Кадр из сериала «Офис»
В книге Адама Вайтца The power of Human есть забавный анекдот: там рассказывается случай с эмигрантом в США, который долго думал, что слово «занят» означает «хорошо». Просто потому, что, когда он на ломаном английском спрашивал у собеседников: «Как у вас дела?», ему вечно отвечали: «Я занят».
Кажется, что история немного преувеличена для комического эффекта, но она не совсем далека от истины. Достаточно лишь взглянуть на результаты недавнего научного эксперимента, которые показали, что 67% мужчин и 25% женщин в принципе предпочтут удар током, нежели безделье. Ученые объясняют это застрявшими в нас общественными установками: если совсем ничего не делать, то внутри образуется пустота, почти ломка, которую хочется заполнить чем угодно. Например, болевыми ощущениями.
Даже если вы не относите себя к столь невротическим людям, вам в последние годы кажется, что вы хронически устали, что работаете вы больше и дольше и что раньше так не было. Так вот, чувства вас не обманывают. Например, анализ праздничных писем свидетельствует: с 1960-х годов неуклонно растет число упоминаний о «сумасшедшем графике». А анализ данных Gallup, проведенный специалистами из Гарвардской школы бизнеса, показал, что доля работающих американцев, заявляющих, что им «никогда не хватает времени», выросла с 70% в 2011 году до 80% в 2018 году.
Кадр из фильма «Стажер»
Известные люди нередко говорят о своей занятости. Например, российская телеведущая Ксения Собчак называет плотный график на многочисленных проектах одной из составляющих своего успеха и говорит, что в современном мире приходится жить на высоких скоростях. Миллиардер Илон Маск работает по 120 часов в неделю и даже оборудовал в офисе купленной им соцсети Twitter себе спальное место. Он также настоял, чтобы желающие работать на него следовали его же примеру.
Основатель Telegram Павел Дуров уже и вовсе стал мемом за счет постоянных экспериментов над собой во имя продуктивности — то голодает, то в ледяном озере плавает зимой: «Если вы когда-нибудь сталкивались с необходимостью провести несколько минут в озере, покрытом тонкой коркой льда, то у вас меньше шансов столкнуться с прокрастинацией, когда доходит до скучного, но необходимого проекта». Также он настоятельно рекомендует перестать сидеть в TikTok и смотреть сериалы, чтобы разгрузить мозг, который занят решением несуществующих проблем, так как не отличает вымысел от реальности.
Проблема озвучивания таких установок не столько в том, что все трое производят впечатление не совсем обычных людей, а скорее в том, что они транслируются на менеджеров среднего звена, которые затем оптимизируют работу своих подчиненных, а это приводит нас, как пел Nautilus Pompilius, к тому, что «здесь мерилом работы считают усталость».
Общественные установки
В 2021 году произошел достаточно репрезентативный скандал. Тогда в сеть утекло письмо основателя пермского стартапа Xsolla Александра Агапитова, который увольнял сотрудника, сославшись на то, что «команда биг дата проанализировала активности» в рабочих чатах, почте, документах и дэшбордах и пометила его как «невовлеченного и малопродуктивного». Таким образом были уволены 150 человек.
Если Агапитов меряет продуктивность количеством движений курсором по монитору, то один из топ-менеджеров инвестбанка JP Morgan, например, — проведенным на работе временем. Она считает, что молодые специалисты должны проводить на работе по 12 часов в сутки шесть дней в неделю. И это еще либеральный подход. Некоторые инвестбанки в США вообще не учитывают офлайновое время в расчете для оплаты — только количество часов, которые ты всматривался в монитор.
Причины такого положения вещей многогранны, но одной из них ученые считают «статусность» постоянной занятости. Исследования, проведенные профессором маркетинга Сильвией Беллезза из Колумбийского университета, показывают, что люди воспринимают других людей, которые чем-то заняты и которые используют предметы, указывающие на их занятость (например, второй монитор для многозадачности), как важных и впечатляющих.
Кроме того, недавно опубликованные исследования под руководством психолога Джареда Селникера показали, что в США, Франции и Южной Корее люди считают «достойными морального восхищения» тех, кто прилагает большие усилия, независимо от их результатов. Это заметный сдвиг по сравнению с прошлыми эпохами. Как отмечает социолог Джонатан Гершуни, «работа, а не досуг служит сегодня признаком доминирующего социального статуса». Или, как более прозаично выразился герой актера Гордона Гекко в фильме «Уолл-стрит», «обед — это для слабаков».
Кадр из фильма «Волк с Уолл-стрит»
Один из основных выводов социальной психологии состоит в том, что чем больше человек работает над достижением цели, тем выше он ее оценивает. Эта тенденция, известная как «оправдание усилий», возникает даже тогда, когда задача не имеет смысла. И чем больше усилий требуется от человека, тем больше он чувствует себя обязанным эти усилия прилагать и рационализировать их. Например, новые сотрудники, вынужденные долго работать в ночную смену на кладбище, могут сказать себе: «Если я так много работаю, значит, я действительно хочу быть здесь».
При этом принцип работает и с клиентской стороны. Например, известно, что люди оценивают ценность предметов исходя из, как им кажется, количества затраченных усилий: чем больше вы страдали над созданием картины, тем выше ее оценят. Другой эксперимент показывает, что клиенты с большей охотой и благодарностью купят сэндвич, приготовленный при них, нежели тот же самый сэндвич, но сделанный где-то за дверью кухни. Все это известно менеджерам, которые могут намеренно создавать видимость бурной деятельности, так как это нравится клиентам.
В таком случае часто занятость рабочих напрямую зависит от менеджеров. Если у начальника нет стратегии и четкого видения, значит, нет и приоритетов, поэтому сотрудники хватаются за все подряд в произвольном порядке, что неизбежно приводит только к одному: работа не заканчивается никогда.
