Тихие, нежные, а оттого еще более выразительные композиции — примета группы «Королев Попова», состоящей из вокалиста Вадика Королева и аккордеонистки Евгении Поповой. У обоих есть и другие проекты (к примеру, OQJAV у Королева, Pedro y Juan — у Поповой), но этот дуэт — музыкально-поэтический, легкий, как акварельные наброски, но в то же время точный. Вокально-музыкальные зарисовки посвящены чувствам и наблюдениям за собой и за временем, деталям, из которых, в общем-то, складываются часы, а вместе с ними дни, недели, месяцы, а дальше — подумать страшно. Новая песня — новый тому пример. Она называется «Как же душно в Москве» и оказывается не восклицанием, а скорее развернутым подтверждением давно привычного факта: да, город давит, и в Москве порой нечем дышать, но чаще мы давим на себя сами, а духота оказывается внутренней. Черно-белую обложку композиции придумала художница Катерина Строганова. В ней нашлось место и тем самым чувствам, и луже, и облакам из текста и из жизни.
Музыка сначала пришла на аккордеоне. Мы даже записали ее такую, аккордеонную, в студии, с голосом, потом свели. И она повисла, потому что чувствовалось: все хорошо, но нет, что-то не то. Она получалась какая-то условно любимая. На фортепиано я ее перенесла, когда мы собирали программу для концерта в Петербурге. У меня уже был очень большой живот, так что аккордеон временно не помещался на коленях. Перебирала наши с Вадиком пьесы и вдруг вспомнила «душнилку» — рабочее название. Сыграла один раз и сразу все поняла. Потом отправились на студию, переписали с роялем и получилась очень сильно, по-настоящему любимая пьеса. Ощущение своей внутренней душности — одно из самых нудных, липуче-тягучих, назойливых состояний. Чаще всего это происходит, когда мне самой себя много. Много ожиданий — везде недотяг, много чувств, ни одно не большое, не настоящее. Мельтешение над кучей какое-то, и ты в нем — вон та четвертая муха слева (айфон, кстати, упорно пишет вместо мухи муза всегда! Шутник какой, ты посмотри). Композиция — исключительный минор, вообще очень грустная вышла песня, несмотря на прозрачную фактуру. Голос то топчется, то вдруг выдает невинный и не очень-то и нужный интервал. «Обними меня сзади, я в луже» — вас давно сзади обнимали? Неприличный вопрос, знаю, но это же состояние полнейшей незащищенности, безвольности в нашем случае. Очень личное грустное послание, осеннее осени.
Изначально появился стих, это было классное время, было пусто, невыносимо себя носить и все такое, остро и верно, короче, как надо, короче, красиво. Текст появился на Патриках, на пруду в чистое, как после близкой смерти, утро. Одиночество, конечно, перманентно, так, а у какого нормального спокойного человека не так? Однажды мой близкий оставил предсмертную записку «одиночество, алкоголь», компактно так без Клавы К., мы с Клавой успели, живет на юге под пальмами, строит дома, ищет любовь.
