25-летний американский гражданин по имени Вик (Крис Галуст) из бедного квартала в городке Милуоки работает в социальной службе: он управляет автобусом, оборудованным для перевозки людей с ограниченными возможностями, и везде успевает.
Приключения Вика случаются в день похорон Лили, соотечественницы и соседки его родственников — эмигрантов из СССР и России, осевших в Новом Свете, но не принявших близко к сердцу его менталитет. Группа активных пожилых людей, так и не дождавшихся транспорта, по-человечески просит Вика помочь — отвезти на кладбище, — и он соглашается.
В суматохе откуда ни возьмись материализуется подозрительный племянник Лили — Дима (Максим Стоянов), проявляющий поразительную активность и участие в общем «горе». Путь к прощанию долог, ухабист и пролегает по неведомым объездным маршрутам, ведь полиция перекрыла улицы из-за протестов афроамериканского населения («И чего они все протестуют?» — громко возмущается русская эмигрантка).
Вик внезапно оказывается не в состоянии выполнить главную свою обязанность — всюду успеть — и попадает в эпицентр настоящего межкультурного и интернационального хаоса.
«Гив ми либерти» избежал русскоязычной локализации названия, и это пошло ему на пользу. Все еще сложно определить, это фильм российский или зарубежный. Некоторые сцены подчеркнуто балансируют на грани клюквы, умудряясь не падать в эту пропасть. Третий проект режиссера Кирилла Михановского стал настоящим открытием 2019 года, дебютировав на «Сандэнсе» и попав в «Двухнедельник режиссеров» 72-го Каннского кинофестиваля.
Михановский снимал «Гив ми либерти» пять лет. Главным образом, потому что очень старательно подбирал артистов. Дожидался, в частности, Максима Стоянова — человека с улыбкой Юрия Гагарина. А до того, как дело дошло до кастинга, шесть лет писал и переписывал очень личный сценарий. Режиссер Михановский — сам русский эмигрант с опытом работы водителем медицинского автобуса в Штатах, только, в отличие от своего героя Вика, с университетским образованием. Он признается, что хотел снять драму, но в итоге получилось трагикомедийное роуд-муви с элементами мокьюментари.
Роль главного героя — парнишки Вика — исполнил непрофессиональный актер Крис Галуст. Исключительных подвигов от него по сюжету не требовалось, потому что образ Вика создавало его окружение. Между ним и «остальными» режиссер провел лингвистическую черту: Вик разговаривает с ними исключительно на английском языке. Его речь понимают, но отвечать предпочитают на русском.
При этом «Гив ми либерти» не становится однобокой историей о том, как эмигрантское комьюнити испытывает трудности в ассимиляции. Михановский касается этой темы, но встраивает ее в обширный контекст, в котором не существует чужих и своих.
Шумная компания престарелых выходцев из Союза все еще живет прошлым: дедушка Вика ежедневно вспоминает бодрую пионерскую юность, вооружившись спортивными гирями и порываясь приготовить цыпленка-табака; активная предводительница поминальной процессии дирижирует «хором» соотечественников на кладбище, словно школьниками в доме культуры; престарелый массовик-затейник на баяне аккомпанирует этому стихийному путешествию. Но параллельно в повествовании появляется семья афроамериканцев из гетто, и маргинальность, которая кажется присущей только эмигрантам, расширяется и заполняет все пространство сюжета.
Здесь и заключается парадокс «Гив ми либерти»: герои живут в свободной стране, полной возможностей, но вряд ли эта «свобода» сулит им невероятные финансовые достижения. Пресловутая американская мечта уплывает из-под ног: старикам здесь не место, молодым здесь душно, людям, страдающим различными ментальными и физическими заболеваниями — попросту инвалидам, — уготована иллюзия полноценной жизни в четырех стенах с дискошаром по праздникам.
Получается своеобразная антисказка о свободе, в которой перспективный молодой человек предпочтет престижному университету социальную службу с начальником-хамом, а принцесса ворвется и в горящую избу, и в атакованный протестующими полицейский участок на инвалидной коляске. «Гив ми либерти» переворачивает сказочные возможности с ног на голову, но говорит со зрителем в позитивном ключе, потому что жизнь продолжается.
