Прошлый альбом с полностью оригинальным материалом («Журнал живого») группа Tequilajazzz выпустила в 2009 году. Прошло 12 лет. Для сравнения: за первые 16 лет существования Tequilajazzz (то есть с 1993 года) вышло семь пластинок. Все это время лидер группы Евгений Федоров совсем не сидел сложа руки. Он занимался проектами Zorge и Optimystica Orchestra, активно концертировал и в итоге реформировал Tequilajazzz: к их дуэту с барабанщиком Александром Вороновым присоединились два гитариста более молодого поколения — Константин Чалых и Роман Шатохин. Об этом новом этапе мы поговорим чуть позже, а пока хочется сосредоточиться на том, что перерыв в сочинительской деятельности дал не только музыкантам, но и слушателям.
Популярность Tequilajazzz изначально пришла вместе с движением «Учитесь плавать». Музыкальным трендом девяностых было слово «альтернатива» — определение, как сегодня очевидно, мутноватое. Под этим знаменем собирались очень (порой диаметрально) разные музыканты — от ню-металлистов до рок-авангардистов. «Текила» всегда стояла особняком, но совпадала по умозрительным формальным признакам — тяжелые абразивные гитары позволяли определить первые альбомы по стилистическому ведомству хардкора. На деле же пластинки «Стреляли?» и «Вирус» если и относились к хардкору, то к неочевидной его области. Той, где царили группы вроде NoMeansNo и Jesus Lizard, в музыке которых смешивались зверский набор и арт-рокерская затейливость. Резко сменив стилистический вектор на альбоме «Целлулоид», «Текила» заиграла мягче, обогатила звук и вывела на первый план аранжировочную изысканность. Тогда привлекающей народные массы чертой стала обозначенная в названии алкоромантика, которая примиряла любителей слэма с нечетными ритмическими размерами и небанальными гармониями. Иными словами, в музыке «Текилы» и других проектов Федорова становилось все больше от, собственно, джаза в самом широком смысле — музыки с приставкой «арт». Той самой, на которой вырос Федоров — от The Police, Japan и XTC до Weather Report.
Двенадцатилетка, прошедшая между альбомами, если не «основной», то «материнской» федоровской группы, располагала к тому, чтобы слушатели чуть подробнее проанализировали природу Tequilajazzz, которую Борис Гребенщиков как-то назвал «великой русской группой». «Текила» удивительным образом умудрялась много лет не подменять художественную культуру сермяжной душевностью (или, не дай бог, духовностью), а совмещать их, не жертвуя ни внятностью интонаций, ни музыкальными нюансами.
Сам Федоров утверждает, что написаны и записаны «Камни» легко и быстро — за несколько весенних недель текущего года, и принципиально не считает альбом ни пышным возвращением, ни магнум опусом. Это справедливо, но все же это первая (не считая обаятельного акустического диска авторемейков «НЕБЫЛО») работа «Текилы» в обновленном составе, что слышно с первых звуков.
«Камни» открываются синтезаторной сиреной и продолжаются размеренным крунерским номером «В темную воду». За исключением этой песни и закрывающей «В глубокой траве», все остальное — пружинистый и изобретательный рок, моментами (особенно в песне «Отчаянно») разгоняющийся до стадионного масштаба. Здесь не просто чувствуется молодая кровь, Федоров и Воронов будто бы и сами скинули по паре десятков лет. Сложность музыки никуда не делась, но упакована в максимально доходчивую форму — диско, вальс, панк-рок, как его на заре карьеры интерпретировал Стинг. Если бы сегодня рок-радио слушали, как 20 лет назад, «Камни» легко могли бы звучать там целиком. На месте осталась и привычная текиловская кинематографичность: альбом слушается как аудиофильм, насыщенный яркими визуальными образами («Три кита», «Вьюгина ты дочь», боевой пони из финальной песни «В траву. Outro»). У каждого здесь будут свои любимые эпизоды, возвращаться к которым захочется снова и снова.
В то же время есть и очевидные изменения. «Текила» всегда обладала способностью даже пьянству придать метафизическое измерение. Теперь же темой альбома Федоров называет «веселый апокалипсис». На фоне внешнего оптимизма аранжировок более явно звучит тревожность, раздерганность, пронизывающая эту пластинку. Федоров, впрочем, и раньше выдавал точные, но чуждые плакатности комментарии к происходящему (послушайте внимательно «Небо с молоком» или песни Zorge «Не доверять эстетике» и «Мафия»). Здесь же есть ощущение пробравшегося в уютный мир лирического героя и продирающего до костей ледяного сквозняка. Реакцией на него становится не паника, а скорее озорная злость — в качестве обобщающей аналогии на ум почему-то приходит сказка «Джельсомино в стране лжецов».
Есть и еще одна кинолитературная ассоциация. Незадолго до релиза «Камней» Федоров в своем фейсбуке выложил фотографию с проб на роль Руматы в «Трудно быть богом» Алексея Германа. Герой фильма и романа братьев Стругацких, напомним (прогрессист из земного будущего), делал все, чтобы не озвереть, очутившись с разведывательной миссией на планете, где царит темное средневековье. Какие-то похожие эмоции можно расслышать и в «Камнях». Правда, богом здешний лирический герой быть не пытается — лишь вступает с ним в диалог («Никого не останется»). А вот быть бесчувственным и бесстрастным камнем в наступающем хаосе действительно трудно — да и не нужно.
Услышать новый альбом вживую можно на концертах 30 октября в Москве в «ГлавClub» и 4 ноября в Санкт-Петербурге в клубе «Космонавт».
