Продюсеры Алекс Коко и Саманта Квон и режиссер Шон Бэйкер получают «Оскар» в номинации «Лучший фильм» («Анора»). Церемония вручения премии «Оскар», Лос-Анджелес. 2 марта 2025 года
Каждый год мы завороженно смотрим «Оскар» — и на заре нового дня распечатываем конверт не просто с названием хорошего фильма, а с посланием городу и миру.
Год 2017-й, «Лунный свет» побеждает в неравном бою с «Ла-Ла Лендом» — и призывает искусство отвлечься от воспевания собственных мук и заметить маленьких людей в трущобах Майами. Невидимок, живущих свою скорбную жизнь в тени дворца вновь избранного президента.
Год 2018-й, американо-мексиканская «Форма воды» обставляет правдивые и оттого резкие «Три билборда на границе Эббинга, Миссури». Мягкое фэнтези оказывается прозорливее, потому что предупреждает о грядущей холодной войне.
Год 2019-й, книжка-раскраска «Зеленая книга» обходит на последнем повороте мексиканскую «Рому»: рыть подкопы под стену между двумя странами — благородное дело, но не тогда, когда жестокость царит у тебя дома.
Год 2020-й, южнокорейские «Паразиты» становятся первым неамериканским фильмом (безмолвный «Артист» не в счет), взявшим главный «Оскар». Потому что кому, как не корейцам, подытоживать десятилетие, когда гражданские войны в том или ином виде охватили весь мир.
Год 2021-й, мир охвачен еще и пандемией, а на «Оскаре» побеждает главный фильм о том, что такое дом. Это «Земля кочевников», сага о бездомных.
Год 2022-й, время признать, что в домике на дереве нельзя прятаться вечно: впервые за полвека победу одерживает роман воспитания о девочке-подростке, чудесная и звонкая «CODA: Ребенок глухих родителей».
Год 2023-й, хроника распада семьи: дикая фантастика «Все везде и сразу» не только развлекает зрителя восточными единоборствами с использованием секс-игрушек, но и размышляет об идентичности иммигрантов, пропасти между поколениями, ожесточении женщин и хрупкости мужчин.
А год 2024-й — это уже хроника полураспада целого мира: фильм «Оппенгеймер» суеверно взрывает атомную бомбу (очень маленькую, но настоящую) на съемочной площадке, надеясь спасти нас всех от бомб настоящих. Споры о прогрессе (как в фильме «Бедные-несчастные») на время встают на паузу. Не до жиру — быть бы живу.
И вот год 2025-й, с российскими актерами Юрой Борисовым, Марком Эйдельштейном и Дарьей Екамасовой, оказавшимися на сцене в момент триумфа фильма «Анора». Первый еще и был номинирован на «Оскар» за лучшую мужскую роль второго плана — и при всем мире получил приглашение в супергеройскую семью от самого Роберта Дауни-младшего. Как устоять перед соблазном еще раз заглянуть в конверт «Аноры» — и не увидеть там письмо мелким почерком всем и каждому, но и лично нам, «вручить прямо в руки»?
Но прежде чем перейти к трактовкам (а красота, как и нищета, в глазах смотрящего, и в коронации «Аноры» можно разглядеть и чудо, и закономерность, и трагедию, и комедию), важно проговорить факты.
Кадр из фильма «Анора»
Триумф «Аноры» тотален: помимо «Оскара» за лучший фильм, картина награждена статуэтками за режиссуру, монтаж, сценарий и главную женскую роль. Молодая Майки Мэдисон, до этого игравшая в эпизоде у Тарантино и во франшизе «Крик», в последний момент срывает корону с ветерана шоу-бизнеса Деми Мур, будто бы повторяя сюжет «Субстанции». А независимый режиссер Шон Бэйкер, настолько доверившийся своему внутреннему ребенку, что в 54 года он выглядит как мальчишка, и вовсе бьет исторический рекорд. Он первый после Уолта Диснея человек, получивший сразу четыре «Оскара» за один год. Да и то у Диснея это были награды за четыре разные картины. А Бэйкера награждают за монтаж, сценарий, режиссуру и продюсерскую работу одной и той же «Аноры». За всю историю премии к этому рекорду приблизился лишь кореец Пон Джун-хо, у которого фактически тоже четыре «Оскара», но один из них (за «Лучший международный фильм») формально принадлежит не ему, а Южной Корее.
Такой успех не бывает случайным. А в жертву ему осознанно приносятся все прочие возможные триумфы, сенсации и мечты. Например, фильм о парадоксах веры «Конклав», в котором смерть папы римского становится символом заката патриархата. Фильм о последствиях войны «Бруталист», победа которого уравняла бы молодого режиссера Брэди Корбета с Копполой, Тарковским и Орсоном Уэллсом. Фильм о зыбкости границ «Эмиля Перес», в котором мюзикл может превратиться в боевик, мужчина — в женщину, Франция — в Мексику, а фантастика — в норму. Фильм о том, что Америка не центр Земли, — бразильская политическая драма «Я все еще здесь». И фильм о том, как женщины воюют за место в пищевой цепи, выкованной мужчинами, — радикальный боди-хоррор «Субстанция».
