Евгения Филиппова и Ольга Михайловская, основательницы Front
В Большом Харитоньевском переулке, в жилом массиве Чистых прудов, есть особняк. Он выделяется не только своим внешним видом — замковыми камнями, пилястрами и апсидами с куполами, но и историей. Построенное в самом конце XIX века, в 1914 году здание перешло в руки к Павлу Грибову, текстильному фабриканту, владельцу мануфактуры «Грибов с сыновьями». А после его эмиграции в 1917-м — к Московской комиссии улучшения быта ученых и через несколько десятилетий — к Ассоциации по связям с соотечественниками за рубежом «Родина», издававшей газету «Голос родины». Соответствующей таблички на фасаде особняка давно уже нет, а вот голос родины в его стенах по-прежнему слышен. Принадлежит он проекту, который объединяет бренды с большой любовью к народному костюму и бережным отношением к нему, — Front, а именно его основательницам — Евгении Филипповой и Ольге Михайловской.
«Мы объединились давным-давно, еще в журнале Instyle, и продолжали общаться, работая уже в разных изданиях и дополняя друг друга», — начинает рассказ о тандеме Михайловская. Она фэшн-журналист и историк моды с более чем 25-летним опытом. Филиппова — продюсер съемок, издатель и PR-директор. Работать над собственным брендом ни та, ни другая не планировала. Все, как это обычно бывает, вышло само собой.
«В 2019 году я была в Петербурге, где в рамках Международного культурного форума проходил Ремесленный конгресс, — подхватывает Филиппова. — Организаторы собрали разных дизайнеров, которые работают с народными промыслами. Я ходила, фотографировала все подряд Лесе (так Ольгу Михайловскую называют близкие. — РБК Стиль), и вот в кадр попался кусочек платья с елецким кружевом авторства Маши Андрияновой».
«Мне показалось это дико красивым. Простое елецкое кружево, которое пришивали к советской форме, и явно хороший шелк — как выяснилось потом, французский. И вдруг меня осенило…». Михайловская вспоминает, что всегда любила народные промыслы, но попытки их переосмыслить и осовременить казались ей кичливыми и примитивными. «На Невском был сувенирный магазин, в который меня периодически таскала мама. Я ходила, смотрела и ужасалась, но все же получалось найти что-то приличное — например, якутские серьги 1980-х годов. "Наверное, дизайнер был в отпуске", — говорил потом, глядя на удачные вещи, мой муж». В противовес этому Михайловская приводит сувенирные магазины при музеях, например, в Париже и Нью-Йорке, куда она, как и Филиппова, заходила каждый раз, оказываясь в командировках. Любовь к народным промыслам соединилась с этой насмотренностью — как соединились елецкое кружево и хороший шелк. «Мы поняли, что на базе этого нужно делать современную одежду».
Шелковое платье Masha Andrianova с отделкой елецким кружевом, представленное в Front
Мария Андриянова стала первым дизайнером, к которому основательницы Front пришли с предложением. Девушка выросла в Париже, где окончила фэшн-школу и после работала стилистом, но каждое лето приезжала на дачу к бабушке в Дорохово — «это была ее связь с Россией». Более прочной эта связь стала, когда Андриянова решила делать собственный бренд — и делать его здесь, на родине предков. «Она не просто приехала в Россию, а отправилась в Карелию, по деревням, собирать какие-то рубахи. Поверить невозможно».
Однако на этом открытия не закончились. «Когда мы стали искать дизайнеров и общаться с ними, выяснилось, что есть целое поколение молодых ребят от 18 лет, которые искренне любят нашу многокультурную и многонациональную страну и хотят работать с ее наследием. И все — современные, модные, технически продвинутые». Толчком к этому, по словам Михайловской и Филипповой, могло стать что угодно — например, «повернутая на всем этнографическом» учительница, которая возила своих учеников в экспедиции, или живой интерес к географии, геологии.
На сегодняшний день в шоуруме в том самом Большом Харитоньевском переулке и на сайте Front представлено порядка 30 дизайнеров, часть из которых делают специально для проекта мини-дропы — актуальную одежду на базе народного костюма, причем не только русского. Это и вариации черкески от Мадины Саральп, и армяка от Ани Толстой, и жакеты Yulia Ten с корейскими и монгольскими корнями.
