В феврале 2021 года стало известно, что в Японии появится министр по делам одиночества. На фоне пандемии психологическое состояние жителей страны ухудшилось до такой степени, что с последствиями изоляции стало невозможно бороться привычными мерами. В Британии аналогичную должность ввели тремя годами ранее, и заняла ее Трейси Крауч, политик от консервативной партии. На тот момент в Соединенном Королевстве на одиночество регулярно жаловались около 9 млн человек — то есть примерно каждый седьмой.
Вдохновившись британским опытом, Валентина Матвиенко предложила создать министерство одиночества и в России, чтобы заботиться главным образом о пожилых. Хотя идею спикера Совета Федерации тогда не поддержали, стало очевидно, что в нашей стране на официальном уровне одиночество считают в первую очередь проблемой людей старшего возраста. На самом же деле от разобщенности точно так же страдают их дети и внуки, и дело не только в пандемии, которая заставила почувствовать себя брошенными и потерянными тех, кто раньше с такими ощущениями почти не сталкивался.
За последние десятилетия мир изменился: люди позже создают семью, чаще переезжают работать и учиться за рубеж, у них банально остается меньше времени на то, чтобы выстраивать крепкие, стабильные отношения друг с другом. Не способствует этому и напряженная политическая ситуация, неизбежно поляризующая общество. Сегодня, чтобы почувствовать себя менее одинокими, нам необходимо иметь возможность разделить свои переживания если не с близким человеком, то хотя бы с тем, кто имеет аналогичный опыт. Благо, интернет дает для этого множество инструментов.
Десять лет назад мы искали друг друга в социальных сетях и надеялись на встречу с идеальным незнакомцем в Chatroulette, а в наши дни на первый план вышли всевозможные челленджи, флешмобы, хештеги и рамки для юзерпиков. С их помощью мы стремимся показать друг другу, что каждый из нас не одинок в своих увлечениях и тревогах, в своих взглядах и принципах.
Солидарность 2.0
«Мысль о том, что крупные города ведут к большей разобщенности, не нова, — говорит клинический психолог, психотерапевт Галина Лайшева. — Человек, который живет в многоквартирном доме в спальном районе Москвы, зачастую не общается с соседями и не встречает на улице знакомых каждый день. А без ощущения, что у тебя есть постоянная сеть поддержки, трудно чувствовать себя спокойно и безопасно».
При этом, по словам Галины, само по себе понятие «одиночество» имеет как негативное, так и позитивное значение. Люди порой специально уезжают на ретриты, чтобы вырваться из информационного потока и побыть наедине с собой. Негативная же коннотация одиночества связана с переживанием изоляции и пренебрежения. Ты не просто один: тебя не понимают и не принимают. Именно на ослабление чувства изоляции и работают акции в социальных сетях. Они отчасти выполняют функции групповой психотерапии: она тоже направлена на нормализацию переживаний и опыта.
Такие акции могут быть посвящены какой угодно теме и выражаться в какой угодно форме. В 2017 году по хештегу #меняневзяли журналисты и примкнувшие к ним представители других профессий делились историями о том, как им не удалось устроиться на вожделенное рабочее место. Тогда же по соцсетям прокатился флешмоб #faceofdepression: пользователи выкладывали фотографии, на которых выглядели вполне счастливыми, а на самом деле находились на грани самоубийства.
Летом 2019-го на тысячах юзерпиков в Facebook появилась подпись «Свободу Ивану Голунову», а весной 2020-го, когда весь мир внезапно сел в вынужденный карантин, Рунет разразился акцией «Изоизоляция»: чтобы побороть коронавирусную хандру, люди воссоздавали подручными средствами известные полотна — от «Черного квадрата» Малевича до «Сада земных наслаждений» Босха. Свойственная искусству объединяющая сила подарила нам возможность смеяться, когда от растерянности и страха хотелось плакать. Оказалось, что вместе мы можем как восхищаться шедеврами живописи в музеях, так и полностью их переосмысливать.
Наконец, в феврале 2021 года Катя Федорова запустила акцию #негрустивсебудетхорошо в поддержку Юлии Навальной и всех, кто был задержан на митингах против действующей власти. Журналистка и создательница Telegram-канала Good morning, Karl! предложила пользователям соцсетей выкладывать фото в красной одежде: именно в красный свитшот была одета Навальная на суде в день оглашения приговора ее мужу.