Наконец, «Анора» подвинула классических оскаровских фаворитов — музыкальный байопик «Боб Дилан», поющую сказку «Злая», драму о расе «Мальчишки из «Никеля» и эпос «Дюна 2».
Значит, это что-то да значит.
Кадр из фильма «Анора»
Угрюмые наблюдатели увидят в победе «Аноры» переход искусства на упрощенную систему налогообложения: награждать святочный рассказ о несчастных блудницах и хороших русских куда легче, чем проводить через кино требовательный аудит реальности.
Но восторженные поклонники возразят: «Анора» — не отвлекающий маневр, а манифест, призыв к разрядке и перезагрузке, к обнулению счетов, присущему святочным рассказам. В 2024 году каждый второй фестивальный фильм, каким бы мрачным и серьезным он ни был, отчего-то использовал в качестве реквизита нарядную рождественскую елку. Магическое мышление поразило такие психоаналитические картины, как «Плохая девочка», «Бруталист», «Одинокие волки», «Безмолвное братство» и «Я все еще здесь» — и это примеры с одного лишь Венецианского фестиваля — 2024. Обновление мира, надежда на чудо и стирание оперативной памяти ради сохранения памяти постоянной — возможно, главные потребности современного искусства.
Но сила «Аноры» в том, что она не забыла и обо всем остальном. Это комедия, в которой каждый найдет лекарство от собственной хвори. Преображение стриптизерши Аноры и гопника Игоря — деликатное продолжение линий Барби и Кена с прошлого года. Подавленный протест мальчика Вани против жестких родителей-олигархов — метафора конфликта поколений, в котором российский зритель увидит куда больше фатализма, чем американский. Невероятные приключения армян, русских и девочки с узбекскими корнями — новый химический элемент в старом плавильном котле; сверкнет разок да и станет частью того сплава, из которого сделана статуя Свободы, встречающая иммигрантов в «Бруталисте». А конфликт нищих, но благородных рыцарей шеста и белья и безжалостных баронов с частными самолетами — эхо войны, развязанной «Паразитами» и «Джокером» ровно пять лет назад.
Кадр из фильма «Анора»
Универсален и киноязык, на котором «Анора» рассказывает свои сказки стриптиз-клуба (был такой фильм с Уиллемом Дэфо у Абеля Феррары, тоже, кстати, рождественский). Картина Шона Бэйкера дословно цитирует главные романтические и семейные комедии нашего детства — «Красотку» и «Один дома». Говорит на живом и остром языке Джона Кассаветиса — всмотритесь в его «Лица» (1968) и увидите там «Анору». И отправляет своих героев в классическое американское роуд-муви — потому что только дорога может быть национальной идеей страны, раскинувшейся от океана к океану. Шон Бэйкер не копирует классику и не обесценивает ее, но признается ей в любви. И вдруг снимает рождественское чудо, которое однажды встанет в один ряд со святочными рассказами великого гуманиста (гуманиста настолько, что его чуть было не осудили как коммуниста) Фрэнка Капры.
Через год после «Оппенгеймера», предупреждавшего об ужасах войны, «Оскар» превозносит фильм, сулящий перезагрузку.
А наградам «Аноры» вторят все остальные призы. Актерские «Оскары» Кирана Калкина («Настоящая боль») и Эдриана Броуди («Бруталист»), которые в своих фильмах попробовали обработать раны, оставленные войной. Победа маленького мультфильма «Поток», в котором животные собираются в ковчеге в надежде переждать конец света, а в финале истории вновь чувствуют почву под ногами. Точнее, под лапами. Две награды конфликтной «Эмилии Перес» — за игру и песню Зои Салданы, женщины-воина, побеждающей коррупцию танцем и рифмой. Сценарный «Оскар» за лучшую адаптацию «Конлкаву», властные герои которого все же находят способ договориться о справедливом будущем для целого мира и выпускают белый дым из ватиканской трубы. И международный «Оскар» политической драме «Я все еще здесь», в которой семья оказывается сильнее террора, а дружный ближний круг разрывает порочный круг диктаторской власти.
«Анора» предлагает миру сон, который может оказаться как последней ночью Помпеев, так и суматошным чертогоном перед светлым рождественским утром.
И что бы там ни случилось, противостоять этому сну после такой изматывающей ночи просто невозможно. «С добрым утром, Бах», — говорит Бог. «С добрым утром, Бог», — говорит Бах.
