Что они творят: как научиться разбираться в современном искусстве с нуля

Очень часто произведение искусства связано с личной историей автора: автобиографичные размышления становятся отправной точкой для практики, и поиск связей между своим собственным опытом и прецедентами из культуры и искусства превращается в метод создания работ. Так, к примеру, в живописных полотнах Хаив Кахраман, одну из чьих работ можно увидеть в музее «Гараж», появляется повторяющийся образ молодой девушки в классических позах. Кахраман родом из Ирака, и история ее жизни — беженство в Швеции, Италии и США. Так, в процессе поиска своей идентичности в новых странах, ее тело стало общим знаменателем и идеальным материалом для работы. Художница фотографирует себя в классических позах и создает по фото эскизы, таким образом размышляя о том, как ее образ становится громче и независимей с каждым новым полотном. Зачастую она добавляет к этому образу знакомые ей с детства в Ираке позы из военных листовок о заложниках, похищениях и оружии.

Хаив Кахраман, «Получить направление (прямо)», 2016

Осознание того, что современное искусство зачастую продолжает классические традиции и работы относят к уже знакомой тематике, открывая их в новом ключе, может значительно насытить впечатления от посещения музея или галереи. Так, проект Тарин Саймон «Бумажная работа и воля к капиталу», который был представлен в музее «Гараж» в 2016 году, относит зрителя к «невозможным букетам»: разновидности голландского натюрморта, в котором в фантазийной композиции объединены цветы, цветущие в разное время года и на разных континентах. Именно этот момент может стать отправной точкой для последующих размышлений: как и тогда, в век первого расцвета капитализма, сегодняшний капитализм связывает континенты на встречах по заключению экономических договоров. Именно воссозданные цветочные композиции со встреч стран, подписавших в 1944-м Бреттон-Вудское соглашение, стали основой для фотографических работ и скульптур-гербариев Саймон. Основываясь на уже ставших классическими мотивах, автор размышляет на тему геополитической ситуации в современном ключе.

Тарин Саймон, «Братиславская декларация, Братислава, Словакия, 3 августа 1968 года». Из серии «Бумажная работа и воля к капиталу», 2015

В современном искусстве выбор медиума безграничен, и зачастую именно в процессе создания — работы с материалом и формой — кроется самое интересное. Так, скульптуры американской художницы Джулианы Серкейра-Лейте, участницы основной программы Пятой Московской международной биеннале молодого искусства, созданы в оригинальной технике. Если обратить внимание на форму, в ней четко прорисовываются слепки с частей тела, но они немного размыты и неточны. Почему? Дело в том, что Серкейра-Лейте сначала создает блок из глины, а затем проползает через него, создавая своим телом пустоту для заливки гипса. Так, получающаяся форма становится слепком не просто, к примеру, с кисти, а с ее движения. Именно тема связи между жестами и коммуникацией в глобальном контексте является центральной для практики художницы: за основу берутся жесты из видеорепортажей о кризисах по всему миру. Наслаивание цветного гипса, словно в геологической породе, предлагает поразмышлять о темпоральности индивидуальной жестикуляции.

Джулиана Серкейра-Лейте, «This is my country...any country please, where we can be safe again...I think it was a mine...but only one consequence...lack of attention, bureaucracy...just not quite a hurricane yet...you can see how massive the wall of water was that climbed up and did all of this». [Pink one], 2017

Не секрет, что современная художественная практика зачастую граничит с другими областями: медициной, технологией, археологией. Маргарит Юмо — яркая представительница направления, в котором инсталляции, объекты, видео созданы в процессе исследования. Проект «Опера доисторических существ» — возможность осмотреть объекты и как найти в них отсылки по форме к увиденным в музеях археологии скелетам мамонтов и других вымерших животных, так и предложение поразмышлять, зачем же нужны включенные в форму обозримые инженерные устройства. Конечно, понять, про что эти работы, поможет еще и то, что они издают звук. В этих скульптурах — попытка воссоздать звучание доисторических существ. Вместе с палеонтологами, исследователями, специалистами по звуку художница находит формы трахей, легких и голосовых связок вымерших животных. А затем при участии инженеров и других специалистов создает устройства для погружения посетителей в аудиальный мир ушедшей эпохи. В этом проекте — основы практики художницы: фантазия, спекуляция, исследование.

Маргарит Юмо, «Люси». Из проекта «Опера доисторических существ», 2012

Личная интерпретация зрителя в контексте своего собственного опыта, наверное, самое интересное, что может предложить современное искусство: очень часто частное связано с общим, и в своих ассоциациях можно найти общее с поисками художника. В «Фаусте» Анне Имхоф, которая взяла «Золотого льва» за лучший национальный павильон (Германия) на Венецианской биеннале в 2017 году, — живописные отражения в стеклянном полу, лай доберманов, перформеры, окруженные сеткой. Собака — друг или агрессор, стекло — хрупкое или брутальное, сетка, закрывающая вход в павильон, — намек на приватное или публичное? Запечатление взаимоотношения индивидуума и общества в период «тотальной трансформации» через дуальность содержания — именно в этом пятичасовом перформансе Имхоф смысл рождается на пересечении элементов: образов, тел, объектов, живых существ, звуков — и множества их значений.

Анне Имхоф, «Фауст», 2017