«Я решила начать флешмоб, потому что после произошедшего с Алексеем Навальным и людьми, пострадавшими на митингах, я чувствовала полную беспомощность и понимала, что это чувство сейчас испытывают многие, — рассказывает Федорова. — Испытывают, но боятся выходить на улицу или активно выражать свою политическую позицию». Особенно, по мнению Федоровой, это касается женщин, которым в нашей стране постоянно говорят: «Зачем ты лезешь в политику? Иди лучше с подружками о платьях потрещи!»
Кате хотелось придумать, как сделать так, чтобы женщины могли выразить свой гнев и собственную позицию нестрашным способом и увидеть, что их окружает множество тех, кто придерживается таких же взглядов. В итоге акция #негрустивсебудетхорошо вывела на новый уровень разговор о солидарности, ведь стало понятно, что в наши дни даже мир моды и лайфстайла, который обычно старался держаться подальше от острых политических тем, уже не может молчать.
Телеведущая Аврора, журналистка Татьяна Мингалимова, официальные аккаунты российского Vogue и Harper's Bazaar — все они выложили снимки с красной одеждой. «Конечно, я не ожидала, что флешмоб получится таким массовым, — говорит Катя. — Но очень рада, что так вышло. Я несколько дней читала все посты по хештегу, часто в слезах. Надеюсь, ощутив, что нас много по всей стране и у нас схожие ценности, нам в будущем будет проще объединяться и менять что-то к лучшему — например, вопиющую ситуацию с домашним насилием». При этом не все поддержали акцию #негрустивсебудетхорошо даже в среде, казалось бы, единомышленников: некоторые обвиняли ее в элитарности, посыл был понятен не каждому — мол, я надену красное, потому что в красном была жена осужденного оппозиционера, и таким образом выражу свое несогласие с позицией суда, а заодно покажу, какие модные брендовые вещи у меня есть.
«Попасть в какой-то нерв»
Суть флешмоба #твоелицовсегданорма, который в 2017 году запустила бодипозитивная активистка и фотограф Оли Miliyollie, выглядела более прямолинейной. Преодолевая смущение и страх, участники акции постили в соцсетях фото, которые обычно принято удалять. Они показывали свои морщины, пигментацию, следы от акне — и видели лица сотен других людей, чья кожа тоже не идеальна. В первую очередь потому, что ее не касалась рука ретушера, как до сих пор происходит со значительной частью фотосессий для глянцевых журналов.
«Мне кажется, чтобы флешмоб сработал, он должен попасть в какой-то нерв — во фрустрацию, которую многие испытывают, но не говорят об этом, потому что стесняются или чувствуют себя в меньшинстве», — считает Катя Федорова. «Также необходимо учитывать, что в России жизнь в крупных городах значительно отличается от жизни в провинции, — добавляет психолог Галина Лайшева. — У людей — разные проблемы». Поэтому организаторы какой бы то ни было акции должны представлять свою аудиторию.
Например, из-за отсутствия широкого доступа к психологической помощи слово «депрессия» для большей части населения России пока все еще красивое слово из американских фильмов. Рассказы обеспеченных жителей крупных городов о том, как они страдают от тревожности или не могут вырваться из абьюзивных отношений, часто не встречают понимания у тех, кто буквально вынужден каждый день бороться за выживание. И наоборот: флешмоб #янехотелаумирать, запущенный в 2019-м в поддержку закона о домашнем насилии, стал настолько массовым (сейчас в Instagram можно найти около 25 тыс. постов по этому хештегу) не только потому, что для него были созданы специальные маски-фильтры, имитирующие синяки и кровоподтеки, а среди организаторов числилась популярный блогер Саша Митрошина. С побоями, пренебрежением полиции и осуждением родственников, которые уверены, что «за атмосферу в семье отвечает женщина», в равной степени знакомы жительницы Москвы, Кандалакши и крошечного поселка в Тверской области.
Обратная сторона
Хотя хештеги, действительно, порой помогают получить поддержку и найти единомышленников, не стоит забывать, что акции в социальных сетях, вроде бы призванные бороться с разобщенностью, часто становятся поводом для войн в комментариях. Демонстрируя свою уязвимую сторону и открывая двери в комнату, где живут наши страхи и тревоги, мы вынуждены быть готовыми к тому, что кто-то захочет потоптаться там грязными ногами. В случае с острыми темами это особенно заметно. Мало кто решится подойти к случайной женщине на улице и накричать на нее за то, что она поддерживает право на аборт или не хочет худеть. Социальные сети — другое дело: чтобы написать злой комментарий, не нужно обладать особой смелостью. Художница и активистка Дарья Серенко, которая тоже поддержала политических заключенных, по ее словам, получила более 600 сообщений с оскорблениями и угрозами.
