Мы запустили проект «РБК Визионеры», где рассказываем о видных деятелях и их проектах из разных lifestyle-сфер: мода, гастрономия, путешествия, культура, красота и здоровье, дизайн и архитектура. Одним из единомышленников, поддержавших нашу идею, стала журналист, публицист и первый редактор российского Vogue Алена Долецкая.
Стать визионером
Визионеры — «штучный товар». Долецкая признается, что не может похвастаться большим количеством визионеров вокруг, так как сама очень требовательна к этому слову. Что отличает по-настоящему визионерскую идею от просто рабочей? Алена считает, что визионерская идея сработает, а обычная нет: «Поработает чуть-чуть, но будущие поколения в ноги кланяться не будут. Визионеры — это люди с определенной оптикой и линзами, которые благодаря интуиции, профессионализму, невероятной преданности своим идеям могут сделать что-то масштабное в настоящем, что повлияет на будущее». Говоря о том, что визионерство — это не только про будущее, но скорее про настоящее, Долецкая приводит в пример Илона Маска как предпринимателя, который, создавая визионерские проекты, старался не увеличивать эту дистанцию — придумал, нашел деньги, реализовал, продал, если не получилось, пошел дальше.
При этом Алена замечает, что «стать визионером» — это практически оксюморон. Тем не менее можно расширить свои компетенции, и для этого она советует читать хорошие, авторизованные правильными издательскими домами биографии великих людей. Примеры — автобиография Галины Вишневской «Галина», биография Джеффа Безоса. «Все они могут показывать нелицеприятные стороны жизни, но ты видишь, почему этот человек сделал что-то великое — благодаря феноменальным достоинствам, а иногда благодаря весьма нелицеприятным этическим нормам. Когда читаешь подобные биографии, невольно задумываешься: «А хочу ли я быть этим самым визионером?» — задается вопросом Долецкая.
Визионеры могут сделать что-то масштабное в настоящем, что повлияет на будущее.
При чем здесь русские поэты
Что такое нешаблонное мышление и к чему оно может привести в будущем, Долецкая рассказывает на собственном примере. В «довоговскую» эпоху Алена была руководителем арт- и PR-департамента British Сouncil (Британский совет в России, призванный укреплять культурную связь между двумя странами, закрыт в 2018 году.). На 850-летие Москвы, в 1997 году, команда во главе с Долецкой захотела необычным образом поздравить москвичей. В качестве референса вспомнился проект, который в свое время продвигал Бродский, когда весь нью-йоркский метрополитен был обклеен стихами американских поэтов. Алена Долецкая с коллегами вдохновились идеей — было решено обклеить московское метро стихами русских и британских поэтов. Немедленно собрали экспертный совет, выбрали стихи, но споткнулись о тот факт, что метро — это объект стратегического назначения, и сделать там такой проект казалось в те годы невозможным.
«На тот момент руководителем метро был некий генерал-полковник, к которому никак нельзя было подобраться, но отказаться от идеи я совершенно не могла — пришлось сделать несколько кульбитов и прыгнуть выше головы. Я придумала максимум нешаблонных шагов, чтобы таки проникнуть к этому полковнику, таки уговорить его осуществить этот проект. На каждом этапе были грандиозные препятствия, и эти прыжки кажутся мне удивительно красивыми и важными сегодня», — вспоминает Долецкая.
Сегодня нас не удивить различными просветительскими проектами в метро, но в 1990-х это был нонсенс. И когда Долецкой недавно позвонили и сказали, что на экранах в вагонах крутят ролик про ее отца (Станислав Долецкий — известный детский хирург, академик АМН СССР), она не смогла сдержать эмоций: «Представляете, какой временной мост был проделан? Я была тем самым мини-визионером, который занес иной контент в метро. Теперь люди могут ездить в метро и смотреть ролики про талантливых врачей и других видных деятелей».
Мода и промдизайн
Долецкая пристально следит за российской модой: «У меня осталась любовь к персонажам, хоть иногда я гневаюсь, что они делают с тем или иным брендом. Мода — это очень интересный аспект стиля жизни, маленький — намного меньше, чем люди о нем думают, но очень важный». Из российских fashion-брендов отмечает Walk of Shame, Ushatava, YuliaWave, Grek — и это лишь малый список тех, за кем она с интересом наблюдает.
Также Долецкая — ценитель промышленного дизайна. Она хвалит то, что делают в промдизайне люди из других индустрий: «Когда художник современного искусства делает коллаборацию с какой-то компанией и они вместе создают интересный продукт, когда в промдизайн заходят люди из индустрии моды или гики, работающие с AI, — подчас они предлагают совершенно визионерские идеи людям, которые всю жизнь делают, допустим, стулья».
Ностальгия, цайтгайст и будущее
Цайтгайст — дух времени, и важно ему соответствовать, если хочется мыслить визионерски. «Самый главный урок из моды — то, что остро модно сегодня, это уже вчера. Если мы хотим оставаться релевантными времени, то нужно следить за повесткой — у каждого она своя. И когда вы эти тренды чувствуете и головой, и сердцем, и обонянием, тогда вы будете ловить тот самый цайтгайст», — утверждает Долецкая.
Ностальгия же, по мнению Алены, скорее разрушительное чувство. Потому что любое утверждение, что «раньше трава была зеленее» и «билеты дешевле», ни к чему не ведет. «Это как нудная игра на скрипке, в которой нет никакой перспективности».
Говоря о будущем российских lifestyle-индустрий, Долецкая рассуждает философски: «Ужасно нелепо думать, что если мы сильны, допустим, в балете, то это оправдание, почему все так плохо в других индустриях. Мне кажется, «тюнинг» требуется не в индустрии, а в головах и сердцах людей, которые этим занимаются. В каждой индустрии есть свои законы и правила, но, чтобы нарушать их, нужно сначала точно научиться им следовать. И тогда любая индустрия будет конкурентоспособной».