Несмотря на то, что open-call Филиппова и Михайловская не объявляли, о проекте за три года его существования знают в разных уголках страны, а также за ее пределами, и часто сами приходят за сотрудничеством. Оно строится следующим образом: у дизайнеров есть образцы, которые они докручивают уже вместе с Front — решают, какими должны быть карманы, где нужно добавить кнопки, где — изменить цвет, как сделать так, чтобы вещь не линяла и не промокала. Иными словами, была практичной и коммерчески интересной, но не теряла креативный замысел. «Мы ни в коем случае не хотим рушить их дизайн. Зачем все переделывать? Лучше изначально пойти к другому», — комментирует Михайловская.
Коллекции X-Front составляют 70% ассортимента. Остальные 30% — вещи собственного производства, принты для которых разрабатывают разные дизайнеры. Среди них — оверсайз-футболки, в создании которых поучаствовала креативная студия Gruppa, и двусторонние бомберы и платья с абстрактными цветами — их придумала марка Perinne, которая до встречи с Front занималась исключительно текстилем и декором для дома.
Еще у проекта отличный трикотаж — кардиганы с авторскими рисунками Ани Толстой и матроски из кашемира тонкой вязки. К слову, и здесь видение художника остается неприкосновенной частью. «Мы понимаем, что, если люди рисуют кружочки, мы не можем прийти к ним с квадратиками. Говорим: "Вы рисуете кружочки, мы кружочки видим такими, вот референсы по кружочкам. Вам так будет комфортно работать?" Например, с Perinne, который мы увидели на выставке декоративно-прикладного искусства, так и получилось».
Но и это не весь фронт работ. Особая часть проекта, уже напрямую отсылающая к его первоначальной задумке, — музейный мерч. «Когда мы только собирались запускаться, дизайнер, который делал нам логотип, в этот же момент делал логотип для Этнографического музея. Туда как раз пришла новая директор, и он предложил нас познакомить, — рассказывает Михайловская. — Поскольку Этнографический — моя большая любовь с детства, мы сразу согласились. Директор оказалась чудесной, очень живой женщиной, которая хотела музей освежить и приблизить его к Музею Виктории и Альберта. Решили поработать над этим вместе».
Этнографический музей открыл проекту доступ к самому сокровенному — архивам, вплоть до холодильников с якутскими шубами. Более того — разрешил снимать «каждый стежочек, каждый кармашек, каждый кантик» и детально рассказал об экспонатах. Вместе с Михайловской и Филипповой на экскурсию пришли дизайнеры, сотрудничающие с Front, которые, по задумке, должны были выбрать тему и регион и переосмыслить в своем стиле. «Вот дизайнер говорит: "Хочу русский Север". Приходит хранитель фонда русского Севера, приносит десять вещей и про каждую рассказывает, отвечает на вопросы терпеливо. Они лежат перед тобой, ты можешь все посмотреть, отметить, какие там швы, сфотографировать. А потом — уйти думать и творить».
В результате у каждого дизайнера получилась мини-коллекция из трех выставочных вещей, которые впоследствии вместе с основательницами Front по уже традиционной схеме дорабатывались до коммерческих моделей. Выставлять осовремененные душегреи, зипуны, кафтаны и костюмы айнов, древнейших жителей Японских островов, планировали на Международном культурном форуме, но не получилось из-за ковида. Впрочем, это не помешало Front продолжить работу с Этнографическим музеем — трижды.
Для Front открылись и другие культурные институции. Сейчас вещи с их логотипом — в основном футболки и свитшоты — продаются в Русском музее, а Музей Москвы заказал Михайловской и Филипповой индивидуальную капсулу. Кроме того, Front успел поработать над костюмами к моноспектаклю «Русский крест» в Театре Наций и к спектаклю Юрия Квятковского в рамках Дягилевского фестиваля: в обоих случаях в них на сцену выходил фольклорный ансамбль «Комонь». Поучаствовал проект и в праздновании 850-летия Нижнего Новгорода — одел танцевальную группу на одном из закрытых мероприятий. «30 или 40 платьев шили за три дня. Это был апокалиптический эпизод».
