Умов, коллекционировавший газовые и керосиновые фонари (как раз в начале века их меняли на электрические). «Он собрал самые интересные и красивые образцы, — продолжает Наталья. — Долгое время они хранились на чердаках, но, когда пришло время открывать музей, в 1980-м, выяснилось, что некто нашел фонари и сдал на металлолом. Это была трагедия».

Пришлось делать копии по сохранившимся чертежам. Некоторые экспонаты предоставил музей-усадьба «Останкино», Политехнический музей подарил коллекцию ламп, часть — обнаружили в Мосгорсвете (например, вышедший из строя пульт управления наружным освещением Москвы). Коллекция музея до сих пополняется: Наталья признается, что порой ей приходится бить себя по рукам, чтобы не привезти очередную диковинку с блошиного рынка или антикварного магазина — места в хранилище уже попросту не хватает. Кроме того, почти каждый день фонд пополняется за счет посетителей.

«Есть друг музея, Алексей Геннадьевич Рудов, который помогает и специально закупает интересные предметы: ювелирные фонарики, уникальные лампы. Люди старшего возраста, живущие неподалеку, приносят старинные лампы, потому что знают, что внукам они ни к чему, а мы лампы сохраним», — делится директор.

Фото: Музей «Огни Москвы» / VK
Фото: instagram.com/ogni_mos/

Если говорить предметно, далеко не каждый посетитель может осознать ценность того или иного прибора. «Лампы, все-таки, не произведения Леонардо да Винчи, — пожимает плечами Наталья. — Некоторые не понимают, чего мы над ними так трясемся». Хозяйка света больше всего гордится экспонатами с технической изюминкой: например, надомным знаком-фонарем конца XIX века, который висел по адресу 2-я Тверская-Ямская, 64. «Нам передал его музейный сотрудник, — вспоминает Потапова. — Есть подозрение, что этот фонарь единственный». Удивительно получается: адреса давно нет, а фонарь — в целости и сохранности. Также внимания заслуживают одна из первых газоразрядных ламп 1938 года, дуговая лампа 1863 года французского изобретателя Дюбоска, лампы кремлевских звезд и колонны 1896 года, украшающие двор музея. У них любопытная история: в конце XIX века их установили на станции Каланчевская к приезду Николая II. Император не прибыл, колонны обнаружили только в 2013 году и хотели восстановить. Пришлось побегать: кто-то распилил их и чуть не сдал на металлолом. «Мы сутки с сотрудниками Департамента топливно-энергетического хозяйства разыскивали их по всей Москве. В 2018-м восстановили колонны по частям, как конструктор. Точно такие же в ту пору стояли на Красной площади. Красивое дореволюционное литье», — вспоминает Потапова.

При всем разнообразии экспонатов музей «Огни Москвы» не только про освещение столицы, но и про еt историю. Артистичный экскурсовод Сергей рассказывает историю города: как менялись вечерние улицы, как и при каком освещении жили люди. Можно переключить экспонаты самостоятельно с помощью пульта и понять, почему в конце XIX века прохожие аплодировали электрическим фонарям. Пожалуй, больше ни в одном музее города такого не встретишь. Поэтому медиа в один голос называют «Огни Москвы» уникальным, камерным — рассчитанным на узкую аудиторию. Это не так: «Наша программа рассчитана на детей от трех лет. Мы находим общий язык с любым посетителем», — утверждает Наталья. Другое дело, что заигрывать с модной молодежью посредством соцсетей она пока не планирует: «Instagram и прочие соцсети, если честно, для меня загадка. Почему, например, аккаунты с видео про котиков собирают сотни тысяч лайков и подписок? У нас тоже нескучный аккаунт, но он другой. Мы публикуем уникальную познавательную информацию. Например, в рубрике #ламповыегорода определяем по клейму, в каком городе был изготовлен предмет, рассказываем о нем и о его приборах-соотечественниках. Важно сформировать у подписчиков и гостей правильные культурные ценности. В том числе поэтому мы много рассказываем о русских изобретателях. Например, создателе дуговой лампы Павле Николаевиче Яблочкове».