Кроме того, существуют люди, которые хотят поделиться болью, но у них нет желания присоединяться к какой бы то ни было акции. Эксперт по образовательным технологиям Кристина рассказала в Facebook свою историю изнасилования, когда ажиотаж вокруг движения #metoo уже стих. Хештег она не использовала, потому что сам по себе формат флешмобов ей не близок. «Это было страшно, хотя поддержку я действительно получила, — признается Кристина. — Понимаю, что хештеги придают охваты, но, на мой взгляд, они одновременно немного опошляют добрые задумки».
По мнению Кристины, сначала люди искренне рассказывают свои истории, но через какое-то время включается счетчик: сколько было сделано постов с хештегом, сколько — репостов, комментариев и лайков. Сами по себе истории как будто перестают иметь значение. «Лет семь назад меня тронул чей-то пост, и я выложила свой с таким же хештегом, — рассказывает Кристина. — На него никто не отреагировал и ничего не понял, глобальной акции тогда не вышло. Судя по моему опыту, без поддержки медиаресурсов флешмобы работают плохо, а завирусившиеся челленджи превращаются в маркетинговые потуги. Это не значит, что я против маркетинга, вовсе нет. Просто я не люблю спекуляции».
Похожие претензии предъявляли к акции #challengeaccepted, прошедшей летом 2020 года. Тогда, чтобы выразить поддержку друг другу, женщины выкладывали черно-белые фотографии и писали теплые слова под хештегом #womensupportingwomen. К флешмобу присоединилось множество звезд: Дженнифер Энистон, Риз Уизерспун, Натали Портман. Но из-за того, что большинство снимков выглядели нарочито красивыми и не сопровождались пояснениями, как будто потерялся изначальный смысл акции. А ведь она должна была привлечь внимание к проблеме насилия.
Против одиночества — за видимость
Американский писатель Курт Воннегут еще в 1970-е говорил, что одна из главных проблем его современников заключается в их тотальной разобщенности. Столетия назад люди жили большими семьями и могли в любой момент обратиться за помощью к бабушке, дяде или троюродному племяннику. Однако на фоне урбанизации, а также из-за того, что молодежь начала массово переезжать в большие города, чтобы учиться и работать, стало значительно сложнее сохранять крепкие родственные связи. Чтобы решить эту проблему, герой романа Воннегута «Балаган, или Конец одиночеству» предложил присвоить каждому человеку среднее имя — название растения, животного или минерала — с порядковым номером. В антиутопическом мире книги все «белки», «малиновки» и «нарциссы» должны были заменять друг другу утерянных родственников. Гарантировало ли это, что встреченная тобой «белка» окажется приятным человеком? Разумеется, нет.
В мире современном такими средними именами стали для нас хештеги, рамки для юзерпиков и маски в Instagram. Непонятые родителями и партнерами, мы как будто обретаем новую семью, когда находим тех, кто разделяет наши политические взгляды или сталкивается с похожими психологическими проблемами. И распознать таких людей, на первый взгляд, легко: достаточно просто посмотреть на чью-то страницу в социальной сети и понять, кто поддерживает протесты в Беларуси, а кто уже вакцинировался от коронавируса.
Но точно так же, как очередная «малиновка» могла просто не захотеть помогать новообретенному «родственнику», другой участник флешмоба вовсе не обязательно способен стать для нас по-настоящему близким человеком. Поэтому вряд ли стоит надеяться, что акции в социальных сетях в буквальном смысле помогут нам избавиться от одиночества. И полноценную групповую психотерапию они, конечно, тоже не заменят. Однако флешмобы, челленджи и рамки для юзерпиков выполняют другие, не менее важные функции.
«Во-первых, они помогают каждому из нас почувствовать, что ты не остался наедине со своими страхами и переживаниями. Понять, что таких, как ты, много, — говорит Катя Федорова. — Во-вторых, предоставляют возможность почувствовать поддержку абсолютно разных, порой совершенно незнакомых людей. И наконец, в-третьих, они привлекают внимание к той или иной проблеме и стимулируют общественный диалог о ней».
Инструменты, которые мы используем для формирования движений солидарности в социальных сетях, прежде всего снимают стигму с множества болезненных вопросов. Они дарят смелость и силы открыто заявить о себе тем, чьи потребности и взгляды систематически не признавались хоть сколько-нибудь существенными. А самое главное — дают другой стороне понять, что нас — людей с депрессией, опытом семейного насилия, неидеальным телом или неидеальной политической позицией — действительно много. И нас уже не получится игнорировать.