Апокалиптическим он был еще и потому, что параллельно со всеми этими историями Front перерабатывает айдентику для различных компаний. Так, немного видоизмененный логотип «Коммерсанта» появился на симпатичных теплых пледах-шарфах в фирменных цветах — назвать это корпоративным мерчем язык не поворачивается. Словом, все направления деятельности проекта работают на общую цель — сохранение и популяризацию культурного кода, но так, чтобы вещь хотелось носить.
«А кто, собственно, носит?» — спрашиваем мы у основательниц, возвращая разговор к самым истокам — к тому, как все начиналось. Ремесленный конгресс, на котором Филиппова увидела работы Андрияновой, проходил в ноябре, а через несколько месяцев началась пандемия. «Мы успели что-то посмотреть до марта. Посмотрели, пощупали, заказали, а дальше все делали из квартир», — говорит она. Летом, когда все наконец вышли на улицы, проект доводили до ума, а запустились уже в октябре 2020-го. На вопрос, не было ли мыслей отказаться от задумки в условиях, когда не знаешь, что будет завтра, подруги отвечают: «С такими нишевыми независимыми проектами все непросто всегда».
Косынка с авторским принтом ORNAMENTЫ, представленная в Front
События последнего времени изменили первоначальные планы и целевую аудиторию: Front, который должен был вдохнуть новую жизнь в сувенирную продукцию, продающуюся в России, ориентировался в первую очередь на приезжающих сюда туристов. Филиппова рассказывает историю о подруге из Хорватии, муж которой был в стране в декабре 2019 года и сказал: «Хочу увезти с собой что-то модное, но чтобы было понятно, что это из России». Павлопосадские платки под это желание явно не подходили.
Поработать с иностранцами Front успел после полномасштабного запуска в постковид — например, отправил новогодние подарки заказчикам из Лондона. Сегодня созданные проектом вещи тоже разлетаются по другим странам, но увозят и заказывают их главным образом свои же, вынужденные уехать из России — как напоминание о родине. «Берут, например, наши кашпо-березки», — говорит Филиппова, указывая на работу Светланы Киляковой и коллекцию предметов для дома, которые продаются в шоуруме Front наряду с одеждой.
Основной пласт тех, кто приходит сюда сегодня, — креативный класс, модники и, что оказалось неожиданным для основательниц проекта, потребители люкса, которые интегрируют вещи с национальными мотивами в условный тотал-лук Chanel — и делают это органично. Носят Front и работники культурных институций — так, в одной из юбок была замечена экскурсовод Библиотеки имени Ленина. Распознать эту одежду не так сложно — за себя говорят крой, принты и детали, которые увидишь разве что в народном костюме.
Кашпо в виде березы «Светлана Килякова», представленное в Front
Со временем этих национальных отсылок становится все больше: проект постоянно находится в поиске новых неохваченных регионов и локальных дизайнеров, которые готовы с ним работать. Это и Россия, и постсоветские страны вроде Узбекистана и Киргизии, и даже Южная Корея. Получается, впрочем, не всегда. «Я посматриваю в сторону Казани, — говорит Михайловская. — Мы даже нашли одну девочку с проектом, который рассказывает о татарских традициях». «Но просим поменять цвет фона — "нет, только белый" или немного видоизменить украшения — "нет, они задуманы именно такими", — продолжает Филиппова. — Причем это не связано с мусульманскими обычаями — скорее, личные убеждения».
Мечтают основательницы не только о Казани, но и о Якутии и Северном Кавказе — недавно, например, доехали до Нальчика. Дело здесь не только в создании современных вещей на основе народного костюма, но и в самом знакомстве с народами, которые эти костюмы в первозданном виде когда-то носили. Причем устанавливать мосты нужно не столько с иностранцами, сколько с теми, кто живет на территории той же страны. «Некоторые петербуржцы узнали о существовании Этнографического музея только после нашего с ним проекта», — объясняют основательницы Front.
В этом плане «голос родины», звучащий из исторического здания в Большом Харитоньевском переулке, причем звучащий по-новому, современно, — не просто красивая фигура речи. Загляните сюда, прогуливаясь в районе Чистых прудов. Полюбоваться не только фасадом особняка, но и тем, что за ним скрывается.
