Вахтанг Акиртава,
управляющий директор Farfetch в России и СНГ
Farfetch — это больше, чем просто платформа для продажи люксовых товаров. Это ориентир для остальных ретейлеров, посредник между продавцами и покупателями. Часть из этих продавцов — малые предприятия, которые в условиях пандемии не имеют доступа к офлайн-магазинам, а значит, не могут реализовывать свои товары. Наш сайт является для них едва ли не единственным источником дохода, поэтому мы решили поддержать их в рамках инициативы #SupportBoutiques: повысили видимость коллекций на сайте, снизили стоимость размещения и помогли осуществлять безопасную доставку заказов на дом в обмен на 25-процентную скидку для клиентов Farfetch. Нам важно, чтобы российский ретейл стал частью глобальной экосистемы люкса, поэтому нашими партнерами являются уже десять бутиков в городах России и Казахстана, в том числе Luksé в Новосибирске, Grand Boutique Emporio в Брянске, «Покровский пассаж» в Екатеринбурге и ТД «Волна» в Самаре. Посредничество между физическими запасами закрытых магазинов и глобальной потребительской базой помогает нам продолжать завоевывать модный рынок даже на фоне общего падения спроса на предметы роскоши в 2020 году.
Айсель Трудел,
основательница концепт-стора и маркетплейс-платформы Aizel
Интернет всегда являлся для нас основным каналом торговли. Без онлайн-магазина было бы сложно пережить карантин, так как мы закупили и привезли все коллекции еще до его начала. Результатами продаж мы довольны: люди не потеряли интерес к шопингу, и очень приятно, что они выбрали для этого нашу платформу. 10% выручки за апрель мы перечислили на закупку средств индивидуальной защиты для региональных больниц в рамках акции «Врачи на передовой», которую запустили вместе с благотворительным фондом «Правмир». Что касается наших офлайн-магазинов, то они заработают в плановом режиме по окончании ограничительных мер: это бутик Aizel, два бутика Bonpoint и десять бутиков Agent Provocateur, один из которых откроется в The Outlet Moscow на Новой Риге, новом аутлете класса люкс, которым занимаются мой муж и партнеры. Для его запуска нам пришлось заморозить одноименный онлайн-проект, сократив штат из 30 человек. За каждого сохраненного сотрудника государство выделяет по 12 130 руб. Конечно, зарплата в Aizel превышает эту сумму, но лучше получить такую поддержку, чем вообще ничего. В нынешней ситуации важна любая копейка, особенно если речь идет о компаниях, у которых нет собственного онлайн-магазина.
Александра Артюшкина,
управляющий коммерческий директор Lamoda
За время карантина количество новых пользователей Lamoda выросло в два раза по сравнению с февралем. Это связано с тем, что мы адаптировали многие процессы под быстро меняющиеся условия. Теперь в нашем ассортименте, помимо одежды, обуви, товаров для дома, детских игрушек и спортивного инвентаря, есть продукты первой необходимости (многоразовые маски, санитайзеры и презервативы) и продовольственные товары с длительным сроком хранения (крупы, кофе, чай). Кроме того, мы одними из первых запустили услугу бесконтактной доставки и доставки пешим представителем из действующих пунктов самовывоза. Оптимизация процессов не сказалась на команде Lamoda: массовых сокращений у нас нет, более 2 тыс. сотрудников работают из дома. В условиях самоизоляции мы запустили кампанию Ladoma, в рамках которой поменяли логотип, собрали информацию о мерах, предпринимаемых для безопасности клиентов, и сделали обновляющуюся кибер-афишу с онлайн-развлечениями. В их числе — прямые эфиры с блогерами, интересные статьи на сайте и бесплатные тренировки с брендами.
Алена Ахмадуллина,
основательница и дизайнер брендов женской одежды Alena Akhmadullina и Akhmadullina Dreams
По предварительным подсчетам, из-за пандемии мы недополучили более 200 млн руб. выручки. При этом мы вынуждены платить аренду, зарплату и нести другие расходы для поддержания жизни компании. Не все арендодатели пошли на уступки, поэтому количество наших торговых точек однозначно сократится. Ситуация с сотрудниками тоже очень сложная: нам пришлось попросить их перейти на частичную занятость или взять отпуск за свой счет, и большинство отнеслось к этому с пониманием, увольнений у нас мало. Сейчас мы сосредоточились на работе онлайн-магазина и новых формах взаимодействия с покупателями: запустили серию постов о ДНК бренда в Instagram, завели Telegram-канал и зарегистрировались в TikTok. Также разработали коллекцию домашней одежды в условиях самоизоляции: я впервые выступила и дизайнером, и фотографом, и моделью.
