Диего — один из трех братьев Россетти, управляющий директор семейного бренда, который в переводе с итальянского так и называется — братья Россетти. В Москву он прибыл по особенному поводу: легендарные лоферы Brera отмечают 50-летие. К юбилею марка выпустила культовую модель в обновленном дизайне, украсив ее вышивкой. С таким апгрейдом пара имеет все шансы заполучить статус коллекционной. Когда-то Fratelli Rossetti стал главным популяризатором обуви на плоской подошве для женщин. О том, как именно это произошло, как бренд работал с Gucci и Armani и что общего у пары обуви и автомобиля, мы и поговорили.
— Диего, в этом году у вас сразу две крупные даты — юбилей компании (Fratelli Rossetti исполняется 65 лет) и легендарных лоферов Brera. Как отмечаете?
— В первую очередь 50-летие лоферов Brera — лишний повод напомнить, как сильно мы чтим традиции, но в то же время — что нас заботят инновации. Наша новая модель — идеальный компромисс между двумя этими полярными явлениями. Пара сохранила классические очертания, но вышивка вносит в нее нечто новое. 65-летие бренда — также возможность напомнить, кто мы на самом деле и как мы эволюционируем с ходом времени. Для нас очень важно оставаться ремесленниками, быть одними из лучших в разработке конструкции обуви. Мы хотим, чтобы люди понимали, насколько же сложно создавать обувь. Дело в том, что качество обуви скрыто от глаз: вся кропотливая работа — колодка, швы, крепления — внутри. Часто две пары могут выглядеть практически идентично, но быть абсолютно разными по качеству. Это как с машинами. Представьте, что у вас два автомобиля Mercedes: в одном оригинальная начинка, а в другом — старые детали от какой-то другой машины. И вы не почувствуете подвоха, пока не сядете за руль и не поедете. То же с обувью: пока вы не начнете носить обувь, вы не поймете, что не так.
— Тяжело ли вам удерживать баланс между традициями и инновациями?
— Традиции традициями, но, работая в модном бизнесе, ты всегда видишь новые тренды, разработки. Так что нам этот баланс дается легко. Когда у нас состоялась первая встреча по стратегическому развитию, то первое, что мы обсудили, — какие тенденции будем обходить стороной. Знаете ли, сегодня вокруг нас такое безумное количество трендов, что надо тщательно выбирать — на чем именно фокусироваться. Мы говорим себе: да, это очень востребованно, но пусть лучше кто-то другой берется за эту работу.
— Кстати, а как часто вы разбавляете свой достаточно классический ассортимент чем-то кардинально новым? Например, в вашем интернет-магазине я видела казаки — очень мощный тренд последних сезонов.
— Когда мы разрабатываем коллекцию, то порой фокусируемся на более модных моделях. Понимаете, творческий процесс — это то, чем вы не можете управлять. Есть сезоны, когда мы предлагаем классику, а порой больше фокусируемся на модных изделиях. Казаки, которые вы видели, — один из таких примеров.
— Магазины Fratelli Rossetti представлены на всех континентах, во множестве стран и, как правило, располагаются на улицах с высокой проходимостью. Вы точно знаете разницу между клиентами во всем мире. Как бы вы охарактеризовали российского покупателя?
— Могу сказать, что на моих глазах произошла эволюция в предпочтениях российского покупателя. Когда Россия открыла границы в 1990-е, следование итальянской моде было в первую очередь возможностью покрасоваться, показать себя, свой достаток, и люди искали вещи заведомо броские, если не сказать кричащие. В тот момент мы явно были не к месту на российском рынке. За последние 10 лет российский покупатель стал очень близок к Европе и ее трендам, именно в том виде, в каком они представлены, например, в Италии, поэтому Fratelli Rossetti становится все более и более успешным в России. Я бы выделил две основные категории покупателей: есть любители классики, и они очень строги в выборе, а есть охотники за трендами, что представляет собой другую крайность. Посередине нет ничего, только черное и белое. И мы, конечно, остаемся в первую очередь брендом именно классическим, и наши покупатели все же сторонники вещей, внешний вид которых прошел проверку временем. В основном обувь, которую мы лучше всего продаем именно в России, — черная, в Европе все несколько иначе. В той же Италии покупатели, которые больше тяготеют к классике, могут позволить себе отступиться, в России же — никогда.
