Виктория Андреянова родилась и какое-то время работала в Советском Союзе, и поэтому знает, что такое постоянный дефицит материалов и сложности с производством. Начало ее карьеры было непростым. Пришлось доказывать окружающим и семье, что создание одежды может быть серьезной профессией. Сегодня в этом нет необходимости — Дому моды Victoria Andreyanova больше 25 лет, а ее коллекции продаются по всей России и, кроме того, пользуются особой популярностью у японцев. Те полюбили бренд за минимализм и объемный крой, ставшие ДНК бренда.
Андреянова переодела бортпроводников «Аэрофлота», работников РЖД и московского метрополитена, персонал сети гипермаркетов «Ашан» и сотрудников Третьяковской галереи. Линии, форма, крой — на первом месте у нее те самые конструкторские и швейные навыки, которым молодые дизайнеры не всегда придают большое значение, ориентируясь прежде всего на коммерческую составляющую. В последней, правда, дизайнер не видит ничего плохого. Наоборот, привлекает к работе консалтинговые агентства и грамотных управленцев и делает ставку на молодую кровь — младшую дочь Лизу, которая в прошлом году влилась в семейный бизнес. Все для того, чтобы придуманные ею модели пользовались спросом и жили не один сезон.
Театральный сезон
Придумывать одежду Виктория Андреянова начала рано. Уже в пять лет она кромсала и резала ткани, не подозревая, что есть такая профессия — дизайнер. В семье историков-филологов к ее увлечению относились снисходительно, более приличным занятием считалось чтение книг. Задумываться всерьез об одежде не полагалось, даже несмотря на тот факт, что дедушка Андреяновой по маминой линии был военным портным. Но на семейном совете, когда встал вопрос о самоопределении девушки в профессии, все-таки было принято решение поступать в Театрально-художественное училище, где она выучилась на дизайнера сценического костюма. Выпускной работой Андреяновой стали костюмы княжны Мстиславской и царицы Ирины для спектакля Малого театра «Царь Федор Иоаннович». Красный диплом дал ей возможность поступить с одним экзаменом в Московский государственный текстильный университет им. А. Н. Косыгина.
Тогда ей казалось, что современная одежда — это скучно и неинтересно. Переворот в сознании случился в 1984 году на выставке Ива Сен-Лорана. «Я поняла, что в современном костюме тоже можно реализоваться, — вспоминает Андреянова. — Мне повезло, потому что благодаря училищу я наигралась в театр. Это то, чем часто грешат молодые авторы. Им хочется вложить максимум дизайна в свои коллекции. А мне, наоборот, после миллионов рюшек и километров оборок хотелось чистых линий. Именно в них я начала видеть смысл».
Заграничный опыт
Окончив университет с еще одним красным дипломом, Андреянова начала работать в Центре моды России. Именно здесь дизайнеры создавали коллекции одежды, которые потом внедрялись в производство. Здесь же при центре существовал ЦНИИШП — Центральный научно-исследовательский институт швейной промышленности, который разрабатывал методики конструирования и пошива одежды. Все было четко и ясно ровно до тех пор, пока в 1990 году дизайнер не оказалась в рабочей командировке в Сингапуре.
«Я поехала поднимать их промышленность. Не знаю, подняла я в итоге ее или нет, но для себя сделала вывод — оказывается, есть не только гиганты, как Центр моды России, но и маленькие компании, которые разрабатывают модель, тут же запускают ее в производство, отшивают серию и сразу продают, — рассказывает Андреянова. — Этот цикл меня потряс. В Индонезии я побывала в пальмовой роще. Когда я нарисовала первый эскиз, срубили одну пальму, когда приступила ко второму — срубили вторую. Через месяц на месте рощи стояло громадное современное предприятие и работало оно как часы». Из командировки она вернулась с пониманием, что этот опыт был получен не зря. «В стране началась перестройка — мутное время. Специалисты начали уходить в торговлю, чтобы зарабатывать хоть какие-то деньги. Я решила, что настал тот момент, когда я должна повести за собой костяк Центра моды и сделать что-то свое», — говорит дизайнер.