Леонид Алексеев,
основатель и дизайнер бренда мужской одежды House of Leo
Я пережил не один кризис, поэтому сразу понял, к чему все идет, и решил немного перестроить бизнес. Сейчас мы работаем по предзаказу: производим вещи в том количестве и размерах, в которых нужно покупателям. Общаемся с ними через интернет-магазин или Instagram: карантин способствовал уплотнению коммуникации — часто на сообщения отвечаю сам. Одежду активно заказывают (в основном плащи, костюмы и рубашки), но онлайн-торговля пока не может заменить офлайн. Повезло, что наши шоурумы в Москве и Санкт-Петербурге находятся в собственности и мы не привязаны к арендодателям. Было бы приятно получить от государства налоговые послабления, ведь сейчас наш заработок уходит на содержание сотрудников. Мы их долго искали и учили, поэтому о том, чтобы пожертвовать командой, речь никогда не шла.
Антон и Александра Георгиевы,
владельцы фабрики «Крестецкая строчка», возрождающей народный промысел
Сейчас продаж практически нет: людям не нужны салфетки, скатерти и одежда, ведь они не ходят на мероприятия, работу или в гости. Мы решили не делать распродаж, не пытаться получить выручку любым путем: у нас высокая себестоимость продукции. Вместо этого закупили нитки на полгода вперед и сейчас отшиваем впрок самые запрашиваемые позиции. В будущем это позволит быстрее поставлять товар, сосредоточившись на развитии линии одежды. Фабрика была закрыта только в первую неделю карнтина, но сейчас функционирует: за сохранение 90% штата мы получили от государства 1 млн руб. на компенсацию зарплат. Содержать сотрудников и оплачивать аренду нам также позволяет другой бизнес — «Медовый дом». Мы производим мед, варенье, травяной чай, мясные и колбасные консервы.
Вероника Хан,
соосновательница бренда нижнего белья Petra
К введению карантина мы не готовились, но отреагировали быстро: ключевые обновления сайта для перехода на онлайн-продажи произошли за один день. Мы в разы увеличили штат интернет-консультантов, чтобы клиент смог оперативно получить ответ на любой вопрос, и улучшили работу самого сайта, добавив гид по размерам, систему лояльности и упрощенную навигацию по ассортименту. Это способствовало росту продаж онлайн-магазина, которые уже целиком заместили офлайн. У нас несколько точек в городах России, и арендодатели каждой из них либо согласились на нулевую аренду, либо предоставили скидки от 15 до 50%. На этом фоне блокировка Instagram-аккаунта, в котором было 150 тыс. подписчиков, не оказалась для нас столь катастрофической. Мы просто завели новый профиль, и наша аудитория его активно поддержала.
Елизавета Буйнова и Ирина Кукшева,
основательницы обувного бренда N.early N.aked
Наша фабрика находится в Тоскане, а материалы мы заказываем из Ломбардии и Марке. Несмотря на возобновление их работы после карантина, мы все еще ждем семплы, но верим, что осеннюю коллекцию представим без задержек. Трудности также связаны с реализацией продукции: в начале карантина мы наблюдали рост продаж, но позже количество российских заказов уменьшилось, появилось больше международных. Все это стало для нас резким вызовом: мы сконцентрировались на разработке еще более практичных и удобных, но не менее красивых и ярких решений. Отказались от услуг агентств в пиаре, но не от помощи в ведении Instagram. Распродажи не устраиваем: давить на аудиторию, заставляя покупать, сейчас кажется кощунственным. Не говоря уже о том, что мы придерживаемся работы без посредников и злоупотреблять скидками не можем — иначе уйдем в минус.
Дмитрий Романенко,
CEO бренда женской и детской одежды UShatáva
Распродажа большой части ассортимента, которая сгенерировала спасительный денежный поток, далась нам ценой заметных убытков. Но мы концентрируемся не на потерях, а на возможностях, которые позволяют поддержать бренд и команду. Часть арендодателей сразу снизила оплату до минимума, другая — месяцами решалась пойти на уступки. Поддержку от государства мы пока не получили: это такая мелочь, что даже нет времени в ней разбираться. Зарплату урезали только топ-менеджерам, сотрудников не сокращали: переориентировали всех на общение с клиентами и интернет-продажи. Их показатели кратно выросли, произошло замещение офлайна онлайном. Сейчас мы сосредоточены на планировании шагов по выходу бренда за пределы РФ, а также на укреплении связей с покупателями: ведем прямые эфиры, рассказываем про нашу жизнь и поддерживаем друг друга морально.