Фото: Кирилл Зыков  / АГН «Москва»
Фото: instagram.com/ogni_mos/

Проблемы у маленького, но гордого музея начались, как и у остальных, — после пандемии коронавируса. Хлебное для культурной организации время продолжается с сентября по конец мая, пока длится учебный год: прибыль идет от пешеходных и автобусных экскурсий, мастер-классов и лекций. Обычно Наталья рассчитывала бюджет так, чтобы летом обеспечить зарплату сотрудникам, а зданию — реставрационные работы. «В этом году успели переделать гардероб и купить новые витрины. Хочется оставаться современными и уютными», — комментирует директор. С запретом массовых мероприятий и закрытием музеев картина кардинально изменилась: запасы, три года откладываемые на реставрацию, решено было потратить на зарплату сотрудникам. Но реставрацию все же начали в середине сентября. Финансовая подушка осталась только на месяц.

«Когда на сайтах многих музеев появились кнопки помощи, мы считали, что обойдемся без нее — оптимистично смотрели на ситуацию. Пытались заработать небольшие суммы благодаря майским онлайн-программам». Но кнопкой обзавестись пришлось — она появилась в июле вместе с обращением за помощью.

Из открытого письма директора музея:

«В этом году нашему музею "Огни Москвы" исполняется 40 лет. Не хочется думать, что этот год может стать последним годом существования музея. Из-за пандемии коронавируса мы не принимали посетителей с марта до середины июня 2020 года. Сейчас количество посетителей ограничено. С 2004 года музей существует исключительно за счет доходов от своей культурно-образовательной деятельности. В настоящее время у нас нет финансовых средств на содержание музея: оплату арендной платы, проведение реставрационных работ здания — памятника истории и культуры XVII века, выплату зарплаты сотрудникам, покупку новых предметов для фонда музея».

«Первыми откликнулись наши постоянные посетители, друзья музея, которые с нами лет 15», — с благодарностью вспоминает Потапова. После снятия карантина поток посетителей не восстановился, а на экскурсиях для одного-двух человек работать не получается. Тогда Наталья решила обратиться к организациям, которым небезразлично сохранение истории освещения. Подчеркнем, что прежде «Огни Москвы» практически не участвовал в коллаборациях. «Взаимодействие — сложная для меня история, — объясняет Потапова. — Мы сотрудничали с некоторыми коммерческими компаниями, но с нашей стороны это была благотворительность. Кроме того, случалось интеллектуальное воровство: люди без разрешения использовали материалы из фонда музея. Конечно же, не выкупая. Хочется взаимности: чтобы сотрудничество было интересно и выгодно обеим сторонам».

Фото: Музей «Огни Москвы» / VK
Фото: instagram.com/ogni_mos/

Один из состоявшихся проектов, которым Наталья Потапова несомненно гордится, «Фонари Москвы» — программа по восстановлению исторических фонарей, прошедшая в 2012-м при поддержке Благотворительного фонда Владимира Потанина. «Многие, кстати, считают, что нас полностью спонсирует Владимир Олегович. Мол, чего мы прибедняемся? Но это не так», — развеивает миф директор. Сотрудники музея, объединившись с неравнодушными москвичами, составили базу сохранившихся приборов, потом стучались в разные департаменты с просьбой восстановить историческую справедливость.

«Зеленые столбы на Большом каменном мосту с двумя современными световыми "лаптями" вводили меня в ступор, — посмеивается Наталья. — Мы вернули им прежний вид. Как и на Софийской набережной, Большом каменном мосту и Бородинском мосту». В 2014-м году музей внес вклад в программу «Моя улица», поделившись историческими чертежами столичных фонарей. До этого многие фонари привозили из Санкт-Петербурга, и Наталье приходилось долго объяснять градоначальникам: что идет Питеру, совсем не подходит Москве. «А сейчас — идешь по городу и видишь фонарь, восстановленный по чертежам, которые лежат в твоем архиве. Такая гордость берет», — радуется Наталья.

Современная иллюминация центра Москвы, кстати, ее больше расстраивает, чем устраивает: «Центр стал слишком яркий и неестественный. Знаю, как мучаются жители Бульварного кольца из-за разноцветной подсветки по ночам. Да, это очень нравится туристам. Но для жизни, все-таки, нужно соблюдать баланс».

Пепел истории и «Ложные признания»: куда пойти и что делать в сентябре.