Свободное плавание
Муж Виктории Юрий не раз подтрунивал над ней — почему Центр моды есть, а моды нет. Шутки закончились тем, что, заработав свой первый капитал, Юрий выкупил у Центра коллекцию жены. Именно она и стала отправной точкой для создания собственного бренда. «Мы начали делать образцы, отшивать их на фабриках. Это была первая попытка двигаться самостоятельно. В Советском Союзе никого ведь не учили бизнесу, хозяйство было плановым и была уверенность в завтрашнем дне», — говорит Андреянова.
Появились первые съемки в модных независимых журналах, первые поклонники бренда и первое авторитетное признание. Несколько вещей из коллекции для своей жены купил англичанин, директор пароходной компании. Оказалось, что та работает моделью в доме моды Мэри Куант и однажды пришла на примерку в костюме Victoria Andreyanova. Англичанка была очень удивлена, когда узнала, что это вещь русского дизайнера. А потом пришло время удивляться Андреяновой. «Спустя какое-то время у меня в руках оказалось письмо от Мэри, — вспоминает дизайнер. — Она написала, что уровень моделирования соответствует европейскому — и похвала с ее стороны стала для меня профессиональным пинком. Только представьте, еще какое-то время назад я изучала историю костюма и историю появления той самой мини-юбки, и вот сама дизайнер пишет мне письмо со словами восхищения».
Русский романтизм
В своем письме Мэри Куант не только хвалила крой и качество исполнения, но и советовала советскому дизайнеру не бояться романтических деталей. «Надо сказать, что в начале творческого пути у меня с романтизмом дела были плохи. Руководство Центра моды требовало, чтобы дизайнеры делали вещи привлекательными для покупателей. Им казалось, что если платье украсить бантом, то этот бант — именно та деталь, которая нужна населению, и именно она продвинет продажи». У амбициозной сотрудницы было свое мнение на этот счет. Она была уверена, что женщинам не хватает аскетичных костюмов, в духе мужских, которые отечественная промышленность вообще не производила. «При всех спорных моментах в Центре моды был один большой плюс — международный отдел, — рассказывает Андреянова. — А у нашего Министерства легкой промышленности было соглашение с домом Dior, у которого оно за валюту покупало лекала. Конструкторы адаптировали лекала для нас, дизайнеров, и каждый сезон мы их получали и досконально изучали — линии реглана, спущенных пройм, рубашечного рукава и так далее. Можно сказать, что именно лекала Dior воспитали мой вкус и сделали меня современным художником. Привили любовь к чистым линиям».
Униформа
Несмотря на хорошие продажи, встать на коммерческие рельсы Андреяновой помог «Аэрофлот». В 2003 году она выиграла тендер на разработку формы. Это было судьбоносное событие. «Правда, я не сразу осознала, чем мне это грозит. Вероятно, если бы понимала, не ввязалась. Для меня существование в жестких рамках определенного бюджета, сроках и технического задания стало настоящим испытанием. На помощь пришли моя закалка и умение из ничего делать что-то».
У Андреяновой и раньше был шанс создать униформу, но она отказалась: в Москве строился Ararat Hyatt, и у американского менеджмента было четкое понимание концепции, хороший бюджет и готовность шить форму из недешевых английских тканей. «Когда меня попросили придумать и сшить форму, я испугалась, — вспоминает Андреянова. — Был 2002 год, и мне казалось это невыполнимой задачей». К тому моменту, когда появился «Аэрофлот», ее команда окрепла. Следом пришли РЖД. «Это был серьезный, зрелый, тяжелый проект, как и все РЖД, — признается дизайнер. — Я выиграла конкурс, хотя не выполнила задание. Был запрос сделать форму темно-синего цвета, а я сделала серую с красным. Вице-президенты были возмущены, но я отстояла свою концепцию. Главным аргументом стал тот факт, что главного авиаперевозчика я уже одела в темно-синий цвет, зачем повторяться? Для главного наземного я выбрала серый». РЖД концепцию принял и, более того, спустя какое-то время в этот цвет перекрасил все поезда.
