«Ого, вот это шиза», — произносит Кирилл Иванов, когда мы заговариваем о грядущем в следующем году 15-летии СБПЧ. За прошедшее с момента появления время группа несколько раз менялась, искала новые темы, звуки и смыслы, а еще успела выпустить десять совсем разных студийных альбомов. Неизменным в них оставалось одно: каждый раз мотивы и тексты песен попадают в самое сердце момента и немедленно расходятся на цитаты, превращаясь в емкие манифесты. Да, мы все бываем потерянными, напуганными, сомневающимися, а еще хотим любви, нежности и чтобы кто-то думал о нас прямо сейчас.
В сегодняшнем своем составе СБПЧ — это Евгения Борзых, Станислав Астахов, Григорий Добрынин, Дмитрий Донской и Кирилл Иванов. «Жека — наша муза, умница и красавица, а мы все вчетвером рядом стоим и, как школьники, щиплем друг друга и пинаем. Так бы, наверное, я распределил наши роли, — смеется Кирилл, уверенный, что во всем, за что бы ни случилось взяться, должны быть легкость и увлеченность. — Я испытываю бесконечную благодарность за то, что у нас получается вместе легко и радостно работать. Мне кажется, что надо стараться вообще во всем устраивать свои дела так, тогда сам результат будет точно лучше. Это не означает, что у нас какая-то там простая работа, нет, в ней есть части довольно занудные, часто механические, связанные с работой над звуком. Но все равно ты всегда в голове держишь, что то, что потом получится, стоит того, чтобы немножко потерпеть. А вообще из болтовни и бреда рождается куча всего. Песни, целые альбомы, любые идеи. Никогда же так не бывает, во всяком случае у меня, когда ты сел и сказал: «Так, что бы мне поделать? Напишу роман, пожалуй. Или сделаю социально значимую инсталляцию». Так не получается. И мне кажется, что ничего хорошего не выходит из таких вещей, сугубо головных, которые как бы придуманы из ниоткуда. Здорово, когда все становится каким-то естественным продолжением того, как ты живешь».
Живет группа, действительно, весело. Придумывать и записывать последний альбом, к примеру, участники СБПЧ отправились в Кейптаун, где провели несколько недель и откуда вернулись с пластинкой «Все равно», клипом и документальным фильмом о своих приключениях. Африканскую музыку Иванов, по его словам, полюбил давно и серьезно. Устроившись в юности на работу в музыкальный магазин, он обнаружил немало такого, о чем раньше даже не подозревал. Тот самый грув, когда-то его зацепивший, музыкант мечтал соединить с материалом собственной группы. «Африканская мечта» (так, кстати, называется и снятое в Кейптауне мокьюментари) воплотилась в 12 композициях альбома «Все равно».
Он получился удивительно праздничным, таким, что в пляс хочется пуститься хоть на улице, хоть в такси, хоть в метро. Яркое африканское солнце будто бы пробивается сквозь строчки, его можно если не схватить, то почувствовать уж точно. Но если мотивы отсылают к танцам, то в текстах группа задумывается в том числе и о смерти. Она, впрочем, как напоминает нам африканская культура, такая же часть жизни. Не теряя легкости, погрузиться в раздумья, а не во мрак — вот что предлагает нам этот альбом, каждая композиция которого, словно стеклышко на солнце, переливается десятками смыслов и вариантов трактовок. Минор по жизни идет рука об руку с мажором, происходящее с нами порой противоречиво, да и определенность явно не самая приметная черта наших дней, зато место иронии (а вместе с ней смеху и танцам) найдется всегда.
«Не шути мне шутки, которые когда-то шутил другим», — гласит надпись в одной из московских арок. «Я тебя люблю. Жаль, нельзя сказать короче», — вторит ей стена петербургского подъезда. Примеров такого цитирования песен обнаружится немало, ведь текстам СБПЧ удается редкое: оказываться неизменно искренними, без попыток впасть в патетику или излишнюю серьезность. Они никогда не кричат, мол, обратите на нас внимание, но всегда его на себя обращают. Сдержанность формы и широта мысли — вот тот кажущийся простым рецепт, отыскать и использовать который в своем творчестве хочется многим, а удается не всем.
«Язык — магическая штука, — говорит Иванов. — Может показаться странным, но, на самом деле, точное называние чего-то — это очень важно. Потому что оно тебя приводит к пониманию, что происходит, где ты находишься. И когда у тебя мало слов и образов для того, чтобы что-то назвать, тебе тяжело разобраться с самим собой. И от того, какое слово ты выберешь, может зависеть, как сложится вся твоя жизнь».
Тут мы снова возвращаемся к теме любви, где эти оттенки всегда особенно заметны. «Все называют это одним словом — влюбленность, но у всех она очень по-разному проявляется и каждый знает только про самого себя — не про кого-то другого, — что это такое. Кому-то хочется находиться рядом с человеком. Кому-то нравится этому человеку все время что-то присылать, показывать, рассказывать. Кому-то — узнавать, как там этот его человек поживает. Другие ощущают, что они не в своей тарелке. Кто-то, наоборот, испытывает невероятное воодушевление. Но влюбляясь, меняются все, это ни с чем не перепутать. И сам человек меняется, и весь мир вокруг него меняется, становится все мрачно и плохо или, наоборот, радостно и тепло, живешь припеваючи. А еще все пытаются застрять в этом состоянии, чтобы не было никакого продолжения занудного общего быта, чего-то такого», — улыбается Кирилл.
К успеху своей группы он относится с благодарностью, но спокойно. Признание для него явно заключается не во внешних его проявлениях, а в возможности продолжать (отвлекаясь, разумеется, на смех и шуточки) работу: «Чем известнее ты становишься, тем чаще тебя в разные стороны все тянут и чего-то от тебя хотят и предлагают. И тем больше у тебя соблазнов на одни деньги согласиться, на другие. И тут трудно кого-то осуждать, но в целом я стараюсь применительно к группе очень осторожно и внимательно следить за тем, чтобы мы не забывали, и я в первую очередь, для чего все это делается. А делается это только для того, чтобы придумывать классные, по нашему мнению, песни и играть клевые концерты».
