В феврале 2016-го креативный директор Burberry Кристофер Бейли объявил, что отныне марка осваивает формат see now, buy now — проще говоря, пришел (на показ, сайт с онлайн-трансляцией или магазин сразу после), увидел, купил. Бунт чинного английского бренда против канонического модного календаря — того, что отводил по полгода на путешествие вещи с подиума в магазины, — стал искрой, из которой разгорелось пламя. Тем более что желающих подбросить в этот костер дров оказалось предостаточно: жить на низких скоростях в мире, давно разогнавшемся до второй космической, устали не только «клетчатые» Burberry. Бейли, к примеру, получил звонок от коллеги по цеху, эстета Тома Форда, сообщившего, что тоже давно грезил таким «квантовым скачком», но никак не мог собраться с духом.
В тот же кружок первопроходцев, объявивших часом икс осенние Недели моды, записались Topshop Unique, Томми Хилфигер, Такун Паничгул и Ральф Лорен. Alexander Wang, Proenza Schouler и Michael Kors пытаются усидеть на двух стульях — и у них почти получается: эти ребята по-прежнему сочиняют наряды на сезон вперед, но обязательно добавляют капсульную коллекцию, которая немедленно поступает в продажу. Скромным с точки зрения количества, но никак не качества, составом эта модная братия устроила переворот сродни полувековой давности внедрению prêt-à-porter. То ли смиренно принимая все риски, то ли не осознавая их в принципе, революционеры взялись за дело.
В одном из первых интервью, данных Бейли после новости о смене курса, обычно бойкий британец робко отвечал, что сам пока не понимает, как будет работать новый формат и приживется ли он. Другое дело, что в старом существовать было уже решительно невозможно. Спасибо соцсетям, звездам стритстайла, расплодившимся как грибы после дождя, и показам в режиме онлайн — платья, пальто и толстовки успевали набить оскомину задолго до того, как попадали на рейлы в Bergdorf Goodman или ЦУМ. Чтобы увеличить скорость, пришлось переписать классическую формулу, когда не один десяток лет производство следовало за показом. Промахнуться было сложно: получив отзывы глянца, лайки блогеров и комментарии байеров, что-то из предметов гардероба изготавливали в промышленных масштабах, а что-то за невостребованностью «списывали».
Сейчас, когда коллекцию сначала отшивают, а уже потом выпускают в свет, рисков, как ни крути, больше. Да, по схожей схеме издревле работает масс-маркет, но там значительно ниже себестоимость изделий, да и сами они — вариации на тему подиумных тенденций, так что можно не сомневаться: разберут! К слову, если бы большинство крупнокалиберных марок перешли на see now, buy now, то именно масс-маркет пострадал бы больше всего: многомесячного люфта на то, чтобы подсмотреть идеи у дизайнеров и отшиться, уже не существовало бы. Правда, такой расклад в ближайшее время маловероятен: если американцы и англичане охотно взялись за дело (правда, далеко не все), то итальянцы и французы отнеслись к нему с недоверием.
Стоящий за штурвалом Tod’s Диего Делла Валле недвусмысленно дал понять, что он против: «Да, нам нужно быть быстрее, но почему именно так? Мы же не мыло производим. Наша задача — сделать продукт желанным». Не поддержала инициативу и компания Kering, ведающая двумя, пожалуй, самими востребованными марками последних сезонов — Gucci и Balenciaga. А уж потерю таких бойцов отряд — каким бы сплоченным и мощным он ни был —не заметить не может.
