|
«С помощью искусства мы отстраиваем страну и ее счастливое, фантастическое будущее. Наши амбиции в том, чтобы построить первую постиндустриальную страну в мире» — Марат Гельман сидит в спартанской обстановке галереи Z&L: Art&Deal на «Винзаводе» и речь ведет, понятное дело, не о России. Граффити у входа в галерею сообщает, что «Марат зовет всех в Черногорию». |
|
|
|
Марат Гельман о творчестве, бизнесе и политике
Ваша черногорская арт-коммуна — это предложение для творческих людей варианта эмиграции или все-таки временной, проектной работы? Нам, конечно, хочется, чтобы в Черногории жило и реализовывало свои идеи как можно больше людей. И я посчитаю свою работу успешной, если люди приедут сюда сначала на время, реализуют какой-то проект, а потом решат остаться на долгий срок. Может, это не эмиграция, но как минимум поиск второго дома. И мне кажется, что с учетом нынешней ситуации в стране нашу резиденцию многие рассматривают как место, где можно найти себя вне России. Как раз сейчас актуальна дискуссия — зарождается новая волна эмиграции или нет. Вы, как я понимаю, считаете, что зарождается? Мы ведь с вами говорим в первую очередь о людях искусства? Если да, то новая волна эмиграции неизбежна. Потому что многие не понимают, как в нынешней ситуации в стране они могут заниматься искусством. Конечно, есть люди, привязанные к стране на вербальном уровне, прикованные к ней, как цепью, русским языком. Писатель может и уехать, как Акунин, но мы же понимаем, что он все равно никуда не уехал, он здесь. Всем остальным — художникам, музыкантам — легче. И людей, которые понимают, что в России достаточно длительное время им делать нечего, — огромное количество. Наш проект, хоть и не ориентирован исключительно на Россию, именно отсюда будет иметь самую сильную подпитку, именно Россия будет главным донором творческих сил. Что такого они смогут сделать в Черногории, чего не могут сделать в России? Сейчас вы по сути говорите им: в Черногории есть кому продавать результат своего труда, есть 1,5 млн туристов в год. Но делать поделки, которые будут покупать туристы, можно и живя в Суздале или Твери. Представьте себе поляну, на которой — пень и росток дерева. И то и другое — высотой в полметра, но одно — это мертвое дерево, а другое — будущее дерево. Черногория — это росток, у которого есть перспектива вырасти в большое дерево. И идея построения действительно первого постиндустриального общества — это идея будущего. Сейчас реализовать ее в Черногории проще, чем где бы то ни было. А туристы — это люди, которые этому способствуют. Эти 1,5 млн человек, которые приезжают сюда каждый год, есть уже сейчас. Им надо как-то тратить свое время и деньги. И они будут покупать то, что производят художники, будут ходить на фестивали. Это не значит, что музыкант, который сочиняет музыку, делает это исключительно для туристов. Если вы картину Ван Гога используете прагматично — только для того, чтобы спрятать за ней сейф, — от этого картина хуже не становится. Так и здесь: туристы — это потребители, которые делают реалистичной ситуацию построения постиндустриального общества. Но цель художника — вовсе не в том, чтобы удовлетворить запросы туристов. Он просто делает свое дело, имея в виду, что эти люди есть. Ваши партнеры из компании Dukley много инвестируют в этот проект. Это все-таки бизнес или, как у нас любят говорить, «социальная ответственность бизнеса», которая позволяет ему поддерживать хорошие отношения с властью? В Черногории живет всего 650 000 человек. И в такой ситуации интересы страны становятся и интересами крупного инвестора тоже. Я думаю, если бы этот бизнес мог развиваться, не развивая страну, они бы так и делали. Но инвесторы поняли, что упираются в потолок. Если сегодня 1,5 млн туристов и через пять лет — 1,5 млн, значит, развития нет. А мы своими активностями, проектами пытаемся увеличить туристический сезон, который в Черногории очень короткий, и сделать так, чтобы сюда приехало больше людей. Европейский союз подготовил для Черногории рекомендации по развитию экономики и написал: чтобы туристов стало больше, надо построить в два раза больше гостиниц. Но это глупость. Представьте, что у вас театр на 400 мест, вы продали 20 билетов, а вам говорят: чтобы продать все билеты, постройте еще 20 касс. Не кассы надо строить, а хороший спектакль поставить. Мы этим и занимаемся. Ощущаете интерес к своему проекту? Многие уже готовы ехать в Черногорию? Интерес огромный, причем не только из России. Есть, допустим, большие художники, для которых творчество и продажи результатов этого творчества — два разных процесса. Они могут год работать в Черногории, а потом сделать выставку в Нью-Йорке. Люди такого масштаба ищут комфортное, недорогое место для творчества, и желательно, чтобы рядом были коллеги. Молодые художники могут увидеть, что есть растущий проект и легче с этим растущим проектом сделать карьеру, особенно когда ты присоединился к нему в самом начале. Например, я абсолютно уверен, что такой либеральной ситуации с мастерскими, которая есть в этом году, в следующем уже не будет, потому что появится много желающих. И, наконец, наш проект — это возможность для художников реализовать проекты, показать себя. Концепция, которую я создаю в Черногории, — это освещенная площадка. Что я имею в виду? Условно говоря, ты занимаешься уличным танцем. Ты можешь танцевать в темном углу, где никто тебя не видит, или делать то же самое, но на центральной площади старого города в окружении сотен жителей. Вроде и одет ты так же, и движения делаешь те же, а эффект совершенно другой. Любой человек хочет выступать не в темном переулке, а на этой освещенной площадке. Потому что среди зрителей может оказаться человек, который решит твою судьбу. |