В конце 2018 года она создала униформу для сотрудников сети гипермаркетов «Ашан» — от работников торгового зала до менеджеров. Показ коллекции весна-лето — 2019 собственного бренда глава Victoria Andreyanova устроила в «Капитолии» — для этого магазин закрыли на несколько часов, но репетиция проходила в присутствии покупателей. А совсем недавно новой формой обзавелись сотрудницы Третьяковской галереи — платья, блузки, юбки и брюки выполнены в нейтральной цветовой гамме, которая идеально вписывается в пространство и не отвлекает внимание посетителей от произведений искусства.
Вторая линия
Сегодня производство форменной одежды — одно из направлений бизнеса Victoria Andreyanova, но оно перестало быть основным. Свои коррективы внес закон 44-ФЗ, регламентирующий победу в тендере за теми, кто предложит самую низкую цену. На рынке появились демпингующие компании, конкурировать с которыми не было смысла. Но расстраивалась Андреянова недолго и решила направить энергию в другое русло. «Наша старшая дочь Юля оканчивала Институт бизнеса и делового администрирования, — рассказывает дизайнер. — И мы с мужем, соучредителем Дома моды, дали ей возможность создать новый бренд».
Так в 2008 году появилась марка Parole, основанная на ДНК бренда Victoria Andreyanova, но более понятная и доступная для массового потребителя. Сначала марка выпускала пальто — то, что у дизайнера получается лучше всего. Со временем линия расширилась и стала полноценной. Успешный старт был дан, и сегодня бренду уже 11 лет. Он пережил несколько кризисов, в том числе связанный со скачками курса валют, но опыт показал, что кризис — это не трагедия, а возможность выйти на новый уровень. «Нам удалось совершить рывок: расшириться и выйти на большие объемы производства». Но Юля, запустив бренд, приняла решение уйти. Свою роль сыграла специфика работы с российскими фабриками. Еще оставались отголоски советского наследия, и о цивилизованном ведении бизнеса речи не шло, что Юле было трудно принять. Так у Parole появилось окончание by Victoria Andreyanova и статус второй линии модного дома.
Преемственность поколений
Младшая дочь Андреяновой Лиза Костюкова буквально выросла на бекстейдже модных показов, иногда даже ходила по подиуму и мечтала стать моделью. Но страсть к рисованию победила, и девушка пошла учиться в школу-студию «Старт». Потом был Национальный институт дизайна и учеба в Антверпене в Королевской академии изящных искусств. Сегодня Лиза работает вместе с мамой, и, по словам Андреяновой, ей удалось встряхнуть компанию, поправить прицел, потому что, когда много лет работаешь, не выходя за рамки своего коллектива, глаз неизбежно замыливается. Специально к чемпионату мира по футболу по эскизам Лизы были выпущены плащи для болельщиков в цветах российского флага. После она стала победительницей конкурса «Русские сезоны», а коллекция, которая привела ее к победе, продавалась на 4-м этаже ЦУМа. На этом девушка не остановилась и осенью взяла еще один главный приз — на этот раз в реалити-шоу «Подиум».
«Роль Лизы сейчас очень велика, и важно, что сотрудникам нравится с ней работать. А я стараюсь ее направлять, — рассказывает Андреянова. — Поскольку я несу ответственность за бизнес, я думаю о бюджетах, целевой аудитории. Лиза пока до конца не осознает, но в коллекциях должно быть 20% ДНК бренда, остальное — базовые вещи, которые нужны всем и которые будут продаваться. Здорово иметь коммерческий успех. Если у тебя есть линия, которая тебя кормит, то ты имеешь возможность заниматься творчеством. Именно такому гармоничному бизнесу я и учу дочь».
