«Жан Нувель, моя архитектурная мебель» — не просто ретроспектива, охватывающая 30 лет его работы с дизайном, но и диалог с музейной коллекцией. Выставка распространится по залам — из галерей Средневековья в Ренессанс. Так, Table au kilomètre (2011) — стол, собранный из балок разных пород дерева, длинный, но все-таки не километр, перекликается с галереей заалтарных картин, — а одно из последних созданий Нувеля — мраморные ковры (tapis de marbre, 2016) подчеркивают красоту итальянской инталии.
Оттуда маршрут ведет в залы XVII и XVIII веков. Большие цветные зеркала «Триптих» (2014) задают особый ритм. Они выхватывают фрагменты пространства и цветом — золотым, рыжим и красным — трансформируют привычное восприятие места, полностью меняя настроение. Свет и его метаморфозы — излюбленная тема Жана Нувеля, поэтому в одном из залов он предлагает зрителям взглянуть на музейные шедевры в полумраке. На то он и философ. После архитектуры философия его вторая страсть. Заглядывает выставка и в залы графического дизайна и рекламы. Залы эти, открытые только в период проведения временных экспозиций, Нувелю не чужие. Он делал проект их реконструкции в 1998 году. Нужно было сохранить дух и приметы апартаментов Лувра, но в то же время приспособить пространство для современных выставочных проектов. Таких, например, как этот.
На вопрос, считает ли Нувель себя дизайнером, он каждый раз отвечает: «Я не дизайнер, я архитектор, который делает дизайн». Его отец хотел, чтобы сын учился математике. А сын хотел учиться искусству. Помог ему Клод Паран — французский архитектор-классик, автор «теории косой архитектуры». Он взял под крыло 25-летнего выпускника Les Beaux-Art de Paris. Под влияние Парана попали все современные звезды архитектуры — и Рем Колхас, и Заха Хадид, и сам Нувель. Последнему мэтр доверил маленькую стройку.
Следующим покровителем стал предприимчивый французский министр культуры Жак Ланг. Не без его помощи в 1981 году Нувель выиграл конкурс на строительство парижского Института арабского мира, угодив своим проектом и Западу, и Востоку. Северный фасад из стекла и алюминия напоминает текстуру камня старого Парижа, а южный, решетчатый, выполнен по принципу арабской машрабии. Это здание принесло Нувелю мировую известность, а во Франции его сделали национальным достоянием. Что, впрочем, спустя почти 30 лет не помешало французскому государству и мэтру рассориться в пух и прах из-за Парижской филармонии. Нувель судился, требовал убрать его имя отовсюду, так как застройщик не соблюдал утвержденный проект, но проиграл. Впрочем, между этими событиями француз вполне успешно построил и Фонд современного искусства Cartier, который он так ловко усадил за стекло, и Музей примитивного искусства на набережной Бранли, утопающий в настоящих джунглях. Сегодня счет его проектов по всему миру идет на сотни, из самых ожидаемых — нью-йоркский небоскреб 53W53, парижские башни-близнецы Tours Duo и музей Лувра в Абу-Даби, а за брендом Jean Nouvel стоят армии архитекторов, дизайнеров и инженеров.
Свое бюро Jean Nouvel Design мэтр создал в 1995 году. Говорит, что мебель нужна была ему для зданий, которые он строит: «Для меня нет разницы, когда я рисую стул или здание. Каждый проект я рассматриваю как отдельную дизайнерскую программу». Мебель Нувеля не простая, но объяснений не требует. Она функциональна, неболтлива, строга к себе и внимательна к человеку. Сожителя лучше, пожалуй, и не найти.
С 27 октября 2016 года по 12 февраля 2017 года.
