33-летний сербский актер стал полноправно российским — Милошу выдали гражданство по указу Владимира Путина. Бикович дебютировал в российском кино в 2014 году — сыграл белогвардейца в фильме «Солнечный удар» Никиты Михалкова. И понеслось: затмил Данилу Козловского в «Духless 2», коварно бросил Аглаю Тарасову и в жизни, и на катке в фильме «Лед», спродюсировал «Балканский рубеж» и перевоспитался в «Холопе», самом кассовом фильме в истории российского кино. Кроме того, серб сыграл в сериалах «Отель Элеон», «Гранд» и полном метре «Отель Белград».
В 2020 году Бикович примерил парик и заглавную роль в сериале «Магомаев» — о звезде советской эстрады Муслиме Магомаеве. Сериал получил положительные отзывы и рейтинг на «Кинопоиске» выше 7 баллов, что, несомненно, еще больше сблизило серба с российским зрителем.
В 2018-м году Владимир Путин наградил Милоша Биковича медалью Пушкина за укрепление дружбы и сотрудничества между народами.
В большом интервью для «РБК Стиль», которое вышло ровно год назад, Милош Бикович рассказал о карьерных решениях, юности в условиях войны, лихих девяностых и ощущении успеха. Мы решили разобрать его на цитаты.
Есть проекты, в которых я на этапе съемок понимал, что все получится не так, как я представлял изначально. Не то чтобы я жалею о них, но, оглядываясь назад, понимаю, что лучше бы отдохнул вместо съемок.
Никакое лобби, никакое государство не заставят людей по два-три раза приходить на фильм за собственные деньги. А госзаказы зачастую проваливаются в прокате.
Надев маску, ты не можешь сыграть мимику персонажа, надо как-то по-актерски извернуться, найти другие способы и рычаги для выражения эмоций. Без таких экспериментов кинематограф стагнировал бы. Вот недавно вышел «Ирландец» Мартина Скорсезе, в котором Аль Пачино и Роберта Де Ниро омолодили. Ты знаешь, что это графика, что это не они. Кино ведь не про графику, не про стопроцентную доскональность, а про человеческую душу.
Я думаю, что человек имеет право снимать любые обзоры (речь о BadComedian. — «РБК Стиль»). Это тоже часть культуры, часть кинорынка, разновидность критики, двигающая индустрию вперед. Если ваше кино хорошее, не думаю, что один обзор может отвернуть аудиторию и лишить шанса на коммерческий успех.
Вообще, прежде чем релятивизировать фильм, стоит ознакомиться с историей. Я считаю, что есть категории людей, которых нельзя оправдывать.
Если бы я все-таки отказался от «Холопа», то совершил бы одну из самых больших ошибок.
Все девяностые прошли в военных конфликтах. Была, естественно, дикая нищета, дефолт, пустые полки магазинов, нечего есть. Благо, человеческая солидарность и взаимопомощь вышли на первый план.
У меня был друг, который гонял на тачке без номеров, носил оружие, припугивал людей и сделал фальшивый значок «стоп», которым полицейские пользуются чтобы остановить трафик, — останавливал людей. Он покончил с собой в 16 лет. Из-за долгов. Зашел в туалет кафе и выстрелил себе в висок. Это уже был 2005 год. Но девяностые ведь не закончились с наступлением нулевых. Они тянутся до сих пор.
Мне очень не нравится, когда говорят: «Вот раньше было лучше!» Мы живем в дико интересное время, мир, в частности благодаря технологиям, меняется каждые несколько лет — мы еле-еле за ним успеваем. Какая уж тут ностальгия?
Некоторые считают, что я продвигаю русские империалистические ценности на Балканах. Что мне платят огромные деньги, ведь невозможно добиться успеха просто так.
Три года назад я захотел стать неким культурным мостиком между нашими странами: не просто сниматься здесь как актер, но и делать кино самому и тут, и там. Кажется, получается.
Я считаю невежливым, будучи гражданином Сербии, высказываться о проблемах России. Не могу как гость говорить: «Знаете, ребята, в вашем доме не все нормально. Тут вот грязно, а вон там надо мебель переставить». Это так же неприлично, как если бы вы приехали в Сербию и публично осуждали внутреннюю политику.
Русский философ Иван Ильин сказал: «Если мое дело Богу нужно, то оно и мне нужно, и ему найдется применение». Он сбежал от коммунистов, потом — от нацистов, жил и писал в Швейцарии. 50–70 лет о нем не слышали на постсоветском пространстве, потом его тексты вернулись в Россию. И вот, их цитирует сербский актер.