— По какому принципу вы отбираете блогеров и инфлюенсеров, с которыми работаете? Обратила внимание, что у ваших российских посланников очень молодая аудитория, которой, скорее всего, не очень интересен бренд, кроме того, они не могут позволить себе обувь Fratelli Rossetti.
— В первую очередь мы хотим видеть человека, более сведущего в современной моде и трендах, чем мы. Чтобы он или она могли продвинуть бренд чуть дальше. Конечно, эти персонажи должны быть близки нашим клиентам. Я соглашусь, возможно, кто-то из наших российских героев слишком модный, но в то же время нам нравится, что они именно из соцсетей: это та сфера коммуникаций, в которой можно изменить что-либо в любой момент.
— Еще до основания компании ваш отец создавал спортивную обувь. Думали ли вы о том, что неплохо было бы вернуться к истокам и, может быть, запустить спортивную линию?
— Никогда. На мой взгляд, такая обувь — очень специфическое поле деятельности, и мы не занимаемся разработками в области спортивной моды, так что нет никакого смысла возвращаться к истокам. Это сфера, от которой мы намеренно отказались. Спорт — важная часть нашей истории, но пусть он остается именно историей. К тому же мы делаем кроссовки, как и все остальные модные бренды, но они, конечно же, не про спорт.
Часто две пары могут выглядеть практически идентично, но быть абсолютно разными по качеству. Это как с машинами.
— В прошлом Fratelli Rossetti активно сотрудничал с итальянскими модными домами и разрабатывал дизайн обуви для них. Практикуете ли вы нечто подобное сегодня?
— Когда мы сотрудничали с модными домами в таком ключе, это была заря итальянского prêt-à-porter. В конце 1980-х — начале 1990-х дизайнеры вроде Джорджо Армани и Джанфранко Ферре делали только одежду, а обуви и аксессуаров у них в коллекциях не было. Для показов им нужны были эти компоненты, поэтому они и приходили к нам, говорили, в каком стиле им нужна обувь, и вместе мы создавали ее. В то время мы были очень открыты к такого рода коллаборациям, но когда бренды взялись за создание своих собственных аксессуаров, мы отошли от этой практики: не было никакого смысла создавать обувь, которая в конечном итоге продавалась бы под другим логотипом. Меж тем я помню времена, когда мой отец делал обувь для Gucci и для всей их семьи, потому что обувной фабрики у них тогда еще не было. Все ранние модели Gucci из 1960-х и 1970-х на 100% произведены нами. Мой отец и сеньор Гуччи разрабатывали коллекции вместе.
— Две громкие тенденции в моде — это многочисленные коллаборации и экологические инициативы. Как у вас с этим обстоят дела?
— Мы верим, что нам не нужны приманки вроде коллабораций: клиенты и так доверяют нам. Конечно, здорово, когда получается коммуницировать со знаменитостями, и когда они носят нашу обувь, мы анонсируем это, размещаем в соцсетях, но для нас это явно не основной способ продвижения бренда. Помню, как три года назад к нам в магазин пришел Дастин Хоффман, и мы были очень рады, что актер такого уровня решил купить пару Fratelli Rossetti. Помню, тогда мы сделали для него обувь, разослали информацию по прессе, но по сути не делали ничего конкретного, чтобы он пришел к нам.
Что касается экологии, то для нас это не самый злободневный вопрос. Дело в том, что наша продукция и так очень экологична. Покупка изделий из итальянской кожи — это не только показатель качества, но и гарантия того, что вещь не приносит вред окружающей среде. Производства обуви вроде нашего не загрязняют воздух, мы не используем много энергии или воды, а при создании обуви применяется лишь итальянское сырье.