Опиум для народа
С самых первых дней развития IT многие мечтали о работе, которая настолько приятна, что ее можно сравнить с отдыхом. Отсюда все пошло по спирали: хобби стало предметом монетизации, здоровый образ жизни — обязанностью на рабочем месте. И, что самое главное, если ты любишь свою работу, значит, твои коллеги — это твои близкие, твоя семья.
Под этим подразумевается, что офисы наполняются пуфиками и смузи, везде царит атмосфера, бесплатные обеды, Wi-Fi и камеры для сна. Практически одна большая игровая площадка. Такой подход вовсе не следствие того, что в Кремниевой долине предпринимателям некуда девать деньги. В книге «Живи, вкалывай, сдохни» журналист Кори Пайн рассказывает, что все эти плюшки нужны исключительно для того, чтобы подольше оставить вас на рабочем месте.
Даже если вам покупают сочный стейк из дорогого ресторана, а в кафетерии вы всегда можете заказать любимый аффогато — это и вполовину не покроет количество неоплаченных трудочасов, которые сотрудники условного Google отдают компании, просто оставаясь в офисе после завершения рабочего дня. Ведь где матч по пинг-понгу с начальником, там и обсуждение рабочих вопросов, а где Wi-Fi в корпоративном автобусе и зарядные станции для ноутбуков — там и начало рабочего дня на полчаса раньше.
В Apple и в признанном экстремистским и запрещенном в России Facebook, кстати, можно за корпоративный счет заморозить свои яйцеклетки, чтобы не отвлекаться на создание семьи и полностью отдавать себя работе.
Кадр из фильма «Кадры»
Проблема таких практик даже не в том, что они возлагают ответственность за собственную продуктивность на рядовых сотрудников, тогда как эффективность труда — вообще-то головная боль менеджеров. Настоящая беда кроется в возникновении зависимости. Это не метафора для красоты текста, а результат одного из исследований, которое цитирует BBC. Согласно ему, мозг может стать зависимым от продуктивности так же, как от наркотиков, азартных игр, переедания или шопинга.
«Человек может жаждать признания, которое дает ему работа, или повышения зарплаты, — говорит Сандра Чапман, директор Центра здоровья мозга при Техасском университете в Далласе. — Проблема заключается в том, что, как и при любой другой зависимости, со временем человеку требуется все больше и больше, чтобы получить удовлетворение, и тогда это начинает работать против вас». Симптомы абстиненции, по ее словам, включают повышенную тревожность, депрессию и страх.
Прежде чем читатель спросит, в чем проблема безобидной продуктивности, которая в перспективе приносит только больше денег, скажем, что мы не разбрасываемся медицинскими терминами. Зависимость — это заболевание мозга, которое поражает систему вознаграждения и приводит к компульсивному поведению, несмотря на очевидность вредных последствий. Однако, продолжает BBC, зависимость от продуктивности осложняется тем, что общество, как правило, поощряет ее — или по крайней мере преподносит в положительном свете. Это воспринимается как благо, пока не произойдет развод и распадется семья или пока это не скажется на психическом здоровье.
Кадр из сериала «Офис»
Осознанность и медитации как подавление
В погоне за утешением люди обращаются к позитивному мышлению, медитации и прочим практикам осознанности. Мы не хотим никого обидеть конкретно, поэтому обидим всех сразу. Сейчас мы сошлемся на фразу из статьи The Guardian, которая сделает хорошо всем, чьи друзья, как попугаи, повторяют бред про «измени отношение»: позитивное мышление — это магическое мышление на стероидах. Вместо того чтобы побуждать к радикальным действиям, учение об осознанности утверждает, что причины страданий в большей степени в нас, а не в политических и экономических рамках, определяющих наш образ жизни.
Так, обычно корпоративные программы по осознанности не предлагают проанализировать руководителям, как их управленческие решения и корпоративная политика институционализировали стресс и неэффективные переработки. Если вы получите такой курс на работе, скорее всего, вам расскажут, что проблема — в вашем восприятии, и предложат правильные дыхательные упражнения, чтобы вы подзарядились перед новой 80-часовой рабочей неделей. А лучше — помедитировали.
Все мантры апологетов осознанности и позитивного мышления перекликаются с тем, что в разговоре с The Guardian теоретик культуры Чикагского университета Лорен Берлант назвала «жестоким оптимизмом». Жестокий оптимизм заключается в том, что человек делает аффективные инвестиции в то, что равносильно фантазиям. Нам говорят, что если мы будем практиковать осознанность и приведем в порядок свою личную жизнь, то сможем стать счастливыми и защищенными. При этом подразумевается, что стабильная работа, владение жильем, социальная мобильность, успех в карьере и равенство последуют сами собой. Нужно просто сидеть, улыбаться и правильно дышать — желательно, не отрываясь от заполнения километровых экселевских таблиц.
Кадр из фильма «Все везде и сразу»
Что же люди делают в таких случаях, когда трудоголизм поощряется обществом и насаждается работодателями, а вместо пересмотра рабочих отношений модные коучи советуют медитации и походы к психологу? Только не работают. Согласно данным Gallup, большинство уже поступает именно так: 59% опрошенных работников говорят, что они не вовлечены в работу и выполняют исключительно необходимый минимум, чтобы их не уволили. Тренд называется «тихое увольнение», и он начал захватывать умы людей, которые мечтают уйти из компании, но не хотят подставлять себя под риски в нестабильной экономической ситуации.
Так что теперь придумывать, как заставить всех снова работать, — для компаний задача со звездочкой. И ее медитацией явно не решишь.