— Вы сказали, что для Дастина Хоффмана была сделана пара. То есть у вас есть услуга bespoke-производства?
— Есть, но только в Милане, потому что там базируется наше производство. Как я уже сказал, создание обуви — настолько кропотливый процесс, что лишь несколько человек может сделать идеальную пару по индивидуальным меркам.
— Что значит Made in Italy лично для вас?
— Для меня это в первую очередь значит делать вещи, опираясь на итальянские традиции, соответствовать итальянскому вкусу. На мой взгляд, в мире итальянцы известны как люди умеренных вкусов, ценящие красоту, хорошие вещи. Думаю, что наш бренд — отличное отражение смысла, заложенного в формулировке Made in Italy. Мы чтим историю, традиции и ценности. Когда мой отец начинал свое дело, он изучал искусства, так что с самого начала под брендом Fratelli Rossetti ремесло и эстетика были объединены.
— На ваш взгляд, почему столько модных итальянских брендов возникло именно на севере? Конечно, есть и прославленные южане, но все же мода Италии располагается в северной части страны.
— Для того чтобы успешно развиваться в модном бизнесе, нужно быть на связи со всем миром, и Милан — город, у которого есть эти связи. Вы правы, дизайнеры вроде Dolce & Gabbana и Versace — южане, но для развития им было необходимо переехать в Милан. Все возможности, пресса, производства — все расположено тут. Милан — центр итальянской моды, и ни Риму, ни Флоренции не удалось заполучить этот статус. Кроме того, важную роль играет расположение фабрик, которые в основном находятся на севере.
— Скажите честно, есть ли у вас обувь не от Fratelli Rossetti?
— Конечно! Например, мои ботинки для хайкинга или кроссовки Nike. Мне нравятся технологичные вещи: если это ботинки для ходьбы по горам, то они будут очень комфортными, такие же требования у меня к беговым кроссовкам. Но на самом деле я люблю открывать для себя что-то новое: могу пойти по магазинам, увидеть обувь определенного бренда и купить ее. Но, конечно, в основном вся моя обувь от Fratelli Rossetti. Особенно я люблю старые модели, в которых чувствуется история.
— Fratelli Rossetti часто характеризуют как бренд, который сделал популярным мужскую обувь у женщин. Пару лет назад вы даже запускали флешмоб в соцсетях с хештегом #sexyinflats. Расскажите об этом, пожалуйста.
— Мы получили этот статус во многом благодаря Анне Винтур, когда она включила в раздел «Выбор редактора» пару наших лоферов. В то время американский Vogue пропагандировал весьма определенные стандарты моды и красоты: подчеркнутая женственность, сексуальность. Это сегодня обувь на плоской подошве — что-то, что не вызывает сомнений у модниц. Те же лоферы могут смотреться очень сексуально и красиво, а вот в 1970-е такие модели не только не воспринималась как элегантные, но считались, скорее, дешевыми. Дорогая и модная обувь непременно должна была быть на каблуках. И этот шуточный хештег стал популярным. Мы правда верим, что современная женщина может быть очень привлекательной в обуви на плоской подошве.
— Диего, какое место занимает Италия на карте мира в том, что касается ее главных талантов?
— Думаю, что итальянцы хороши в ремесленничестве. Очевидно, что мода — главное наше достижение, все знают об этом. Но также итальянцы сильны в производстве и разработке медицинского оборудования, очень технологичного и инновационного. Я бы сказал, что мы делаем всего понемногу. Чего нам не хватает, так это больших конгломератов, химических заводов, нефтеперерабатывающих компаний. Италия же — нечто более камерное. Вот, например, есть Fiat, на производстве которого трудится более десяти тысяч человек, но, наверное, это единственная столь масштабная компания. В среднем на одно итальянское производство приходится всего 17 человек, где владелец, как правило, работает, а то и мастерит что-то. Наверное, это дает определенные представления о том, как у нас все устроено. В Италии очень много талантов, но все это нишевая история.
